-Дорогие коллеги, все вы, наверное, в курсе, что вчера к нам с официальным дружественным визитом приезжала делегация гномов. Основной целью посещения ими Штарндаля являлось представление нового Прайм-Мага Юттурга, а по сути – главы тамошней Гильдии волшебников. К великому сожалению, во время экскурсии гостей по территории острова произошёл крайне неприятный инцидент, инициаторами которого явились двое безответственных студентов Академии.
Эрик от нервного напряжения так сжал крышку парты, что костяшки пальцев побелели. Сердце отчаянно билось в груди. Надо было выпить успокаивающего, а то так недолго и до инфаркта. Гека, напротив, выглядел относительно спокойным. Может, читал про себя молитву?
-Нам удалось загладить последствия, несмотря на то, что кое-кто из наших коллег-гномов сочли себя глубоко оскорблёнными и требовали разрыва дипломатических отношений. Тем не менее, случившееся навсегда останется позорным пятном в истории взаимоотношений землян с расами Внеземелья. Разумеется, виновные понесут справедливое наказание, но вначале нам хотелось бы узнать мотивы их поступка.
Архимаг кашлянул. Было заметно, что слова даются ему с трудом. Накал страстей в зале достиг апогея. Казалось, ещё немного, и статическое электричество аур вызовет цепную реакцию вспышек сильных эмоций.
-Уильям Бэйкинс и Майкл Корган, встаньте и подойдите к кафедре. Объясните, почему вы нанесли оскорбление дипломатическому представителю планеты Юттург.
Сведённые судорогой нервного напряжения пальцы разжались, и Эрик принялся усиленно разминать их другой рукой. Гека издал еле слышимый вздох облегчения.
-Пронесло, земеля! Чувствуешь? Живы будем – отметим обязательно.
-Не спеши, шоу ещё продолжается. Вдруг нас оставили на десерт.
-Но мы-то гномов не обижали. Даже помогли букет собрать.
-Который, если понадобится, положат на могилу твоей карьеры чародея.
-Выше голову! Рано думать о погосте. Ещё погудим на просторах Санта-Ралаэнны!
Быстро, однако, к нему вернулся оптимизм. Даже слишком – как будто Гека и не рассматривал всерьёз угрозу 'попасть под раздачу', понеся наказание хотя бы за нарушение запрета покидать замок. Или знал, что так и будет? Последнее время Эрику частенько казалось – окружающие что-то недоговаривают, как будто существует некая тайна, в которую посвящены все, кроме него. Перешёптывания за спиной, двусмысленные улыбочки, странные намёки – словно находишься в центре грандиозного заговора. Крайне неприятное и раздражающее ощущение – если он не касается твоей персоны, то почему держится в секрете? А если направлен против тебя, как упредить удар? Попытки обходным путём узнать истину не дают ничего – слишком хорошо маскируются; спросить напрямую – станут отрицать, обидятся на недоверие, примут меры предосторожности. И тогда уж точно ничего не выяснишь.
Стоп. Так можно далеко зайти, особенно в сочетании с идущими непонятно откуда голосами. Тут банальной шизофренией не отделаешься, попахивает паранойей, которая рано или поздно перейдёт в острую психопатическую форму. Пока сохраняется ясность мышления и способность к самокритике – нужно учиться сопротивляться трясине безумия. И меньше заниматься самокопанием – ни к чему хорошему оно, как правило, не приводит – можно забрести в такие дебри, что и паранойя покажется не самым плохим выходом из положения. Придёшь, например, к доказательству бессмысленности существования, или что более гадкого человека, чем ты, во всей Вселенной не сыскать – глядь, а руки сами уже тянутся верёвочку намыливать. Волей-неволей позавидуешь другу – если и задумывается о смысле бытия, то явно копает неглубоко, воспринимая окружающий мир в куда более радужных тонах, а часто и вовсе с детской непосредственностью.
Оглянувшись, Эрик не увидел кого-либо ещё терзаемого душевными сомнениями. Взоры окружающих были прикованы к провинившимся, которые понуро стояли рядом с трибуной, повесив буйны головушки и разглядывая собственные штиблеты.
-Итак, расскажите нам, как обстояло дело, и почему вы проявили агрессию по отношению к представителю иного мира, – повторился Гарозиус.
-Мы это… не знали, что это гном, – шмыгая носом, нехотя начал повествование Билли, не особо утруждаясь изысканностью употребляемых речевых оборотов. – Смотрим, идет какой-то хрен моржовый, от горшка два вершка…
-Выбирайте выражения, молодой человек! – возмущённо фыркнула мадам Берсье. – Тут вам не трактир!
-Спросил, в какой стороне замок, видать, заблудился. Я и показал, посадив его на ветку, – продолжил рассказ Майкл. – Оттуда же лучше видно!
-А он почему-то возмущаться начал, – подхватил Билли, потихоньку смелея. – Словами нехорошими обзывался, недоумками нас назвал! Потребовал, чтобы немедленно сняли и прощения просили. Ну, мы ветку потрясли, и он с неё сам слез. Опять ругаться принялся, нас, людей, с козлами сравнил! Тут я не выдержал, наподдал ему – так, совсем чуть-чуть, он даже не упал. Заорал только, и бегом во всю прыть!
-Всё ясно, – перебил его Архимаг. – Но если бы вам встретился не представитель другой расы, а наш соплеменник – неужели и мысли не мелькнуло, что подобное поведение не украшает воспитанника Академии?
-Вы хотя бы раскаиваетесь за свой неблаговидный поступок? – спросила госпожа Гань.
-Они не испытывают особого сожаления, разве что не успели удрать с места преступления. Втайне даже куражатся, восхищаясь собственной крутостью, – как бы отвечая ей, отстранённо констатировала Лайта.
-Вот оно как! А мы по доброте душевной полагали, что гномы слегка преувеличили, выторговывая себе привилегии в договоре о материальной взаимопомощи. Как жаль, я до последнего склонялся объяснять произошедшее нелепой случайностью. Но, может, молодым людям есть что добавить к сказанному, попытаться, так сказать, реабилитировать себя?
-Мы больше не будем! – хмуро заявил Билли, и Майкл тупо повторил его слова.
Учителя презрительно посмотрели в их сторону, возмущение в зале сменилось насмешливыми улыбками. Гарозиус, печально покачав головой, с молчаливого одобрения остальных вынес вердикт:
-Очень жаль, если вы ничего не можете привести в своё оправдание. Думаю, картина произошедшего предельно ясна и не требует нанесения на неё иных красок. По сути своей ваш хулиганский поступок заслуживает лишь одного – немедленного исключения из Академии без права когда-либо очутиться вновь в её стенах… Архимаг умолк на секунду. В аудитории царила настороженная тишина.
-Памятуя, однако, что любой из нас может сделать в жизни ошибку, вам будет предоставлен шанс исправить её. Наказанием каждому из вас станут общественные работы на ближайшие полгода, какие именно – на усмотрение мистера Фиттиха, но не менее трёх часов в день. Надеюсь, подобных историй мы больше не услышим. И помните – любое нарушение дисциплины и прочие выходки, несовместимые со званием студента Академии Волшебства, автоматически повлекут за собой исключение. Вам понятно? Янки, переминаясь с ноги на ногу, молча кивнули головами.
