Рассматривается возможность объявления чрезвычайного положения и регионального карантина…
БаллахараПикник — если, конечно, столь обыденное слово можно отнести к подобному пиршеству — состоялся на укрытой деревьями поляне, где солнце растопило почти весь снег и где стояла невероятная тишина. Угощение было великолепным; горячие блюда остались горячими благодаря термостатическим сосудам; напитки (еще одна безалкогольная разновидность) — охлажденными, искрящимися, ароматными, благоухающими яблочным духом; десерты поражали разнообразием и богатством.
Молли и Сеолар болтали обо всем подряд, рассказывали истории из жизни, просто отдыхали и к середине беседы вдруг перестали быть Ималлином и Води, превратившись друг для друга просто в Сеолара и Молли. Пикник начался удачно и становился все приятнее, в результате ни один, ни другой не обратили внимания на погоду. И напрасно.
Первая снежинка, тяжелая и пушистая, легла на щеку Молли. Она подняла глаза и увидела, что солнце давно скрылось, а небо приобрело зловещий чугунный оттенок.
— О Господи, — прошептала девушка.
Сеолар огляделся.
— Надо быстро все собрать и возвращаться. — Он свистнул, и тут же поляну заполонили конные вейяры. Молли потрясенно ахнула. Сеолар пояснил: — Я и обычно-то не рискую путешествовать в одиночестве, а уж отправиться в путь в компании с единственной надеждой нашего мира и без охраны — это было бы полным безумием. Конечно, твое ожерелье защитит тебя, но я еще нужен своему миру, чтобы ты встретилась с теми людьми, с кем должна встретиться, и получила доступ к вещам, которые необходимы для выполнения твоей миссии Девятой Води. Мои люди держались на расстоянии, но они постоянно наблюдали за нами.
Стражи Сеолара быстро упаковали корзины, оседлали лошадей, и все пустились в путь раньше, чем Молли начала осознавать перспективу провести остаток жизни под наблюдением, пусть даже с почтительного расстояния, вооруженных охранников.
Никакой по-настоящему личной жизни. Никаких внезапных порывов вскочить и одной отправиться куда глаза глядят. Спонтанность навсегда уходит из ее жизни. Однако стоить взвесить, что важнее: потерять такие порывы или опять столкнуться со страхом оказаться в толпе больных людей. Здесь ей никогда не придется опасаться внезапной встречи со страждущими. Конец бесплодным попыткам вычерпать океан наперстком: то, чем она тут занимается, необходимо ее пациентам, но их миру это тоже необходимо! Разве этого мало — знать, что ее жизнь не бессмысленна? Совсем не мало. И в конце концов, не такая уж она любительница внезапных отлучек, говорила себе Молли, пока кавалькада скакала по утоптанной тропе. Все ее рейды по большей части сводились к вечерним походам в круглосуточную закусочную за картофельными чипсами, к которым одно время она испытывала неодолимое пристрастие. Какой смысл здесь-то об этом печалиться? От ближайшей фритюрницы ее отделяет целый мир, а может, и вся Вселенная.
Снег усилился. Молли не замерзла и чувствовала себя вполне комфортно, но смотреть вперед стало практически невозможно. Сеолар, который скакал бок о бок с ней в центре группы слуг и стражей, сказал:
— Нужно двигаться быстрее. Положение усложняется. Там, впереди, нас ждет укрытие, но от него не будет толку, если мы собьемся с пути.
Молли опасалась вылететь из седла, если ее жеребец поскачет хоть чуть резвее, чем теперешним ленивым аллюром.
— Не знаю, смогу ли я.
— Тогда придется сесть мне за спину, — решительно заявил Сеолар. — Мы не можем рисковать, необходимо добраться до укрытия. Здешние метели могу тянуться по многу дней.
Молли представила, как это будет: мчаться галопом, сидя у него за спиной, без стремян, без седла…
— Я справлюсь, — заявила она с мрачной решимостью и пришпорила коня.
Скачка привела ее в ужас. Бесконечный, кошмарный, слепящий снежный вихрь. Копыта глухо стучат по плотному снегу, из лошадиных ноздрей валит пар, ветки хлещут по лицу. Страшно вывалиться из седла, тогда твоя же лошадь тебя растопчет, да и остальные всадники вместе с вьючными лошадьми не смогут остановиться вовремя. Промерзшая, перепуганная, сражающаяся за собственную жизнь, Молли вдруг ощутила, что ожерелье стало тихонько вибрировать, и тотчас впала в странное, полусонное состояние, а может, это была галлюцинация или видение. Вот она превращается в другую женщину, одинокую, заблудившуюся в этих лесах, только пешком… Женщина попадает в метель, мерзнет во тьме и в конце концов гибнет. Видение не оставляло ее, пока женщина не испустила последнее дыхание. К кошмару этой бешеной скачки оно добавило нереальный, адский оттенок. Когда всадник в авангарде наконец крикнул: «Стой!» и все собрались плотной группой, Молли едва сдержала слезы облегчения.
Однако они попали вовсе не в Медный Дом. Перед ними высилось темное бревенчатое строение, окруженное частоколом высотой в пятнадцать футов. Молли не приходилось видеть более мрачной обители.
— Это Грейвиндз, — объяснил Сеолар, спрыгнул с коня, бросил поводья спутнику и поймал на лету Молли, тоже слезавшую с лошади. — Пошли внутрь! — скомандовал он. — Мои люди позаботятся о животных. Мы должны открыть дом и развести огонь.
Он подошел к частоколу, приложил ладони к месту, которое, на взгляд Молли, ничем не отличалось от всей стены, постучал ими особым образом, и открылась потайная дверь. Сеолар пропустил вперед Молли, его люди прошли за ним.
— Грейвиндз? — Молли поежилась, частично от холода, но еще больше от накопившегося в душе страха, который оставила там бешеная слепая скачка.
Сеолар провел свою спутницу сквозь все усиливающийся снегопад к потемневшей от непогоды деревянной двери, открыл ее огромным ключом, пропустил Молли внутрь.
— Это один из многих домов в моих владениях. Они нужны, чтобы иметь возможность из любого места быстро добраться до надежного укрытия. Грейвиндз — мое любимое обиталище, я люблю его даже больше, чем Медный Дом, но ему не хватает… представительности, и он не может стать официальной резиденцией Ималлина. Чтобы сохранить суть власти, необходимо придерживаться ее внешних атрибутов. — Он сунул кремневое огниво в кучку сухих прутиков, и в свете возникшего крохотного огонька Молли увидела уже подготовленные дрова, поменьше и покрупнее. Из одной-единственной искры буквально за несколько минут разгорелось жаркое пламя. Алые языки заметались по стенам, и при их свете Молли наконец смогла рассмотреть интерьер Грейвиндза.
Настоящая бревенчатая изба, но построенная с потрясающим размахом: деревянные стены, сводчатые потолки, громадные камины в обоих концах длинного, узкого зала. Со своего места Молли видела винтовую лестницу, которая вела на просторный второй этаж, нечто вроде чердака, явно устроенного как убежище. Справа и слева от нее были закрытые двери. Сеолар заметил направление ее взгляда и пояснил:
