кубический дюйм, чем у любого другого существа Фаэруна.
Ампратинес выглядел как обычно. Длинная синяя мантия, подчеркивающая его багровую кожу. Пучок черных волос торчал из лазурной шапочки, словно хвост лошади. Его рот был обрамлен ухоженными усами и бородкой.
- Ампи, что за...? - спросил я. – Ну, ты слышал?
- Не удивлюсь, если друиды в Высоком лесу тоже слышали - спокойно ответил Ампи. Его голос был глубоким как склепы Подгорья и спокойным как клятва хафлинга. – Похоже, дедуля нуждается в вас.
- Нуждается в пешке, - пробубнил я, рыская в поисках своих штанов. Ампратинес протянул руку, и пропавшие штаны появились в его ухоженной руке. Этим джины и прекрасны, думаю, каждому нужно завести хотя бы одного такого. Несмотря на это, у меня не было настроения, чтобы перечислять хорошие качества моего джина, после того, как мой собственный дед нагнал на меня столько ужаса. – Зачем я ему?
- Могу попытаться выяснить, - спокойно сказал Ампи. – Это займет какое-то время.
На этом он испарился. Дворецкие, слуги и стражники отдали бы последние деньги, чтобы научится так же исчезать.
Я попробовал снова уснуть, но если вам хоть раз в постели будет угрожать глава семьи, радость сна вам будет более не доступна. Вместо этого, я ходил, волновался, затем сел на подоконник и смотрел на лошадей в загоне, удивляясь простоте их жизни.
С наступлением утра, когда Ампи так и не вернулся, я уплел скромный завтрак из змеи в подливе (по крайней мере, так он выглядел). Затем покинул портик «Тошнотворного Отиджа» с заказами для работников, отправлять очередное «Дыханье Дракона» каждые полчаса, и продолжать так до тех пор, пока я буду не в состоянии возвращать им пустые кружки. Я решил бороться с надвигающимся похмельем от прошлой ночи, напрямую вызывая новое.
Старенький «Тошнотворный Отидж», кстати, ранее был основной лавкой, отошел от дел благодаря Авроре и ее книге. Его второй этаж немного сдвинут относительно первого, создавая тем самым широкое крыльцо, отлично подходящее местным одиноким спортсменам-выпивохам для того, чтобы придаваться забвению и смотреть, как остальные делают то же самое этажом ниже. Я добился вполне неплохих результатов в этих дисциплинах за две последние десятидневки и был вполне готов начать свою карьеру в качестве бездомного из Глубоководья, поглощать солнце и алкоголь, рассказывая людям о том, как же плохо было жить там, где каждый второй дворянин является магом, и большинство из них родственники.
И, конечно же, я мысленно отчитал себя за то, что не покинул Скорнубель. Ампи настоятельно рекомендовал нам продолжать путь еще десять дней назад, но я был против. Я не смог бы быть таким как мои двоюродные, приказывающие слугам, управляемые своими дворецкими, и, подчиненные своими же гомункулами, братья и сестры. Я как-то сказал Ампи, что, если бы меня изгнали из Глубоководья, то нет лучшего места, чтобы начать мою ссылку, чем оказаться на балконе старого «Тошнотворного» и смотреть на проходящие караваны. Но Скорнубель был лишь в нескольких сотнях миль вниз по Торговому Пути от Глубоководья, и, очевидно, не достаточно далеко от владений дедули Маскара.
Мои мысленные скитания прервались, когда я отвлекся на молодежь справа от меня, а не на терпеливую девушку за стойкой, что приносила мне напитки. Не мог же уже наступить полдень, да и пересменки не было. В конце концов, кто-то бы уже вышел с обеденным меню.
Я напрягся, пытаясь сфокусировать налитый кровью глаз, чтобы обнаружить незнакомца-хафлинга, несущего эль на серебренном подносе. Его широкая улыбка цвета слоновой кости была видна из-под тени его неумело сплетенной соломенной шляпы. Я дважды моргнул, и, когда он так и не исчез, решился начать разговор.
- Да? – спросил я, пытаясь сострить насколько это было возможно в моем состоянии.
- Прошу прощения, Сер, - ответил полурослик, снимая шляпу, чем высвободил клочок спутанных рыжих волос, - я так понимаю, это вы тот джентльмен, что остановился на верхнем этаже накануне вечером? Это у вас было слышно грохот и крики, и все остальное?
Как же я хотел, чтобы у меня были хоть какие-то магические способности в тот момент: заклинание постижения языка, распознавания диалекта или что-нибудь более полезное. Я решил удостоить его проверенным временем ответом.
- Да?
Полурослик беспокойно заерзал своими волосатыми ручонками.
- Понимаете, Сер, я был снаружи и слышал многое. Тот богоподобный голос сказал, что вы разыскиваете Рейвена.
Я медленно кивнул, надеясь, что сойду за мудреца, но на деле, поклонился дыне, которая, в итоге, выкатилась на крыльцо.
- А ты, стало быть…?
- Каспар Миллибак, к вашим услугам, - продолжал хафлинг. - Я и сам охочусь на Рейвена, и понял, что такой человек как вы, с таким мощным богоподобным голосом, мог бы помочь такому как я, маленькому и невысокому. Вместе мы могли бы поймать вора.
- У-гу, - протянул я, прогоняя большинство моих туманных мыслей. – И зачем тебе Рейвен?
Еще немного и я свалился бы с этого лексического тарана. У полуросликов всегда было как минимум три причины, чем-либо заняться, две из которых нарушали бы местные законы.
Хафлинг осмотрел свои волосатые ноги и сказал:
- Что ж, дело в том, что Рейвен обокрал и мою семью, и я намерен вернуть свое. Я не могу вернуться домой с пустыми руками.
Даже в своем опьяненном состоянии, мое сердце тянулось к этому коротышке, попавшему в такую же ситуацию.
- А что он украл у тебя?
- Золото, сэр, - выпалил хафлинг, - все золото моего сиротского приюта.
- Приюта? – я тряхнул головой. – Ты же сказал, что обокрали твою семью?
- Так и есть, сэр, - полурослик поднял голову вверх и резко опустил. – Все в моей семье – сироты. Нам не очень повезло.
- Действительно, - пробормотал я, задаваясь вопросом, какую цель коротышка преследовал на самом деле.
Ампратинеса нигде не было видно, а ведь уже почти обед. Если бы я мог провернуть все без моего верного союзника, то это показало бы, и джину, и двоюродному деду Маскару, что я еще способен на что-то.
- Хорошо, - сказал я. – Отведи меня к Рейвену. Мы решим все по-мужски.
- Но вы не можете этого сделать, - замямлил хафлинг. – Рейвен не мужчина, а доппельгангер, и по желанию может менять облик. Мне кажется, я знаю, где его можно найти, но вам нужно быть готовым действовать, и действовать быстро, когда я дам
