Сэр Монтьярд тоже посмотрел в ту сторону и спросил в недоумении:
– И чего…
Сэр Макдугал прервал:
– Движется в нашу сторону. Может быть опасным.
Монтьярд фыркнул.
– Сэр Макдугал, вы же с малым отрядом противостояли двум могучим племенам! Что с вашей отвагой?
– С нами сэр Ричард, – отрезал Макдугал. – Его надо уберечь! А это – не птицы, сэр Монтьярд. Предлагаю всем покинуть седла и укрыть коней под этими деревьями.
Монтьярд сказал с негодованием:
– Не птицы, так летучие мыши! Когда это рыцари страшились летучих мышей?
Я первым соскочил на землю.
– Сэр Макдугал прав. Нужно опасаться летучих мышей, что мчатся такой стаей при свете дня.
Рыцари и разведчики морщились, нарочито замедленно покидали седла, показывая, что делают это только по приказу, а сэр Монтьярд вообще не стал слезать, а так и въехал горделиво верхом под раскидистое дерево.
Темное облако снизилось и, распластавшись в тонкую лепешку, несется над верхушками леса. Донесся пронзительный писк, что становился все резче и отвратительнее. Я видел, как сэр Монтьярд первым сморщился, закрыл ладонями уши.
Визг становился все громче и невыносимее, заржали испуганные кони. Писк едва не заставил вскипеть мозг, но так же быстро начал удаляться.
Каркун, который подавал мне оленину, смотрит с диким ужасом, из ноздрей показались красные капли, Монтьярд все еще зажимает уши, только Макдугал провожает улетающих мелких тварей немигающим взглядом холодных глаз, лицо его осталось бесстрастным.
Я зло стиснул челюсти, впервые мой лук Арианта бесполезен при стрельбе по летящей цели. Летящих тварей не меньше сотни, а по размерам даже мельче мышей с крыльями.
Я кивнул Макдугалу, он поднялся и сказал громко:
– Разведка противника ушла. Двигаемся дальше.
Потрясенные всадники разбирали коней, сэр Монтьярд сказал дрожащим голосом:
– Какая гадость… У меня в ушах до сих пор звенит. Что это было?
Я сказал резко:
– Сэр Макдугал уже объяснил.
Ухоглаз пробормотал:
– Вообще-то сэр Монтьярд, наверное, завидует, что сам так не может…
Макдугал улыбнулся краем губ, рыцари чуть приободрились. Можно острить, делать вид, что совсем даже не встревожились, только Каркун пробормотал в задумчивости:
– Злой колдун посылает на разведку стаи этих мышей, а добрый гоняет белых голубей и ласточек…
Ухоглаз перебил:
– Ласточек тоже белых?
Каркун отмахнулся.
– Да какая разница? Я хочу сказать, что один принуждает мышей, а другой птичек. Разве не так, ваша светлость?
Я сказал громко:
– Быть тебе великим человеком, Каркун! Ты заглянул в самую суть и понял ее правильно. Нет доброй или злой магии, она вся злая и недобрая. В христианском мире ей не будет места. Так что пришпорим коней, воины истинной веры!
Зайчик красиво поднялся на дыбы, заржал гневно, молотя передними копытами по воздуху, а когда опустился, им как выстрелили из гигантского лука, но я придерживал, давая остальным нагнать в бешеном галопе.
Мы неслись, как стая огромных хищных птиц. Всадники пригнулись к конским шеям, зарываясь лицами в пышные гривы. Встречный ветер ревет в ушах и дергает за волосы. Степь впереди распахнулась ровная, как выскобленная ножами столешница, копыта сухо и звонко стучат по твердой земле. Трава редкая и жесткая, похожая на кабанью щетину, в небе ни облачка, голая сияющая синева, даже не по себе, словно никого, кроме нас, нет в бегущем навстречу мире.
Ощущение опасности коснулось предостерегающим холодком, я сразу же перевел арбогастра на рысь, вскинул руку. Сэр Макдугал прокричал тут же, чтобы не высовывались, блюли осторожность.
Далеко впереди пустыня зашевелилась, пошла волнами, оранжевый песок заискрился, словно в нем появились раскаленные добела частички. Я напрягся, готовый то ли драться, то ли удирать, зыркал по сторонам, но там пока ничего, только впереди это волнение, песок поднимается в трех… пяти… в семи местах, но дальше за этими странными живыми холмами тоже движение…
Выросшие холмы передо мной начали обретать форму. Песок ссыпается, явив блестящих, как молодой камень, огромных зверей размером с двухэтажные дома. У всех распахнутые пасти, остроконечные гребни вдоль спин и толстые лапы с алмазно-блестящими когтями.
За их спинами вырастают новые холмы, песок струится вниз, обнажая оживший камень и горящие жутким огнем глаза.
Скалы поднимались выше и выше, теперь все мы с ужасом видели могучие фигуры каменных монстров, что не двигаются, но горящие багровым огнем глаза сразу же уставились в нас с такой силой, что я ощутил давление на грудь.
– Господи, – сказал Макдугал потрясенным голосом, – сохрани своих рыцарей… Что это?
– Демоны, – сказал Монтьярд.
– Каменные, – уточнил Каркун. – Они нас попросту раздавят! А мы их даже не поцарапаем.
Сэр Штаренберг, виконт из Фезензака, вытащил нагрудный крест и, зажав в ладони, истово творил молитву, закатывая глаза к равнодушному небу.
Монстры начали медленно шевелиться, песок с них ссыпался полностью, под солнцем ярко сверкнули блестящие бока из гранита. Ближайший к нам сдвинулся с места, у меня сердце замерло: инстинктивно ждал угловатых движений, а этот как из тугой резины, что за камень такой, что за гибкость…
Демон сделал первый шаг, посмотрел на ноги, затем его голова поднялась, пылающие огнем глаза отыскали нас, и больше он уже не отводил взгляд.
Все монстры двинулись вместе с ним тяжелой поступью, неуверенные движения с каждым шагом становятся четче и быстрее. Одно такое чудовище, мелькнула у меня мысль, способно разгромить и уничтожить рыцарское войско, но что же делать, это же будет и мой разгром…
Я сам стиснул в ладони крест на груди, пустил Зайчика вперед. Он тревожно фыркнул, сделал один шаг и остановился. Адский Пес рычит, шерсть дыбом, но держится рядом, смотрит на приближающихся чудовищ, лишь раз быстро вскинул голову и посмотрел на меня с надеждой.
Я прокричал:
– Именем святой церкви повелеваю вам остановиться!..
Они двигались в мою сторону, движения все увереннее, я чувствовал, что сейчас перейдут на бег.
– Именем Господа! – прокричал я.
Они продолжали двигаться ко мне все быстрее. Я даже не пытался хвататься за меч, пусть я не всегда до конца умный, но не всегда же полный дурак, попятился с Зайчиком, Пес тоже отступает задом, а монстры в самом деле перешли на бег, земля затряслась и застонала под прыжками их горообразных тел.
И вдруг, когда уже совсем рядом, начали замедлять движения, а те, что бежали издали, догнали и обошли с боков, но у них тоже некая растерянность, я оказался в полукруге и тут ощутил резкий холод за спиной. Пальцы нащупали седельный мешок, в нем потяжелело, словно везу глыбу льда.
