«Можем попробовать запустить беспилотник… маленький, разведывательный. Может, сумеет долететь. В него вложить инструменты… вам ведь нужно что-то вроде сверла и пинцетов — пройти кость, зацепить кусочек плоти, и все! Для анализа достаточно нескольких клеток. Выпустить беспилотник низко над поверхностью планеты — может, и пройдет. Попробуем? Через час-полтора уже будет у тебя, если все пройдет как надо».
«А если его прихлопнет? Впрочем, прихлопнет, так прихлопнет. Давай! У него есть полость, может, туда уместятся инструменты?»
«Хорошо. Действуем. Ждите».
Слава облегченно вздохнул, потом пересказал разговор с Шарги Лере — расстояние до корабля было большим, и она не могла его слышать псионически. Девушка смеялась, слушая о Надии, потом подозрительно посмотрела на Славу и покачала пальцем:
— Смотри у меня! Похожа! Захочешь попробовать, насколько отличается? Загрызу! Думай об операции, а не о чужих телках! Надо Геночку спасать! Гена хороший! — Она погладила монстра по спинному гребню, и Слава даже поперхнулся:
— Давно ли этот хороший нас хотел сожрать?! Когда это у тебя проснулась такая материнская любовь к крокодилу со щупальцами на голове?
— Он не крокодил! Он больное разумное существо. И он хороший — я чувствую это. Кстати, пойдем-ка к Гррракху, пусть чего-нибудь даст поесть. Я проголодалась. Что касается Гены — он же болен, что он может понимать? Как ребенок — тянет в рот что ни попадя, вот и нас схватил и потащил.
— Тьфу! Пошли искать обед! Тебя послушаешь — аж есть расхочется: такую хрень несешь! Уши вянут.
— Чего это хрень-то? — обиделась Лера и стала ожесточенно доказывать свою правоту.
Из ее слов получалось, что Гена совсем не монстр, а ангелоподобное существо, заключенное в уродливое, страшное тело. И природная ограниченность окружающих не дает рассмотреть сквозь броневые плиты «обшивки» его светлую, радужную душу. Слава смеялся, шутливо отбивался, говоря, что, может, этот самый Гена — исчадие Ада, а не ангелоподобный тип, и, может, его вообще не надо лечить, за что был укушен в ухо на глазах у изумленных хартов, решивших, что их важные гости решили пожрать друг друга. Тут же был послан гонец с требованием приготовить обильный ужин — важные персоны не должны так голодать, чтобы не заниматься каннибализмом.
Ужин состоял из крупных рачков, напоминающих земных креветок, только размерами в несколько раз больше. Вполне вкусные существа, вот только ужасно не хватало соли. Вообще-то она была, но в очень небольших количествах.
Как поняли земляне, соль на острове очень дорога и в дефиците. Ее выменивали у прибрежных родов за различные вещи и продукты — тех же «креветок», например. Ловили их сетями, сплетенными из пластиковых нитей, выезжая на промысел на плотах и лодках. Откуда харты научились делать эти плавучие штуки, осталось не известно. Впрочем, они и сами плавали великолепно, одно слово — амфибии. Однако Слава не заморачивался изучением этого островного народа. Все, что ему надо, он узнал из мозга Гены. Увы, эти знания были ограниченны из-за поражения мозга. Доступ ко многим ячейкам памяти закрыт, и Слава сомневался, что информация там сохранилась. Даже если он сумеет вылечить существо, информация все равно безвозвратно исчезла.
Плотненько перекусив, земляне отправились на берег, подальше от селения амфибий, подальше от любопытных глаз, которые, честно сказать, порядком надоели. Спрятаться некуда: стоит присесть, встать, пойти куда-нибудь — тут же за тобой тянется хвост любопытствующих, беззастенчиво разглядывающих все, что делают пришельцы. Даже по нужде просто так не сходишь — целое приключение. Слава-то на этот счет был абсолютно равнодушен, а Лера стеснялась и краснела, а потом долго возмущалась:
— Представляешь?! Он мне заглядывает!.. Ага! Скотина тупая!
Слава каждый раз долго объяснял, что их мировоззрение отличается от человеческого, и они не видят в своих действиях никакого криминала, и уж она-то, побывавшая в рабских лагерях, давно должна была отучиться от чувства стыда. На что Лера шипела и плевалась еще больше.
Беспилотник появился примерно через час после того, как они закончили свой обед и ушли на берег озера. Вначале послышался тонкий свист, затем легкая тень, почти невидимая на фоне серой почвы, скользнула к земле и, прочертив на ней длинную борозду, остановилась возле Башни. Земляне побежали к микрофлаеру, но не успели до него дойти, как тот захрустел и заметно съежился под гравиударом.
Слава на всем ходу остановился, поймал Леру, вырвавшуюся вперед, и во весь голос грязно выругался в адрес Хозяина и его помощника. Беспилотник был безнадежно уничтожен. Но так-то черт с ним — уцелела ли медицинская дрель?
Слава бросился сам к остаткам самолетика, размах крыльев которого составлял около метра, нашел на его корпусе дверцу, вмятую тяжелой дланью Хозяина, и, рванув ее, вытащил металлическую коробку — покореженную, но целую. Он повертел ее в руках, примерился и аккуратно выправил, убирая неровности нажатием пальцев, а потом, приспособившись, отогнул крышку, обнажая содержимое.
— Ну и пальцы у тебя! — уважительно покачала головой Лера. — Как у робота! Да ты бы пальцем запросто проткнул череп Гены и достал оттуда все, что нужно!
— Смейся, смейся, — фыркнул Слава. — Пальцем — нет, а вот эта штучка нам как раз в кон. Дрель. И сверло двадцать пять сантиметров длиной. Вполне хватит, чтобы просверлить любой череп. А вот это вакуумный щуп. Суем в дырочку, и… фсссс! — Он изобразил звук втягиваемого воздуха. — Проба готова. Работают от микробатарей, хватит на неделю интенсивной работы. Великолепно! Шарги — умница!
— Не ценишь его, — осуждающе заметила Лера. — Я скажу ему, чтобы он бросил тебя и создал контакт со мной — я его больше ценить буду, холить, лелеять! Мы будем с ним очень близки!
— Шарги говорит, что это очень заманчивое предложение, но он и так очень с тобой близок, когда мы занимаемся сексом. Он все чувствует, за что тебе большое спасибо.
— Фу! Дураки! Пойдешь к своей Надие заниматься сексом! И пусть Шарги подглядывает!
— Я не тянул тебя за язык, — равнодушно сказал Слава и скосил глаза на жену, — сама предложила.
— Эй, эй! Ты чего?! — заволновалась Лера. — Ну-ка перестань! Это я так, для красного словца!
— Слово не воробей, вылетит — не вернешь, — притворно-сожалеюще вздохнул Слава, но, не выдержав, рассмеялся. — Ладно, пошли, воительница фигова. Надо черепа сверлить, а мы тут ерундой занимаемся! Айда скорее!
— Аккуратнее держи инструменты… ага, вот тут.
— Уверен?
— Уверен. Я исследовал его мозг. Вот эти лобные доли больше всего заняты этой пакостью. Вот тут центр. Ну что, поехали, помолясь…
