Враг был измотан, и я понял, надо доставать из рукава последний козырь.
Я разложил на полу бумагу с символом призыва дэва и сосредоточился. Листок вспыхнул, а за окном возникла громадная чёрная тень, заслонившая свет. Существо смотрело на меня тремя парами огненных глаз, словно желая поглотить мой разум, и на миг мне показалось, что не демон находится под моим контролем, а я — под его. Я напрягся из последних сил. Из моего рта вырвался рык, я упал на колени и схватился за голову, в которую будто нож воткнули — так сильно она болела. И демон подчинился: ринулся на Гасана и его подручных.
Тут в комнату вбежала Олеся.
— Что с тобой? — она взяла меня за лицо и уставилась в глаза. — Тебе плохо?
Я молчал. Не мог и слова произнести. На лбу выступил пот. Меня шатало. Казалось, я вот-вот потеряю сознание.
— Нет, нет! — воскликнула девушка. — Не бросай меня тут одну, держись!
А в моей голове роились десятки существ. Они были не на улице, а прямо у меня в сознании — я чувствовал их, и не знал, как утихомирить этот гам, от которого мозги превращались в кашу.
С большим усилием я взял себя в руки. Поднялся.
— Всё хорошо? — со страхом и надеждой спросила Олеся.
— Бери автомат и запасные магазины, — произнёс я через силу. Каждое слово давалось с большим трудом. — Смотри за домом напротив. Там в окнах…
— Я поняла, я всё сделаю, — Олеся схватила оружие и зарядила один из магазинов, которые я выложил из карманов.
— Прикрывай.
Шатаясь, я вышел из комнаты, спустился на четвёртый, по дороге дважды чуть не упав на тёмной лестнице. Схватил первый попавшийся автомат, найденный у убитых, собрал несколько магазинов и распихал их по карманам разгрузки. Делал всё механически. Мозги совсем не соображали. Только одно было в голове: надо убить Гасана. Тогда всё закончится.
Я вышел из подъезда.
Повсюду валялись трупы. Над двором по-прежнему кружили чёрные существа, сверкая огненными глазами. Их осталось мало, но и людей внизу теперь — по пальцам пересчитать.
Большой демон уже обрёл физическую форму, он крушил всё вокруг своими стальными щупальцами. Сминал машины, поднимал клочья земли, но против Гасана и трёх духовных ничего не мог сделать. Они сковывали его магической силой. Нечто, напоминающее сеть, обволакивало существо.
И вдруг — яркая вспышка. Молния ударила в демона, и у того отлетел кусок чешуи. Затем ещё одна вспышка пронзила существо.
А я принялся стрелять. Шёл и палил по «духовным», которые до сих пор сражались с существами. Один упал, второй… Я сменил магазин. Третий, зарубив мелкого демона, схватил висящую за спиной штурмовую винтовку, но я скосил его очередью прежде, чем тот выстрелил.
Ещё одна вспышка — здоровому демону молнией оторвало два щупальца. Существо умирало, блестящая чёрная чешуя металлическим градом падал на землю при каждом ударе молнии. Двое держали, а Гасан, выпуская молнии, разносил дэва в клочья.
Я прицелился и выпустил длинную очередь: один из «духовных», сдерживающих демона, упал. Второй переключился на меня, выставил невидимый щит, в который ушла следующая очередь. Я укрылся за грудой металлолома, что совсем недавно был машиной, сменил магазин, и высунувшись, продолжил вести огонь по неприятелю.
Одна короткая очередь, и защита пропала. Силы «духовного» иссякли, он больше не мог ничего сделать. Следующая пуля уложила его.
Демон распался, его чешуя тёмной дымкой растворилась в воздухе. Теперь мы остались с Гасаном один на один. Нас разделяли метров десять. Я зажал спуск, ствол выплюнул очередную порцию свинца, которая вошла а невидимую защиту, не достигнув цели.
Я пошёл вперёд, прямо на своего врага, не прекращая стрелять. Я понимал, что шансов никаких, и что сейчас я покину этот мир. Мой противник слишком силён. Была лишь призрачная надежда.
Магазин опустел и упал в распаханную землю, следующий занял его место, щёлкнул затвор. Но я не успел выстрелить. Гасан выставил вперёд руку. Блеснула молния. В глазах потемнело.
