Артемис смотрел, как Элфи подходила к главному входу.
«Если бы только, – думал он. Если только».
Номер Первый сидел на передней ступеньке, окруженный группой офицеров ЛеППРКОНа, которые были вооружены новейшим оборудованием, придуманным Жеребкинсом. Артемис знал, что его код ДНК был занесён в их оружие и все, что они должны были сделать, выбрать его из списка и тогда спасения не будет. Джей-джей свернувшийся вокруг короны из символов на голове демона, издалека напоминал охотничью кепку, и ему видимо было там очень удобно. Он встрепенулся, увидев Артемиса, и прыгнул в руки к мальчику. Дюжина винтовок сразу же подали звуковой сигнал, и Артемис догадался, что его код уже был выбран…
– Привет, маленький друг. Как тебе подарок?
Номер Первый ответил за лемура.
– Ему это очень нравится. Особенно теперь, когда больше никто не будет тыкать ему в голову всякие иглы.
Артемис кивнул.
– Вы клонировали мозговую жидкость. Я думал, что мог бы быть альтернативный выход. Где Доктор Шолк?
– Он потерял сознание, как только Опал отбыла. Дворецки оставил его в комнате для гостей.
– А Артемис младший?
– В действительности ты Артемис младший, – ответил Номер Первый. – Но я понял, о чем ты меня спрашиваешь. Твоё альтер-эго сам вернулся назад, в свое время. Я послал одного из капитанов и остался здесь как маяк. Я думал, что ты захочешь отправить его обратно как можно скорее, потому что твой отец и близнецы скоро будут дома.
Артемис пощекотал Джей-джея под подбородком.
– Это может добавить проблем.
Элфи была обеспокоена.
– Я знаю, что мы обещали не стирать ему память, но я особенно не взволнована, что есть Фаул, бегущий вокруг с волшебным знанием в его, сбившемся с правильного пути, сознании.
Артемис поднял бровь.
– Сбившейся с правильного пути? Прелестно.
– Эй, если взорвешься в припадке????? *я не понимаю, можно перевести по разному, но это может из-за глав 12-15*
– Эй, если откидная створка соответствует…
Бесенок побледнел, если конечно вы сможете себе это представить. Согнув хвост, он присел на него.
– Никто не обещал, что память не будут стирать, точнее никто не сказал мне.
Элфи уставилась на него.
– Значит ты стер ему память?
Номер Первый кивнул.
– И Шолку. Я также оставил немного гипнотической магии в глазных яблоках молодого Артемиса, таким образом Дворецки тоже всё забудет. Ничего с ними не произошло, только общая потеря памяти. Их сознание заполнит промежутки, придуманными воспоминаниями.
Элфи дрогнула.
– Ты оставил магию в его глазных яблоках. Это ужасно.
– Ужасно, но изобретательно, – сказал Артемис.
Эльфийка была удивлена.
– Ты не кажешься слишком возмущенным. Я уже жду долгую речь, ты закатываешь глаза, махая руками, начинаешь нести всякую чушь…
Артемис пожал плечами.
– Я знал, что это случится. Я не помнил ничего, значит, у меня, скорее всего, стерли память, поэтому мы победили.
– Ты всегда знал.
– Я не знал, какова будет цена этому.
Бесенок вздохнул.
– Получается, что я – обуза, как вы, люди, говорите?
– Абсолютно, – сказала Элфи, хлопнув его по плечу. – Теперь я чувствую себя намного лучше.
– На положительной стороне, я поддержал состояние твоих атомов. Твои атомы были не готовы к временному потоку. Я поражен, что ты все еще в одном теле. Я могу только вообразить, как трудно тебе было сконцентрироваться.
– Хорошо, ты поддержал мое тело, и я должен попросить еще одну вещь, – сказал Артемис. – Ты мне нужен, чтобы послать предупреждение в прошлое.
– Мне приказали не открывать снова туннель времени, но возможно мы можем повернуть назад еще одну вещь, – сказал Номер Первый.
Артемис кивнул.
– Это – то, что я думал. Когда и где?
– Элфи знает. Вы можете сделать это в Таре.
– Как ты оставил изумительный? {а как еще перевести? – «How do you spell stupendous»}- сказала Элфи, улыбаясь.
Артемис отстранился, вытягивая шею, чтобы посмотреть на переднее окно комнаты его родителей. Джей-джей подражал этому действию – он забрался на плечи Артемиса и задрал головку.
– Я почему-то боюсь подниматься…
Он заметил, что скручивает свои пальцы, и спрятал их в карманы пиджака.
– Что она, должно быть, закончила, все из-за моего вмешательства. Что она должна иметь.
– Не забывай нас, – вставил замечание Номер Первый.
– Мы были погружены в жир животных. Ты понятия не имеешь, как это ужасно. Остатки магии в глазных яблоках – воплощение хорошего вкуса по сравнению с жиром животных.
