— Алесса! Отпол…
Пёс прыгнул. Эльф изогнул корпус под каким-то немыслимым углом, пропуская зверя в вершке от себя, и чиркнул обеими клинками по его правому боку.
— Уходи к «стене»! — и махнул в воздухе кинжалом, объясняя неслышимые слова. Знахарка его поняла и проворно отползла к самой границе, едва ли не касаясь «стены» из снега. Над кругом сквозь полупрозрачные облака темнело небо, и при желании можно было рассмотреть звёзды, но знахарка испуганно таращилась на разодранную чуть выше колена штанину эльфа, откуда сочилась первая кровь. Самого Вилля рана только раззадорила, и глаза его яростно зазолотились.
Зверь, снежной шкуре которого клинки не причинили ни малейшего вреда, повёл головой, к чему-то принюхиваясь, и красные глаза округлились от восторга. «Вк-у-усно!!!» Они прыгнули одновременно, но Вилль странным образом извернулся в воздухе и оседлал пса, вогнав клинки ему в загривок. Рыча, снежная тварь принялась скакать как норовистая лошадь, но аватар держался. Тогда зверь решил повторить старый приём и повалился на спину. Вилль успел спрыгнуть и застыл в своей излюбленной позе: на одном колене, клинки — остриём в снег. От кинжалов повалил пар, будто они были раскалены.
Алесса, подтянув колени к подбородку и заткнув пальцами уши, наблюдала… Казалось, пёс потерял всякий интерес к первоначальной жертве, полностью сосредоточившись на новом противнике. Снежный зверь, набычив огромную белую голову, медленно переступал передними лапами, топчась на месте, и исподлобья сверкал на Стража полными ненависти алыми глазами.
Эльф стоял, слегка пригнувшись и делая упор на здоровую ногу, и напоминал сжатую пружину. Миг — и пружина выстрелит. Пара странных существ сошлись сегодня ночью в бою, из которого выйдет живым лишь победитель.
«Красивый зверрь, гибкий, ловкий…», — одобрила пантера.
Вилль думал иначе. Прыжки и кульбиты не имели смысла, и аватар просто тянул время в ожидании внезапного озарения. Такого противника он предположить не мог и клял собственную самоуверенность на все корки. Белый волк спугнул зверя внезапным появлением, но сейчас тёмная тварь видела перед собой привычную двуногую добычу, которой некуда бежать.
Снежный пёс прыгнул вновь. Вилль не стал ни уклоняться, ни прыгать навстречу. Вместо этого он нырнул под зверя, и, вжимая тело в снег насколько возможно, прочертил по его брюху две глубокие борозды. Пёс взвизгнул и завалился на бок, но тут же вскочил.
— Иди сюда! — рявкнул эльф, зная, что зверь расслышит наверняка. Тот ухмыльнулся и скользнул в «стену». — К спине, Алесса!
Девушка поняла его, скорее, по губам, слов она попросту не расслышала. Знахарка с больше охотой уткнулась бы в эту спину носом и зажала уши, но сделала, как велел эльф. Подбежала и прижалась как можно плотнее, стремясь слиться с единственным защитником. Сейчас и она сама — зоркие глаза и чуткие уши, и как раз острый слух подводил обоих: от грохота кружилась голова, а у Вилля, вдобавок, закололо в левом глазу — верный признак начинающейся мигрени.
— Только не сейчас, Пресветлая! — бормотал эльф.
— Ой, мамочка! — вторила ему знахарка.
Так и стояли, накрепко прижавшись друг к другу, и сколько времени прошло, неизвестно…
…Огоньки в белом мареве показались знахарке насыщенно-розовыми… В сотые доли секунды они налились сочно-алой краской и стали чуть ближе… Знакомый громоздкий силуэт выплывал не спеша, слишком медленно, чтобы быть настоящим…
«Мама…»
Вспышка леденящего ужаса носительницы кольца — и Вилль увидел зверя глазами знахарки. Он резко обернулся, походя отшвыривая девушку в сторону. Сам увернуться уже не успевал, поэтому просто выставил кинжалы перед собой. Зверь взвыл и, подмяв незадачливого охотника, грузно рухнул в снег. Посеребрённый гномий клинок пробил снежное сердце.
Алесса, как пушинка, отлетела в сторону и, врезавшись в стену боком, повалилась навзничь. Теперь девушка понимала, каково пришлось несчастному скалозубу. Кряхтя и потирая ушибленное плечо, она кое-как поднялась и наткнулась взглядом на живописную конструкцию: оба противника, поверженные, лежали на земле. Победителем из схватки не вышел никто.
Знахарка шлёпнулась перед Виллем на колени и охнула — эльф любовался пляской мерцающих снежинок с совершенно равнодушным видом. Поперёк его тела лежал мёртвый снежный зверь, пристроив огромную голову на плечо Стражу.
— Арвиэль?
Тот моргнул и перевёл взгляд на неё.
— Снег кончается… Алесса, ты не могла бы мне помочь? Разожми, пожалуйста, его челюсти, а то у меня руки заняты.
Девушка чуть не взвизгнула: она только сейчас заметила, что пёс вцепился мёртвой хваткой в правое плечо эльфа. Кое-как пересилив страх, она потянулась к морде зверя.
— Не голыми руками! — предостерёг Страж. — У него, похоже, слюна ядовитая…
Знахарка послушно сунула руки в рукава тулупчика и решительно ухватилась за челюсти. Напрасно, сил у девушки явно было маловато. Стоило бы позвать на помощь, но Алессе не хотелось оставлять раненого Вилля в обнимку с мёртвым зверем. Почему-то ей казалось, что, стоит развернуться спиной, тварь оживёт и добьёт беззащитного аватара. Знахарка набралась сил, глубоко вздохнула и снова потянула челюсти в разные стороны. Получается! Ещё чуть-чуть! Рывок! И башка зверя откинулась в сторону.
— С-спасибо, — сквозь стиснутые зубы прошипел Вилль. — А теперь — лапу.
Алесса обежала аватара кругом и увидела, что злобная тварь успела подпустить когти ему под рёбра. Девушка охнула, в голове у неё сейчас царил полный бедлам. Она трясущимися руками принялась вытаскивать мокрые и скользкие от крови когти один за другим.
— У тебя… глаза светятся, — натянуто улыбаясь, прошелестел эльф. — …А теперь — вместе.
Девушка поняла, послушно кивнула и уперлась в бок зверя, Вилль поднажал снизу, и мёртвое тело скатилось на землю. Эльф жадно глотнул воздух и тут же закашлялся.
Алесса устроила его голову у себя на коленях и собралась было обмахнуть платочком мокрое от снега лицо, да вовремя вспомнила, что именно с руганью оттирала этим платочком ранее. Ничтоже сумняшеся, тут же принялась за дело голой ладонью, да только перепачкала лоб и щёки Стража его собственной кровью.
— Вредоноска… Теперь к пирогам прилагаются ватрушки, — тихонько засмеялся эльф, разглядев руку девушки и пытаясь увернуться от сомнительной ласки.
«Нужно позвать Марту», — шепнула пантера.
Сейчас, сейчас…
— Ты как? — тревожно спросила знахарка, стараясь расстегнуть тугие пуговицы воротника. Вилль держался молодцом, но зрачки расширились до предела, почти скрыв зелёную радужную оболочку, да, вдобавок, он начал заметно дрожать.