* * *
Каменные своды подавляли своим величием. Необлицованные стены, сложенные из огромных иссиня-чёрных булыжников, уходили ввысь, потолки тонули во мраке. Сквозь узкие арочные окна я видел огненное небо, а внизу призрачной массой кишели тени, бредущие молчаливой толпой по бесконечному лабиринту.
Я летел по длинным анфиладам и хитросплетением коридоров, холодные мёртвые стены окружали меня, а за окном бугрилось небо огненными тучами. Я не понимал, что здесь делаю и куда движусь. У меня не было тела — лишь чистое сознание. Неведомая сила затягивала меня в жуткую неизвестность чёрных комнат, не оставляющих надежды выбраться наружу.
Лестница. Она чудовищной спиралью закручивалась вдоль стен башни, что подпирала пылающее небо. А загадочная сила всё влекла и влекла меня в беспросветную высь, пока я не оказался в огромном помещении со стрельчатыми окнами, украшенное причудливыми каменными скульптурами и барельефами. Диковинные звериные головы смотрели на меня из мрака под потолком, а колонны обвивали стебли и листья чудовищных жутких растений.
Посреди зала находился бассейн, наполненный бордовой жидкостью, а возле него сидело исполинское огненное существо.
Я смотрел на великана, а тот, казалось, даже внимания на меня не обращал, словно мудрец, поглощённый думами о вечности или статуя, созданная гением безумного скульптора. Время от времени великан медленно погружал в бассейн одну из десятков могучих рук, и бордовая жидкость струилась по телу его, словно кровь по венам.
И всё же он знал о моём присутствии: я чувствовал, как сотня глаз неотступно следит за мной. Именно он привёл меня сюда — сомнений быть не могло. Именно его сила влекла моё сознание в чертоги тьмы и мрака, что возносились над безжизненными чёрными песками демонического мира.
— Впечатляют мои владения? — раздался громоподобный голос где-то внутри меня. — Сотни лет я правлю этим осколком вечности, сотни лет поглощаю силу, которая струится по мне величием и пустотой. Тысячи душ кричат во мне, тысячи слов сковывают меня, в безумии обрекая на власть. Ты знаешь, что такое вечность? Нет. Вам, людям, не понять тишину, заключённую в капле всеобъемлющего бытия. Я смертен, сын мой, я чертовски смертен, я растворяюсь в своей власти, я растворяюсь в этом небе, я жажду утопить своё естество в океане времени, но тебе не понять, ты — лишь семя, брошенное во мрак. Огонь порождает тьму, тьма — огонь. Таков бесконечный цикл… Нет, ты не знаешь. Людям не дано знать… Но что ты тут делаешь? Захотел познать вечность? Захотел узреть осколок царствия сего? Но время ещё не пришло. Ты не выполнил предначертанное. Ты не принёс мне последнюю душу. Дай же мне то, что я хочу. Ах да, сила вновь переполнила тебя. Но и это пройдёт. Всё пройдёт…
* * *
Лейтенант Дамир Керимов вместе с третьим взводом прочёсывал двор между двумя многоэтажками. Солдаты внимательно осматривали по сторонам, чтобы вовремя заметить загировцев, которые могли затаиться в каждом окне.
Весь вчерашний день и сегодняшнее утро не прекращались стычки с бандой, а точнее войском клана Загировых. Солдаты пятьдесят восьмого моторизованного полка рассчитывали быстро занять север Москвы, но не тут-то было: если в Ховрино и Биберево бойцы не встретили сопротивления, то в Северном районе пришлось на сутки увязнуть в городских боях.
Поговаривали, что семейство Загировых не просто так послало сюда людей: якобы Загировых попросил это сделать. Причём «просьба» исходила с самого верха. Император предпринимал отчаянные шаги, чтобы не позволить революционно настроенным армейским подразделениям захватить власть в одном из двух крупнейших городов империи.
Лейтенант Керимов мало что понимал во всей этой политической возне. Зато он, как и большинство солдат, осознавал необходимость положить конец притеснениям со стороны Орловых и других кланов, которые сейчас держали власть в своих руках. А род Загировых он лично ненавидел, ибо хорошо знал, что те творили на Кавказе и как притесняли простых местных жителей.
