Несмотря на то что в Старгороде Дарк был совсем недавно, города он почти не знал. В краткие часы досуга, свободные от войн с упрямыми актерами и пытавшимися перенести новомодные веяния на одежду семнадцатого века костюмерами, он или мирно спал в отведенной ему каморке на втором этаже особняка или, вырвавшись из компании Франца, пьянствовал в ближайшем кабаке. В общем вел себя тихо: шумно не кутил, драк не устраивал. Отсутствие приключений и ярких событий стало причиной того прискорбного факта, что этот древний и в определенном смысле красивый город так и остался для него загадкой. Заснеженные улочки и глухие подворотни несли на себе слабый отпечаток прошлых веков и лишний раз подчеркивали необустроенность быта нынешнего поколения лесовиков.
Двигаясь наугад, но интуитивно придерживаясь направления строго на запад, Дарк забрел в подворотню двухэтажного деревянного дома с перекошенным фасадом и растрескавшимися угловыми столбами. Ворота оказались не заперты, жильцов, конечно же, не было. Жалобный лай одинокой собаки да тусклый свет, струившийся из единственного горевшего окна, вот и все, чем встретил Аламеза маленький дворик, доживающий последние годы перед тем, как ветхий домик снесут или он сам развалится.
Огромный сугроб за сарайчиком с провалившейся под грузом снега крышей стал последним пристанищем черной сумки. Благодаря усердным стараниям Дарка казенный реквизит превратился в килограммы бесполезного металлолома. Использовать дважды одни и те же уловки и тайники противоречило принципам моррона, открыто же выбрасывать ненужный хлам было опасно. Шанс, что его обнаружат и поймут, чем служили раньше изуродованные куски металла и искореженные части одноразовых запорных механизмов, был почти равен нулю, но параноидальное стремление к безопасности толкало Дарка на глупые, с точки зрения обычного обывателя, поступки. Он бродил по холодным и темным улицам незнакомого города, мерз, несколько раз падал, поскальзываясь на покрытой толстым слоем льда мостовой, тратил время и силы, и все ради того, чтобы найти самый заброшенный домик и в его дворе распрощаться с отходами, которые любой другой, будучи на его месте, отправил бы в первый попавшийся по дороге мусорный бак.
Зато моррон был теперь точно уверен, что, пока не сойдут снега, что случится месяца через три, не раньше, ни одна живая душа не обнаружит заветной сумки. Уничтожить следы своих действий было для Дарка не менее важно, чем для убийцы избавиться от тела жертвы и орудия преступления. Он не мог допустить, чтобы вампиры или кто-то иной проникся его стилем работы и изучил ход мыслей.
Распрощавшись с унылой подворотней, а заодно и со «случайно потерянным» реквизитом, Дарк поспешил выбраться из скованных льдом и снегом городских трущоб на хорошо освещенную и оживленную улицу. К счастью, плутать пришлось недолго. Уже через пять минут он стоял на обочине проезжей части и, попивая коньяк из горлышка последней бутылки, пытался поймать такси или просто попутную машину.
Буквально первый же энергомобиль остановился. Название клуба оказалось знакомым для водителя основательно подержанного «форжера». Забавный герканский акцент и парочка свежих анекдотов из жизни важных полесских персон развеселили приземистого толстяка в очках настолько, что он даже не взял с промерзшего иностранца денег.
«Оказывается, быть в этих краях придурковатым шутом весьма выгодно. Им, как детям, прощается незнание прописных истин и элементарное отсутствие денег. Убогие, к примеру, не платят за проезд. Посмотрим, что еще можно получить здесь бесплатно. Главное, скорчить слезливую рожу и вести себя как можно инфантильнее, авось и в кабак бесплатно пройду!» – тешил себя надеждой моррон, пытаясь как можно быстрее добежать от машины до здания с ярко светящейся вывеской «Барсук».
Если говорят, что встреча пройдет в ночном клубе, то не нужно фантазировать и представлять себя попивающим дорогое вино в окружении лиц из высшего общества. Захватывающие дух танцы красавиц, казино, дамы в вечерних платьях и породистые мужчины в смокингах тоже из мира несбыточных грез. На самом деле в Полесье ночным клубом называется любое заведение, где есть что выпить и закусить, звучит музыка, а из зала не выгоняют после двенадцати, иными словами: ночного хоть отбавляй, а вот от клуба только одно название.
Разочарование постигло Дарка сразу же, как он только переступил порог и попал в шумную толпу молодежи, беснующуюся перед билетными кассами. Шум, гам, визг, оглушающие звуки доносившейся из зала музыки и пьяная ругань весельчаков старшего подросткового возраста сводили с ума. Его кожаный наряд и вновь обретшая прежний блеск лысина ни у кого не вызывали удивления, скорее воспринимались как жалкая попытка двадцатичетырехлетнего старика вписаться в молодежную среду. Чего только не увидел моррон, пока, как все остальные, толкаясь локтями, крича и сквернословя, пробивался к заветному окошку кассы: стриженные наполовину головы, головы с волосами разной длины, выстриженные кружочками и квадратиками; татуированные затылки, запястья и переносицы; черепа со шрамами и загнанными под кожу булавками; тела, обмотанные вместо одежды разноцветными тряпками. Каждый хотел выделиться из толпы, быть не таким, как все, и совершенно не замечал, что его экстравагантная, броская личность лишь пополняет пеструю толпу таких же самоутверждающихся индивидуумов.
«Уж если меня сюда занесло, отмучаюсь до конца, хотя скорее всего это чья-то дурацкая шутка», – пришел к заключению Дарк, снесенный потоком в сторону кассы. Отсутствие местной валюты не помешало ему получить билет и бесплатную бутылку пива с улыбающимся хвостатым созданием на этикетке. Зверек, ставший символом клуба, скорее уж напоминал бурундука или раскормленную до безобразия престарелую шиншиллу, но на такие мелочи, естественно, никто не обращал внимания: не тот настрой, не та ситуация, чтобы корчить брезгливые рожи и демонстрировать свои познания в зоологии.
О прохождении сквозь ряды службы безопасности не стоило беспокоиться. Галдящий поток подростков нес его прямо на двух парней в черных, обтягивающих внушительные рельефы тела безрукавках. Охранники с трудом успевали сдерживать рвущуюся на танцевальную площадку молодежь и, выхватывая из рук билеты, поспешно ставили на руках посетителей чернильную печать, слегка напоминающую зловещую пиратскую метку. Затем был гардероб: все та же толкучка, все тот же беспорядок, усугубленный массовым перекладыванием мелочи из карманов и запихиванием по рукавам сдаваемых шуб, шапок и толстых шарфов. Кто-то притомился от безделья и поэтому попытался завязать драку, кто-то нечаянно облил дружков пивом, стройная девушка лет шестнадцати сломала каблук. Дарк находился в клубе не более пятнадцати минут, а уже был усталым и измотанным, как будто проскакал на лошади не один десяток верст или толкал в гору заглохший энергомобиль.
