— Мораддина, герцога Эрде, — не виляя, признался я. — Он потребовал, чтобы ты немедленно с ним переговорил.
— Потребовал! — презрительно сморщил нос колдун. — Ему сейчас требуюсь не я, а пара сотен верных мечей.
— Ты о чем?
— О наступающей ночи. Это будет самая темная и самая длинная ночь… Зря мы тут сидим. Никто не придет.
— Не понял?
Райан не ответил. Отпил вина и целиком погрузился в свою телятину. Чавкал. Вытирал ладонью соус с подбородка. И плевать он хотел на мои яростные взгляды и бесполезные попытки продолжить разговор.
В сторону собаки то и дело летели плохо обглоданные косточки.
Уродливая тварь ловила подношения розовой пастью, обрамленной черными висящими губищами, и, чавкая в точности как хозяин, заглатывала.
Полколокола, колокол, полтора. За окнами, стянутыми мутным бычьим пузырем, стемнело.
Никто не приходил, как и предсказал Райан.
…Легкая деревянная дверца едва не слетела с петель. В подсвеченном оранжевым огнем ламп проеме нарисовалась широкоплечая фигура хозяина.
— Уходите немедля, — сказал он. — Постоялец из Карташены просил передать, что придти не может.
И уже более беспокойным тоном:
— Если ты на самом деле граф Монброн… — я выудил свою грамоту, попытался развернуть, но хозяин лишь отмахнулся: — Господин из Карташены сказал, чтобы я дал тебе лошадь и вывел из города. Что еще нужно? Золото, охрана? Куда поедешь? На Закат, на Полночь, на Восход? Мне приказано сделать для тебя все, о чем попросишь.
— Маэль, а ты, оказывается, важная персона, — фыркнул Райан и брызги от соуса разлетелись, пятная мой колет.
— Да что случилось? — я вскочил. — Я не собираюсь никуда уезжать! Почему герц… Мой друг из Карташены не пришел?
— В городе бунт, — выдохнул туранец. — Бунт против нового короля. Чем дело закончится к утру — никто не знает. На улицах опасно. Пришло донесение, будто бы часть гвардии изменила Нимеду. Во дворце идет бой.
Я, абсолютно растерявшись, плюхнулся на табурет.
И только сейчас различил, как под окнами таверны «Путеводная звезда» раздаются удалые крики, смешивающиеся в единый восторженный рев вышедшей из повиновения толпы.
— Впереди длинная ночь, — с неожиданной серьезностью повторил Райан. — Хочешь приключений — поезжай в город. Хочешь остаться в живых — отведай ужина. Я отсюда никуда не уйду за все сокровища мира.
— Ты как был трусом в прошлом, так и остался им сегодня!.. — прошипел я. — Никакой пользы, одни разочарования от твоего мерзкого племени магиков!
И уже к хозяину:
— Моя лошадь оседлана?
Я решился. Сейчас, невзирая на бунт, шторм, ураган, наводнение, пожар или конец света, я отправлюсь в дом герцога Эрде. Может быть, окажусь хоть чем-то полезным.
— Увидишь багровый огонь — беги со всех ног, — ударило в спину предостережение Райана. — Останешься жив — ищи меня в «Амфитерне».
Ураган, наводнение, пожар… Боги темные и светлые — а что еще?!
Пожары были, это я заметил, едва выехав в город.
Послушный конек раздвигал грудью людей, целыми толпами шествовавших к центру города. А над самим Бельверусом постепенно поднимались блекло-желтые зарева полыхающих строений.
Поворот направо, два квартала по улице Черного Леопарда. Уйма народу, все вопят, кричат, беснуются, ржут лошади…
За знакомой оградой в глубине сада пылает огромным костром поместье человека, который всего несколько дней назад являлся непризнанным управителем королевства Немедия.
Дом герцога Мораддина превратился в гигантский факел.
Я почувствовал, что начинаю терять сознание…
Глава девятая
Заметки волшебника — I.
«Захудалое королевство»
Вольфгард, Пограничье.
19 день Первой весенней луны.
Очень часто я гадаю, какой демон меня попутал девять лет назад и под влиянием какого душевного порыва я согласился навсегда остаться в этой распроклятой дыре, пышно именуемой «Союзным королевством Пограничья, Граскааля и Эйглофиата, а такожде Закатных вольных баронств».
Кстати, эту белиберду в виде нового наименования страны придумал сам Эрхард года три назад — ему, видите ли, показалось, что называться просто «Пограничным королевством» скучно и государство нуждается в пышном титуле. Чтоб соседи уважали. Предпочитаю умолчать о том, скольких хлопот и трудов стоило обучение королевских скрипторов правильному написанию нового имени нашей маленькой, но гордой страны, как именует Пограничье Веллан.
Не спорю, за десять лет царствования Его величества Эрхарда I Оборотня многое изменилось к лучшему.
Мы стали чеканить собственные золотые и серебряные монеты, Пограничье обзавелось знаменем, создали аж целых шесть государственных управ (военная, порубежная, торговая, казначейская, судебная и горнорудная) и даже купили новый трон — прежний совсем прохудился и разваливался на глазах.
Теперь Эрхард попирает седалищем доставленное из Офира кресло на выгнутых ножках, а мне почему-то всякий раз кажется, что это изящное произведение мебельных мастеров Ианты более подошло бы фривольной обстановке дорогого борделя, а не тронному залу королевства, настойчиво добивающемуся помянутого уважения со стороны соседей.
Замечу, что и тронного зала-то у нас сейчас нету, и многострадальное кресло вместе с другими непритязательными мебелями покоится в обширном сарае на задворках трактира «Корона и посох», ибо таковой трактир временно возведен в сан королевской резиденции.
Всего в Вольфгарде было два трактира — знаменитая таверна «Корона и посох» да «Снежная ящерица», но после того, как Эрхард напросился в долговременные гости к месьору Далуму, содержателю «Короны», выручка во втором трактире изрядно возросла, а на окраине города открылись еще три подобных заведения.
Сами понимаете, устраивать тронный зал в трактире, на определенное время захваченным двором короля, смысла не имеет.
Посему Эрхард принимает гостей прямиком в главной зале, изрезанные трактирные столы теперь занимают немногочисленные скрипторы и так называемые «чиновники» двора (а на самом деле — пьяницы и бездельники), военная управа его светлости канцлера Эртеля переместилась на второй этаж дома, а в конюшне квартирует Веллан со своей порубежной и дорожной стражей. Живем тесно, по-семейному, поэтому всем становится известно, кто перепутал свои сапоги с королевскими и кто у кого увел очередную подружку.
Нечему удивляться: в Пограничье и не такое видывали.
Малочисленная свита нашего бесценного монарха переселилась в «Корону и посох» три с половиной луны назад по одной незамысловатой причине — королевского замка в Вольфгарде более не существует. Пока, по крайней мере. Скромную каменную коробку, украшавшую нашу столицу на протяжении последних двухсот лет, с шуточками и прибауточками снесли до основания за непригодностью для жилья, ветхостью, а так же вид, оскорбляющий взоры. Потом разобрали фундамент (обнаружив при этом два позабытых клада — один с медными деньгами столетней давности чеканки, второй с неограненными самоцветами).