– Я была превращена в подростка, – сказала Элфи, мигнув Артемису. – И была слабее.
Это вызвало улыбку на лице Артемиса.
– Странно, все это легкое чувство не заставляет меня чувствовать себя немного лучше. Оружие ДНК тоже не помогает.
Элфи показала жест команде ЛеППРКОНа, чтобы ей уступили место, затем немного наклонила голову, поскольку ей пришло сообщение.
– Рядом есть вертолет. Это твой отец. Они вернулись.
Номер Первый покачал пальцем.
– И это не просто формальное выражение. Мы действительно должны лететь. Я знаю, что люди используют то выражение, даже когда они не намереваются фактически лететь, только чтоб избежать неприятностей.
– Я понял это, Номер Первый, – сказал Артемис мягко.
Элфи подняла предплечье, и Джей-Джей скакнул на него.
– Ему будет безопаснее с нами.
– Я знаю.
Он повернулся к Элфи, встречая ее пристальный взгляд. Синие и ореховые глаза.
Она пристально глядела назад в течение секунды, затем активизировала ее крылья, поднимаясь невысоко от поверхности.
– В другой раз, – сказала она, и поцеловала его в щеку.
Он был в парадной двери раньше, чем Элфи позвала.
– Ты знаешь кое-что, Фаул? Ты сделал хорошее дело. Ради самого себя. Ты не получил ни пенни.
Артемис скорчил лицо.
– Я знаю. Я потрясен.
Он смотрел вниз на свои ступни, составляя содержательное замечание, но когда он снова поднял взгляд, улица была пуста.
– До свидания, мои друзья, – сказал он. – Заботьтесь о Джей-Джее.
Артемис слышал винт вертолета вдалеке, к тому времени, когда он дошел до спальни его матери. У него была идея, что сделать, но у него было чувство, что Артемис Старший не будет требовать деталей, как только он увидит Ангелину в хорошем здоровье.
Артемис сжимал пальцы, пробуждая в себе храбрость, затем вошел в спальню. Кровать была пуста. Его мать сидела у туалетного столика, расчесывая волосы.
– О дорогой Арти, – сказала она в ложном ужасе от ее отражения в зеркале. – Посмотри на меня. Мне срочно нужна команда парикмахеров, немедленно вызови их из Лондона.
– Ты прекрасно выглядишь, мама. Прекрасно. Замечательно.
Ангелина расчесывала свои длинные волосы расческой, украшенной жемчугом, она поблескивала с каждым взмахом.
– Я была в плохом состоянии в последнее время, да?
– Да. Ты была больна. Но сейчас тебе лучше.
Ангелина встала с пуфика, на котором сидела, и протянула руки.
– Иди ко мне, мой герой. Обними свою мать.
Артемис был счастлив сделать это, услышав ее последние слова. Мысль ударила его. Герой. Почему она называла его героем? Вообще, жертвы гипноза не помнят ничто из стертого. Но Дворецки помнил то, что Опал сделала ему; он даже описал это Артемису. У Шолка тоже была стерта память. А что с матерью?
Ангелина крепко его прижала.
– Арти, ты так много сделал. Ты рисковал всем.
Роторы были громки теперь, пугая окна. Его отец был дома.
– Я не сделал ничего особенного, мама. Это сделал бы любой сын.
Ангелина качала его голову, как в колыбели в своей руке. Он почувствовал слезы на ее щеке.
– Я знаю все, Арти. Все. То существо оставило мне ее воспоминания. Я пыталась бороться с ней, но она была слишком сильна.
– Какое существо, мама? Это была лихорадка. Это была просто галлюцинация – вот и все.
Ангелина держала его под рукой.
– Я была в больном аду мозга того эльфа, Артемис. И не смей мне лгать и говорить, что это не так. Я видела, что твои друзья почти умерли, чтобы помочь тебе. Я видела, как у Дворецки остановилось сердце. Я видела, что ты спас нас всех. А теперь посмотри мне в глаза и скажи, случалось ли такое.
Артемис нашел трудным встретить взгляд матери, и, когда он сделал, было невозможно лечь.
– Это произошло. Все это. И даже больше.
Ангелина нахмурилась.
– У тебя один глаз карий. Почему я не замечала это?
– Я гипнотизировал тебя, – сказал Артемис несчастно.
– И отца тоже?
– И его тоже.
Внизу послышался звук открытой двери. В холле были слышны шаги его отца, а затем на лестнице.
– Ты спас меня, Артемис, – сказала его мать поспешно. – Но у меня такое чувство, что весь твой гипноз в некотором роде помещал нас в эту ситуацию. Таким образом я хочу знать все. Все. Ты меня понимаешь?
Артемис кивнул. Он даже и не догадывался, как избежать этого. Он был в тупике, и единственный выход был полной честностью.
