— Я буду ждать! — донеслось из пыли.
— Ты дождешься… Главное не теряй надежды!
Когда пыль осела Избор оглянулся, выискивая новых врагов, и, никого не найдя, скомандовал.
— Иосиф, вылезай…
Избор еще раз посмотрел вслед исчезающему за виднокраем отряду и сказал.
— Спасибо, что халат не сняли…
Гаврила, смотревший на замок отозвался.
— Может и сняли бы. Если б знали, что он не заколдован. Он явно нас всех заколдованными посчитал.
— Потому и жив остался.
— Все кончилось? — спросил Иосиф высунув голову.
Гаврила кивнул. Мальчишка вылез из кустов и стал чесаться.
— Там крапива. За листьями ничего не видно… И муравейник еще.
— Обошлось. Только вот яйцо погибло геройской смертью.
Мальчишка бросил чесаться и погрозил пыльному облаку кулаком. Гаврила, задумчиво смотревший в ту же сторону.
— Ехал человек по своим делам да соскучился. Подраться ему захотелось…
— Вот гадина!
Детский гнев развеселил Избора.
— Не такой уж он и плохой.
— У яйца бы спросить, — сказал Исин. — Плохой он или хороший.
Хазарин уже забыл каких бед ждал от проводника. Нагребая носком сапога кучу пыли на мокрое место, что осталось от яйца, Избор сказал.
— Наш поводырь был большим молчуном. Жил молча и умер не вскрикнув. Но, слава Богам, все не так уж и плохо!
Холмик на дороге получился небольшой, совсем маленький и невзрачный. Люди посмотрели на него и подумали об одном и том же — сколь малым они могли отблагодарить своего раздавленного друга за его службу.
— Что же тут хорошего? — спросил Иосиф. — Как же без него? Куда?
— Понятно куда… В замок.
Иосиф открыл рот, то ли собираясь что-то сказать, то ли ожидая какого-то откровения.
— Этот разбойник сам сказал нам куда нужно дальше идти, — объяснил мальчишке Гаврила.
Замок все еще был далек, но с каждым шагом он увеличивался, словно вырастал из-под земли. То, что издалека виделось смутно, с каждым шагом обретало объем и краски. Издалека казалось, что стены и башни закутаны тончайшей и прозрачнейшей паутиной и каждый шаг путников сматывает эту волшебную ткань со стен, башен и холмов вокруг него. Теперь богатыри различали даже зубцы на стенах.
— Смотрите! — закричал Иосиф. — Ворота!
У стены появилось облако пыли и медленно поползло им на встречу. Избор с Исином переглянулись.
— Еще один хозяин? — наивно спросил Иосиф.
— Посмотрим.
Избор остановился, вглядываясь в наплывающую пыль, стараясь разглядеть скольких всадников она скрывает.
— Отобьемся, — сквозь зубы сказал хазарин. — Вряд ли их там больше, чем было.
— Отобьемся, — согласился Избор. — Все-таки нас трое…
Гаврила кивнул, а Иосиф шумно провел рукой под носом. Гаврила чуть скосил глаза — губы мальчишки надулись обидой.
— Трое с половиной, — поправил он воеводу. — Отобьемся!
Тучи над замком побежали резвее и порыв ветра снес пыль в сторону, открыв их глазам одинокого всадника.
— Да он там один! — довольно сказал Гаврила. — Похоже это тот, которого хозяин послал предупредить в замок о том, что мы идем.
Примерно через поприще, когда солнце уже лизнуло край земли, что лежала правее замка одинокий всадник доскакал до них. Что он задумал, стало ясно еще шагов за двести — несколько раз, приноравливаясь он поднял и опустил копье и направил его на Гаврилу.
Кто знает что там получилось бы, если б всадник не передумал, но он передумал… Скорее всего, он увидел, что под ногами Избора вспухают маленькие пыльные облачка и у него хватило сообразительности понять, что уж этот-то настоящий. Не колеблясь боле и не раздумывая он нацелил стальной наконечник в грудь воеводе.
— Иосиф! Уйди! — крикнул воевода и не дожидаясь ответа ногой отшвырнул его на обочину. Всадник, несшийся навстречу прокричал что-то, неслышное в грохоте копыт и вытянул руку, добавляя ее силу к тяжести копья и силе коня.
Наконечник словно ядовитое жало метнулся к груди Избора, но он отпрянул в сторону и копье проскользнуло под поднятой рукой. Сколь на быстро это произошло Айсель в то же мгновение понял, что промазал и попытался остановить коня, что бы нанести смертельный удар. Он потянул копье и узду на себя, но Избор, понимая что он хочет повторить удар, зажал копье под мышкой. Теперь он держал его с одной стороны, а Айсель — с другой. На стороне всадника были напор коня и вес копья, а на стороне Избора — умение обходиться с такими вот горлохватами.
Переламывая силу всадника он быстро присел, упирая острие копья в землю. От неожиданности Айсель потерял стремена. Приученный беречь оружие он даже не попытался бросить копье и вместе с ним совершил головокружительный полет поднявшись вверх и оттуда рухнув на землю. Дорога вздрогнула и вспухла пыльным облаком, а конь, освобожденный от тяжести всадника, радостно заржал и стрелой рванулся вперед.
Иосиф чихал, отмахивая ладошкой пыль около горящих от восторга глаз.
— Напылил-то, — сказал Гаврила, глядя как у его ног корчится не состоявшийся убийца — Не хуже лошади…
В голосе его не было ни укоризны, ни неодобрения и вообще было неясно кого эти слова касались… Избор поднялся с корточек и подхватил копье.
— Хорошие у хозяина копья. Крепкие.
Гаврила подошел поближе и заинтересованно стал рассматривать.
— Тяжелое? Настоящее копье должно быть….
— Тяжелое, — успокоил Избор Масленникова. — Ничуть не хуже, чем те, что у купцов видели. Раз уж после такого не переломилось, значит хорошее…. Захватить?
Гаврила хотел, было кивнуть, но потом одумался.
— Нет. В замке этого добра, верно с избытком. Там сам выберу….
— И коня, — сказал Исин.
— А я тоже на коне скакать могу, — скромно сказал Иосиф. Пока богатыри обсуждали копье он успел снять с Айселя кинжал и пристраивал у себя на боку.
— Не волнуйся, — успокоил его воевода. — Там этого добра на всех хватит. И тебя без коня не оставим.
Гаврила осмотрел недалекий уже замок, солнце, загороженное далеким лесом и добавил без особого восторга.
— Нам бы только внутрь попасть
Замок хоть и казался рядом — вот он, вроде, рукой подать, но дошли они до него только тогда, когда солнце уже закатилось за виднокрай и небо за спинами усыпали крупные летние звезды.
Идти стало труднее. Земля вокруг замка взрыхлилась, собралась в складки. Казалось, что каменная громада продавливала ее, словно кусок холстины и дорога теперь то ныряла в овраг, то в балочку, тянувшуюся неизвестно куда. Радуя путников, из оврагов поднимался влажный ветер, шептавший о бьющих во тьме ключах и холодных ручьях, что струились по дну балочек под резными листьями папоротников.
