Мужчина повернул подбородок налево и кивнул назад. Я благодарно кивнула в ответ, поднимаясь. Тишина, царящая в лагере, пугала. Медленно надвигающийся день, встречающиеся у костров люди. Я шла в указанном направлении, пытаясь представить, сколько людей сейчас видят предутренние сны в палатках и сколько еще переместятся сюда с рассветом. И не понимала ради чего они здесь.
Не может быть, что все они подвергнут свои жизни опасности лишь ради моей мести. Должно было быть что-то еще.
Через четверть часа вдалеке показался штандарт с цифрой 2, светящейся мягким светом над одной из палаток. С каждой минутой лагерь оживал. Приходилось избегать столкновений с сонными гильдийцами, словно муравьи заполняющими все свободное пространство.
— Смотри, что это? — Голос за спиной заставил обернуться. Девушка с растрепанными рыжими волосами удивленно указывала пальцем на Нис. Вторая переводила взгляд с кошки на меня, не отвечая. Отвернувшись, я продолжила путь. Уже на территории второго лагеря я сбавила шаг. Что мне делать здесь все время, оставшееся до четырех?
Почувствовав псионический взгляд, я остановилась. Это Целесс выискала меня среди толпы, наверно по просьбе отца. Но ланитка не кинула ни единой мысли, лишь удостоверившись, что я здесь. Оборачиваясь по сторонам, я искала хотя бы одно знакомое лицо. Но все было безуспешно: я никого не знала. Остановившись перед навесом, над которым светилась двойка, замерла в нерешительности.
— Отойди. — Буркнул кто-то сзади. Обернувшись, я отпрыгнула в сторону. Пустое пространство в десяток квадратных метров, оказывается, было предназначено для легких транспортных платформ. И сейчас их стаскивали, чтобы собрать и расправить на месте.
Нис крутилась в ногах гильдийцев. Второй лагерь состоял из магов и псиоников. Иных балахонов среди мелькающих вокруг я не видела.
— Что это? — Слышалось со стороны.
— Сдается, киф дочери Императора. — Был ответ. Я обернулась.
— Она здесь?
Направившись к костру, я приказала Нис прижаться к стенке навеса и сидеть смирно. Слишком много внимания она привлекала. Мне это внимание было ни к чему.
Присев на песок у костра, я обняла колени. Предстояло переждать пару часов, никому не мешаясь. Когда рядом села Ниара, я успокоено вздохнула. Хоть одно знакомое лицо.
— Я тоже не смогла уснуть этой ночью. — Проговорила она спокойно, обыденно.
— Я только сейчас начала задаваться вопросом, зачем отцу эта война. Зачем ему нападать на Харенхеш? Чего он хочет добиться? Какова цель?
— Спроси у него, что может быть проще?
— Ты же знаешь! Вы, полукровки, всегда знаете больше других.
— Только никому не говори об этом. — Улыбнулась она, оборачиваясь.
Опустив подбородок на колени, я уставилась в маленькие лоскутки пламени. Вокруг сновали люди. Кто-то умывался, у центрального навеса собирали платформы, люди смеялись, уже перекусывая. А я не могла поверить, что мое личное желание мести могло заставить страну поднять этих людей на соседнее государство.
— За что же ты сама готова умереть? — Прошептала я тихо полукровке.
— Я не готова умирать, Дайан. — Проговорила женщина еще более насмешливо.
— Почему вы все здесь? Когда речь шла о защите Объединенных земель, все было понятно. Но теперь зачем?
Ниара не ответила. Меньше, чем через час я снова почувствовала взгляд Целесс. Она звала к себе, указывая путь. Поднявшись, я пошла между палаток. Впереди был первый лагерь. Солнце уже поднялось и неприятно жарило, слепя. Ветер не унимался.
Остановившись перед палаткой, на которую указала Целесс, огляделась. Изнутри вышли двое незнакомых мужчин, переговариваясь. Пропустив их, я осторожно откинула полог. Кроме стола с подставкой иллюзора посередине, никакой мебели под навесом не было. Отец сидел на краешке совершенно один. Я ожидала увидеть Целесс, Ксю Киз или Кларисс, но этих женщин здесь не оказалось. Отец казался необыкновенно одиноким и грустным. Хотя, когда он обернулся ко мне, лицо мгновенно осветила улыбка. Мы не виделись две недели, но кажется, прошли месяцы. Я постоянно понимала, что у меня не осталось родных кроме него, но и его со мной так же не было. Обиды и непонимание казались мелкими и несущественными, когда проходило время в разлуке. Я необыкновенно скучала. Только встречаясь с ним снова и снова, я понимала, как не хватает его тепла вдалеке.
— Отец… — Обняла я его.
— Через двадцать минут выходим. Будь рядом со мной. — Проговорил он спокойно, гладя меня по голове.
— Низерей прикрепил меня ко второму лагерю. — Улыбнулась я, отступая.
Отец насмешливо вскинул брови, заставляя улыбнуться еще шире.
— Я ничего не знаю. Не понимаю что делать. Я всю войну просидела за щитом. Даже в Зальцестере работала в не боевом направлении.
— Ты будешь рядом со мной и Целесс. Я не хотел брать тебя и не хочу, чтобы ты участвовала в боевых действиях. Если ты подвергнешь свою жизнь опасности, я забуду данное обещание и верну тебя домой.
— То есть я здесь как домашнее животное? Могу наблюдать, но не помогать? — Отошла я, хмурясь.
— Ты здесь как моя дочь. Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.
— Зачем тебе это? Зачем ты идешь на Харенхеш? Причем собирая лишь добровольцев, практически тайно?
Отец отвернулся и сделал несколько шагов, обходя стол. Мне показалось, что он не ответит или переведет тему, как бывало нередко. Но он оперся о столешницу и поднял спокойный взгляд.
— Несколько веков на земле не было крупномасштабных войн лишь благодаря присутствию ланитов. Меньше двадцати лет прошло с их ухода, как три соседних государства решили попытать свои силы на Объединенных землях. Лишь благодаря четкой Гильдейской структуре управления, благодаря численному перевесу в специалистах и качестве подготовки мы не допустили дробления Объединенных земель. Чему-то научились мы, чему-то все те, кто участвовал в сговоре против нас. Дозаран поплатился всей верхушкой власти и огромными людскими потерями. Не пройдет и десятка лет, как они войдут в состав Объединенных земель. Эсхон вошел уже сейчас. Но это произошло лишь потому, что мы пошли на условия Харенхеша и смогли сосредоточиться на востоке и юге. Но кто сказал, что Харенхеш перестал быть врагом? Кто сказал, что он стал безопасен для нас? Если они пошли на Объединенные земли один раз, пойдут и второй. Совет Гильдий решил, что второго раза допустить нельзя.
Я не сводила взгляда, внимательно слушая. Все что он говорил, укладывалось в картину происходившего вполне органично. Но последняя фраза заставила усомниться. Совет Гильдий? Ты первый Император, не избранный Гильдиями. Первый Император, позволивший себе единолично сместить с поста одного из глав. Это твоя война, отец. В совет Гильдий я не верю.
