– Где мои люди? – тем же спокойным и невыразительным голосом спросил капитан «Вестрела».
– Они на корабле, – отвечал не граф, а кто-то из сидевших у начинавшего медленно гаснуть костра. – Они все живы, но заперты в трюме…
– Ты! – Боргеса, наконец, справился с собственным языком. – Откуда ты свалился на мою голову?
– Из леса, – безразлично ответил киммериец. – Не все ли тебе равно?
Каким-то чудом граф сумел взять себя в руки, выбрался из шатра и встал на ноги. Крысенку даже стало немного жаль его – Боргеса был полностью ошеломлен случившимся. Он-то уверился в том, что треклятый варвар никогда больше появится на его пути, и вот, пожалуйте!
Тягучее напряжение, повисшее над лагерем, прорвалось неразборчивым истошным воплем. Один из зингарцев не выдержал, схватился за меч и, прыгнув через затухающее пламя, попытался дотянуться до Конана. Звонко щелкнула спускаемая тетива, зажужжал тяжелый летящий болт. Нападавшего, даже не успевшего сообразить, что случилось, отшвырнуло далеко назад. С пары шагов не промахнулся бы даже ребенок, а стрела ударяла не слабее лошадиного копыта, прошивая человека насквозь. Дергавшееся на песке тело постепенно затихало, но никто не обращал на него внимания.
– Мы можем договориться? – внезапно севшим голосом, из которого разом пропал металлический звон, спросил Боргеса. – Я заплачу… Сколько захочешь… Послушай, я не хотел всего этого! – он сорвался на крик. – Меня заставили!
– Ну и что? – хмыкнул Конан. – Какое мне дело до этого? Ты говорил, что не любишь проигрывать, вот и докажи.
Боргеса неожиданно успокоился и даже попытался улыбнуться. Улыбка вышла несколько кривоватая и вымученная.
– А ведь ты меня обманул, – негромко сказал он. – Камень не настоящий… Что тебе еще надо? Ключ у тебя, твой корабль и людей мы не тронули. Хочешь меня убить? Всего лишь за то, что я попытался разок обойти тебя? Я ведь сохранил тебе жизнь, хотя обещал расправиться с тобой.
– Век не забуду, – язвительно отозвался киммериец. – Только, видишь ли, дело в другом… Мне совсем не нравится, когда меня пытаются выставить полным идиотом. Для кого ты доставал вещичку из подземелья? – резко закончил он.
– Для себя, – без запинки ответил Боргеса. – Нет, в самом деле, я хотел раздобыть ее для себя! Мне про нее говорил Вальдрио, правда, я не понял и половины того, что он нес. А когда узнал, каким образом он распорядился моим секретом, я…
– Ты его убил и сделал все, чтобы виновным в этом сочли меня, так?
– Ладно, – махнул рукой кордавец. – Я все понял. Уйдет только один и так далее. Обещай хотя бы, что не тронешь моих людей. Они лишь выполняли приказ. Между прочим, я честно предложил твоей команде перейти ко мне, но они отказались…
– А Сигурд? – напомнил киммериец.
– Этот рыжий северянин? – Боргеса скривился, точно уксусу хлебнул. – Он чуть не поднял бунт, устроил взбучку моим парням и сбежал. Не знаю, где он. Ты его встретил? Все вы, варвары, ненормальные…
Крысенок догадывался, каким будет исход разговора. Боргесе конец, его уже ничто не спасет. Зингарцы с «Красотки» вряд ли рискнут вмешаться в неминуемую схватку. Остается только присматривать, чтобы не стряслось никаких неожиданностей. Вряд ли у графа спрятаны в лесу десяток-другой человек…
– Ты ничего не чувствуешь? – еле слышно спросил Тао, настороженно поворачивая голову во все стороны. – Здесь есть еще кто-то. Я его боюсь…
– Где? – теперь Крысенок понял, что его беспокоит – холодный пронизывающий ветерок, возникший неизвестно откуда и порывами проносящийся над лагерем. Похоже, кроме Крысенка и Тени, никто не замечал ледяных воздушных струек. – Тао, оставайся здесь и смотри, чтобы никто из них даже пальцем не шевельнул! Я сейчас вернусь!
Демон понимающе кивнул и свирепо оскалил зубы – любому человеку, неосторожно решившему двинуться с места, сначала придется иметь дело с ним, Тао.
Крысенок сорвался с места и побежал в сторону близкого берега, уловив краем уха чистый свистящий звон – поединок начался. Теперь все зависело только от сражающихся, но Вайд не сомневался в том, кто победит.
Он миновал красный и темно-зеленый шатры, растянутые на колышках, пробежал мимо россыпи валунов, вспугнув гревшихся ящериц, и оказался на берегу моря. Холодный ветер дул навстречу и постепенно усиливался. Крысенок в растерянности огляделся – на побережье, кроме него самого и наполовину вытащенной на песок лодки, не было никого. Вайд потряс головой, пытаясь сообразить, откуда выползает свистящий морозный поток воздуха. Где-то неподалеку негромко заржала лошадь, ей ответила другая.
«Лошадь? Откуда здесь могут взяться лошади?»
Крысенку показалось, что он начинает сходить с ума: сначала леденящий ветер в краю, где камни скоро от жары потрескаются, потом конское ржание, хотя на ближайшие десять лиг в округе нет человеческого жилья! Может, уйти, пока жив и окончательно не свихнулся?
Среди тонких стволов подступавшей к самому берегу рощицы шевельнулось что-то крупное и темное, донесся отчетливый всхрап. Крысенок вздрогнул, выронил арбалет и схватился за сунутый за пояс кинжал. Привычная шершавость рукоятки успокоила и заставила придти в себя. Ну да, там, в роще, стоит лошадь. Похоже, не одна. Неизвестно, правда, откуда она появилась, да лошадь ли это вообще? Может, какой-нибудь здешний зверь… Но антилопы, кажется, ржать не умеют? Проще пойти и посмотреть.
Крысенок оглянулся и прислушался. Он отбежал от лагеря довольно далеко, но звуки продолжающейся схватки долетали даже сюда. Его присутствие на месте боя ничего не изменит – толку в драке от него все равно немного. Капитан прекрасно справится и сам, а в случае чего Тао поможет.
Новый леденящий порыв пронесся на берегом. Теперь Вайд не сомневался – источник зловещих дуновений находится в роще или за ней. Было страшновато. Нет так, как возле входа в подземелья, а как возле заброшенного ночного кладбища. Да, именно кладбища… Крысенок стиснул нож покрепче и шагнул вперед.
Рощица оказалась совсем маленькой. Вайд, прячась за стволами, быстро прошел ее насквозь, и столкнулся нос к носу с четырьмя вороными конями. Запряженные в зеленую с золотом колесницу лошади были крепко привязаны к крайним деревьям, и тревожно фыркали, переступая с ноги на ногу. Увидев незнакомого человека, внезапно выскользнувшего из зарослей, четверка испуганно шарахнулась в сторону, мотая головами и пытаясь оборвать привязь.
Крысенок испугался едва ли не больше их. Его поразила колесница, сделанная в виде огромной кобры, раскрывшей капюшон. Плоская морда с разинутой пастью поднималась над спинами лошадей, оскалясь кривыми клыками.
