— Господин барон, их там около полусотни, кто пеший, кто верхом, все с луками и короткими мечами! Но ни кольчуг, ни панцирей у них нет — сразу видно, охотники, а не воины! — Бородатый тоже позволил себе ухмыльнуться, отчего вся растительность на его лице пришла в движение, — Они только в лесу прятаться и умеют, вот в поле мы бы их погоняли!
Ферндин сверкнул глазами и хлопнул бородача по плечу:
— Ну, так и надо выманить их в поле! Лучше сюда, поближе к замку, но, на худой конец, можно и там, около деревни! Ты прав, Орлуф, это в лесу они как у себя дома, а здесь, где негде спрятаться… Ха-ха-ха, простофили, я отплачу вам за свою тревогу и беспокойство! А когда все будет кончено, я устрою себе знатную потеху, клянусь Сетом! — И он решительно двинулся в трапезную, где шумели у пустых столов недовольные гости.
Смотри, смотри, мост опускается! Ах ты, нергалий коготь ему в печенку, не выдержал! Бёрри, держа под уздцы свою лошадь, возбужденно приплясывал в кустах рядом с киммерийцем. Отсюда, из густых зарослей ольшаника, отлично просматривалась дорога, ведущая к замку. Конан, сжав кулаки, молча смотрел, как из ворот следом за наемниками Ферндина пестрой толпой выезжают его гости.
— Вон он! Смотри, Конан, вон его доспехи с позолотой! Ха-ха, барон Ферндин, проголодался? Ну, они, небось, думают, что в два счета разделаются с деревенскими бунтовщиками! Лишь бы только Мергит не подвела, а, Конан?!
— Тихо ты, Рыжий, не тряси куст и не толкай меня в спину! Я ведь тоже не слепой, сам вижу! Ну, Ферндин! — Он до боли сжал зубы и прищурил глаза. — Давай-давай, подъезжай поближе! Ага, Бёрри, гляди, они попались! Видишь, его слуги едут с факелами — значит, хотят выманить охотников из леса! Все, как я и говорил! А теперь пора бы Альграсу двигаться к деревне… Глянь, тебе не видно, как они там?
— Суетятся, бегают, садятся на коней… Альграс впереди… Скачут, еще немного — и будут здесь… Ну, Конан, сейчас начнется! Только бы Мергит…
— Да хватит тебе! Мергит, Мергит! В конце концов, без нее обойдемся! Псы у нее, конечно, страшенные, но что могут собаки против рыцарей в полном вооружении? Разве что устроят сумятицу среди этой своры, что тоже будет нелишним, но очень-то на их помощь не рассчитывай! Держись рядом, прикрывай мне спину, как договорились, понял?!
Отряд вооруженных рыцарей приближался к мосту через узкую речку, за которым начиналось широкое поле, облюбованное Ферндином для схватки. Его наемники ехали впереди с зажженными факелами, словно намереваясь поджечь деревню. Ферндин посмеивался в усы: конечно, как он и думал, эти глупцы высыпали из леса и, боясь остаться без крова, помчались навстречу своей смерти. За его спиной громко переговаривались гости, обозленные тем, что и вечером, и утром на столах, кроме вина, ничего не было:
— Ого, сколько их там, этих деревенских боровов! Ну, они у меня побегают по полю, не хуже зайцев!
— Славная будет потеха! Надо помочь нашему щедрому хозяину разделаться с этим сбродом, а уж он нас отблагодарит!
— Эх, прямо руки чешутся! Второй день ничего, кроме вина! Да я их сейчас, как баранов…
Ферндин с удовольствием прислушивался к голосам рыцарей, возбужденных выпитым вином и близостью боя. Прекрасно! Они говорили и делали то, что ему было нужно, не хуже верных наемников, слепо исполнявших хозяйскую волю.
Поглядывая из-за широких спин скачущих впереди слуг в сторону леса, он ясно видел, что все преимущества на его стороне. Теперь, окончательно успокоившись, он даже удивлялся тому, что утром поддался приступу слабости и тошнотворного страха. Такого с ним еще никогда не было!
«И не будет!» — уверенно подумал он, поглядывая на копошащиеся у леса фигурки.
Копыта гулко застучали по настилу моста, и грозный отряд медленно выехал на широкую поляну. Ферндин велел всадникам остановиться и, показывая рукой в сторону деревни, сделал вид, что отдает приказания, стражники с факелами, немного вырвавшись вперед, поскакали по дороге. Остальные, негромко переговариваясь и приготовившись к бою, двинулись вслед за ними.
Их противники, торопясь заслонить собой деревню, наконец приблизились к отряду рыцарей. Теперь стало видно, что на крепких крестьянских лошадках сидело по двое всадников: боец с коротким мечом и небольшим щитом и лучник, примостившийся сзади.
Лучники проворно соскочили с конских крупов и, прицелившись, осыпали рыцарей градом стрел. Воины Ферндина, послушные приказу, тут же сомкнулись плотной стеной и, выставив вперед грозные копья, бросились навстречу нападавшим.
Еще мгновение — и стычка была бы неизбежна. Но тут из кустов с треском и ревом вылетел, подгоняя жеребца, разъяренный киммериец и бросился наперерез отряду рыцарей. Мелькнув, как черная молния, он оказался впереди дрогнувших было деревенских воинов и, высоко подняв над головой широкий меч, одним взмахом перерубил несколько копий. Стена всадников дрогнула, и Конан, пользуясь замешательством врага, со свистом поднимая и опуская меч, мгновенно пробил брешь в их рядах. За ним на легконогой кобыле еле поспевал Бёрри, и сразу было видно, что тяжелый меч рыжему пройдохе не менее знаком, чем хрупкая эрта.
Вокруг могучего бойца на черном коне сразу закипела ожесточенная схватка. Лихим наемникам еще не приходилось встречаться со столь опасным противником — они не успевали поднять мечи, как отрубленные руки уже летели в сторону; не глядя на поверженного врага, северянин бросался на следующую жертву, и вскоре отряд стражников Ферндина поредел больше чем наполовину. Жеребец, сверкая налитыми кровью глазами и роняя пену с губ, тяжелыми копытами топтал упавших на землю бойцов, заканчивая дело своего хозяина.
Тем временем лучники, стараясь помочь киммерийцу, осыпали врагов дождем стрел, но почти не причиняли вреда: наконечники отскакивали от щитов и крепких панцирей.
Ферндин, сначала, как и все, растерявшийся от неожиданности, разглядел, что это лишь один воин рубится с его отрядом. Злобно сверкнув глазами, он привстал в стременах и крикнул:
— Вперед! Он здесь всего один, тот, другой, не в счет! Окружайте, окружайте! Ему не уйти! Так вот почему эти глупцы посмели восстать! Эй, кто там, заходи сзади!
Рыцари, окончательно протрезвев, наконец поняли, что это — настоящий бой, а не забава, как показалось вначале. Подбадривая себя воинственными криками, они насели на Конана, и киммериец вскоре почувствовал, что эти господа умеют неплохо драться. Не обращая внимания на сыплющиеся стрелы, рыцари наскакивали на северянина, и он только успевал отбивать многочисленные удары.
