Вот тебе и уехал!
Правду говорит пословица: «человек предполагает, а Бог располагает». Впрочем, тут Бог, наверное, участия не принимал!..
Я плохо ему молился, плохо верил, и он меня оставил этой ночью!
Сейчас я совершенно спокоен, спокоен, как человек, неизбежно приговоренный на смерть.
Весь ужас открытия правды, вся безвыходность моего положения отошли в сторону, и жалость жизни и боязнь смерти: все переболело, перегорело… Теперь остался один долг — предупредить Карло. Лично я этого не могу, «она» не допустит.
Пусть эти записки откроют ему страшную тайну. Чтобы оберечь их от «нея», я положу их в библию. Конечно, будет следствие по случаю моей внезапной смерти, обыск в моей комнате, их найдут и передадут по адресу.
Чтобы Карло все было ясно, продолжаю рассказ. Итак, я решил уехать. В город, чтобы заказать почтовых, я отправился верхом. В лесу, на крутом повороте дороги лошадь моя заупрямилась. Несмотря на хлыст и шпоры, она не трогалась с места. Можно было думать, что она почуяла волка. Она вся дрожала и покрылась потом. Недоумевая, я слез и пошел пешком, таща коня в поводу.
За поворотом дороги я увидел Риту, сидящую на пне дерева, я, кажется, в первую минуту так же испугался ее, как и моя лошадь волка.
Оправившись, я подошел и заговорил, притворяясь, что я ничего не знаю и не помню. Но один взгляд Риты показал мне, что она все помнит и видит мои уловки насквозь.
Я растерялся. Лошадь рванулась и убежала. Рита смотрела на меня, не спуская глаз, и голова моя опять начала кружиться, все закачалось. Я сел на траву.
Рита наклонилась к моему лицу и начала шептать:
— Зачем ты бежишь? Разве ты не видишь, не чувствуешь, что я люблю тебя?
Я хотел заговорить…
— Оставь, молчи. Я знаю, что ты скажешь, — продолжала она, — но какое нам дело до Карло и до всего земного? Ты будешь счастлив, вечно счастлив. Ты будешь бессмертен, я подарю тебе вечную жизнь, там, где я, Карло не может за мной следовать, не может мне принадлежать: его оберегают! — криво усмехнулась она.
Согласись на мою любовь, и я тебе открою тайны, каких не знает никто; я унесу тебя высоко-высоко, лунный луч будет нашей дорогой, а в час покоя мы будем сладко спать!
А какое наслаждение пить горячую теплую кровь, а с нею и вечную жизнь! — продолжала она.
Я с ужасом отшатнулся!
Уже с первых слов Риты мне показалось многое странным в ее словах и обещаниях и я со страхом убеждался в том, во что до сих пор не хотел верить…
Получив от тебя письмо о том, что твоя мать, по словам старого доктора, была вампиром, я заинтересовался этим поверьем и купил старинную, латинскую книгу, трактующую о ламиях, «не мертвых» и т.п.
Поштудировав ее немного, я, конечно, отбросил ее в сторону, не мог же я тогда верить во всю эту чушь, не мог не считать все вымыслом. А ведь странности твоего старого доктора, его разговоры только еще больше укрепили мое мнение. Я был убежден, что вся история с вампирами бред его больной фантазии. И вот теперь эта фантазия встала передо мной во всем своем ужасе правды!
Я понимал, что Рита любит и под влиянием чувства открывает мне многое, что не должно быть ранее открыто, или, быть может, она так верит в обладание мной, что уже не стесняется.
Она сама вампир, ее погубил или, как она выражается: «призвал к жизни», старый граф Дракула.
Он отдыхает в большом каменном гробу, он долго ждал ее… наконец, она пришла и вызвала его теплотой своего молодого душистого тела.
Для того чтобы достигнуть вечного существования, надо умереть для людей.
Так с ней и случилось. Но на вторую же ночь Дракула силою своего могущества заставил ее встать и жить между людьми, как бы по-прежнему.
Она так много говорила о прелести быть вампиром, что мозг мой больше и больше начал тускнеть и все пошло кругом.
— Так скорее достигну я первой степени силы, — добавила она.
Точно сквозь дрему я вспомнил, что в старинной книге сказано, что вампир не дает тени, не любит зеркал, не пьет, не ест, спит на закате солнца. И, к ужасу моему, я находил у Риты все эти приметы! Или я их сам заметил, или о них сообщил мне Карло. Силы совершенно меня оставили.
— Ты согласен, милый, отдайся мне, не бойся, — шептала она. — Я отдыхаю в моем гробу, и я заставлю Карло поставить твой гроб рядом с моим.
При этих словах я рванулся и вскочил:
— Нет, я не хочу!— вырвалось у меня.
Она зло засмеялась.
— Не хочешь, тем хуже для тебя; тебе нет возврата к жизни. Не воображай, что ранки на твоей шее нанесены тебе сучком шиповника; о нет; это я ночью положила на тебя свою печать. Ты погиб. Ты можешь только выбирать: смерть, настоящую смерть, с червями и холодом могилы, или бессмертную жизнь вампира. Я до ночи даю тебе время на размышление. Ночью я приду. Ты не спрячешься, не уйдешь от меня — не пытайся. Выбирай, моя любовь и бессмертие или ты, в недалеком будущем, скелет, с провалившимися глазами и дырою вместо носа.
В это время возле нас раздались голоса; это были слуги, посланные Карло за Ритой.
Нам ничего не оставалось, как взяться под руку и идти в замок.
В удобных местах я все косился, ища тени от «него», от Риты, все еще надеялся на что-то.
Тени не было.
В замке я провел несколько неописуемых часов. «Он», Рита, не спускал с меня глаз; Карло невыносимо ревновал, сам я не знал, что предпринять, как спастись; ум мой мутился; я пробовал молиться, но не находил слов.
Вся прошлая жизнь в моем воспоминании, и какой она мне показалась прекрасной, а будущее?
Сколько ждет меня интересной работы, открытий; быть может, любовь, но не эта проклятая, а святая, чистая… Я готов был рыдать, а тут Карло, с его резкими речами, и взгляд «его», Риты, говорящий: — Ты мой, исхода нет!
Наконец, я не выдержал и бросился бежать. Я не только забыл хлыст и перчатки, но даже мою шляпу.
И вот я пишу, торопясь исполнить последнее: открыть глаза Карло, а там… да помилует меня Бог.
Я решился погибнуть: вампиром я не буду. Скоро полночь! Луна сияет.
Мать моя, благослови меня, не дай мне в последнюю минуту жизни изменить себе и согласиться на мерзкое существование вампира.
Гарри кончил и начал усиленно курить: наступила тишина. Джемс первый не выдержал:
— Ну, — начал он, — теперь, после этого письма, если у кого из нас были еще сомнения, то они должны исчезнуть.
— Если сопоставить весь письменный материал, что у нас есть, и текущие события, то ты прав, Джемми, и приходится верить не только в существование вампиров, но и признать, что они живут где-то рядом с нами, — добавил доктор.
