— Зачем вы рассказываете все это мне?
— Одного таланта чувствительницы здесь недостаточно, поскольку она подвержена необычайной слабости.
— Я не понимаю, о чем вы толкуете.
— Не могу тебе объяснить на словах. Пойдем со мной.
Они вместе пересекли завод, по которому бесцельно слонялись толпы рабочих. После недавнего нападения никто не мог сосредоточиться на своей работе. Ял-Ниш и Иризис прошли мимо разбитой двери в кабинет управляющего, свернули по коридору за угол и через несколько минут остановились у одной из отдаленных комнат. Ял-Ниш взял со стены фонарь, зажег его, потом до предела уменьшил пламя и только тогда открыл замок. Иризис вслед за ним вошла внутрь. Следователь осторожно притворил за собой дверь. Скудный свет фонаря выхватил из темноты маленькую фигурку, скорчившуюся в углу. Лицо было закрыто руками, с губ срывались слабые хныкающие звуки.
— Юлия, — тихонько окликнул ее Ял-Ниш, — это ремесленник Иризис. Пожалуйста, поздоровайся с ней.
Фигурка в углу вздрогнула и медленно распрямилась. В первый момент Иризис решила, что чувствительница — маленький ребенок, но Юлия оказалась миниатюрной молодой девушкой со стройной фигурой, маленькими руками и ногами. Она была совершенно обнажена, а ее одежда в беспорядке валялась на полу, словно девушка намеренно разбрасывала ее по мере раздевания. Вся она была бледной и какой-то бесцветной. Пряди волос напоминали струи падающей воды, настолько они были тонкими и прямыми. Так же выглядели брови и ресницы. Сквозь кожу просвечивала каждая жилка, а между ними светилась розовая плоть.
Несмотря на все ухищрения с фонарем, Юлия отвернулась от скудного света. Иризис было решила, что на лице девушки имеется какой-то изъян, но Ял-Ниш отнес фонарь в противоположный угол, и Юлия повернулась к пришедшим. Ее лицо оказалось вполне нормальным, если бы не огромные глаза, в которых тоже не было цвета. Кто она — ученая или идиотка?
— Свет слепит меня. — Юлия говорила голосом, таким же бесцветным, как и ее волосы.
Этот еле видимый свет действительно слепил ее, поскольку Иризис заметила слезинки, повисшие на ресницах чувствительницы.
— Поздоровайся, Юлия, — снова сказал Ял-Ниш.
— Здравствуй, Иризис, — произнесла она, и теперь в ее словах угадывалась интонация Ял-Ниша.
Чувствительница смотрела сквозь Иризис, словно ее и не было в комнате, или Юлия была совершенно слепой.
— Что ты видишь, Юлия? — спросил Ял-Ниш настойчивее.
Девушка вздрогнула, как от удара, и стала сворачиваться в клубок.
— Извини, — ласковым шепотом произнес он. — Не бойся, Юлия. Никто и никогда больше не причинит тебе вреда. Скажи Иризис, что ты видишь?
Бесполезно. Чувствительница свернулась в клубок и закрыла голову руками. Ял-Ниш пожал плечами, указал на дверь и взял в руку фонарь.
— Что с ней такое? — спросила Иризис.
Ял-Ниш закрыл за ними дверь и повел ее по коридору.
— Она очень странная. Все ее чувства настолько обострены, что Юлия не может существовать в нашем мире. Она слепнет от малейшего света, но неплохо видит в темноте. Любой шум воспринимается ею как физическая боль. Крики, громкие разговоры, вполне привычные для нас, превращают ее в безумную истеричку, запертую в бочке с чудовищами. С осязанием и того хуже. Она не может носить одежду, даже шелк царапает ей кожу. Она боится всего и всех.
— Удивляюсь, как она не свихнулась. Я бы точно не выдержала. Но она и выглядит как будто не в себе.
— Какая ты бездушная! — воскликнул Ял-Ниш. — Она вовсе не идиотка, просто наш мир подавляет ее.
Иризис нетерпеливо ждала, когда следователь доберется до сути дела.
— Юлия видит вещи. Мысленно, — наконец произнес он.
— И я тоже.
— Ты не можешь увидеть того, что открывается ей. Давай попытаемся еще раз. И не говори так громко.
«В прошлый раз именно вы расстроили ее», — подумала Иризис.
Они вернулись в затемненную комнату.
— Юлия, это ремесленник Иризис. Поздоровайся с ней. Фигурка в углу выпрямилась. Девушка повернулась к Иризис.
— Здравствуй, Иризис, — сказала Юлия, снова подражая голосу следователя. — Я помню, ты приходила совсем недавно.
— Здравствуй, Юлия, — как можно тише произнесла Иризис. — Расскажи мне, что ты видишь.
Юлия замерла, вглядываясь куда-то поверх головы Иризис.
— Я вижу тени совсем недалеко. Они темные, но внутри них есть кристаллы. Очень слабые кристаллы! — отстранен-но заговорила чувствительница, на этот раз немного скрипучим голосом Иризис.
Та удивилась этой способности копировать произношение. Может, это своеобразный метод защиты от смысла произнесенных слов?
— Это твои контроллеры! — догадался Ял-Ниш.
— Я уже исправила их, — возразила Иризис, хотя на самом деле до этого было еще далеко.
Юлия вздрогнула, начала было сворачиваться в клубок, но остановилась, словно танцор в балете, изображающий бутон цветка. В ее движениях сквозила особая грация, какой Иризис еще не приходилось видеть. Ее обуяло любопытство.
— Я вижу другие образы, далеко отсюда, — снова заговорила Юлия. — Они намного сильнее, ими никто не пользуется.
— Кристаллы в шахте, — предположила Иризис.
— Продолжай, — попросил Ял-Ниш. — Ты видишь что-нибудь еще?
Юлия повернулась к ним лицом, напряженно замерла, ее и без того огромные глаза стали еще больше.
— Я вижу когтистых! Их много, они охотятся! Они ищут. Ах! — Юлия жалобно запричитала. — Они идут, чтобы сожрать меня! Они идут! Они идут!
Иризис в непроизвольном порыве протянула руки к юной чувствительнице. Ял-Ниш схватил ее за рукав, покачал головой и указал на дверь.
— Оставь ее. Она не переносит прикосновений.
Юлия уже свернулась в клубок. Ял-Ниш и Иризис отступили на этот раз к самой двери и довольно долго простояли молча. Потом они снова подошли к Юлии, но им пришлось еще долго упрашивать девушку, пока она не откликнулась.
«Когтистые», вероятно, означало лиринксов, и спи были где-то неподалеку. На этот раз Юлия больше не упоминала их. Она не могла ясно разглядеть чудовищ, как и не могла сказать, где находятся кристаллы.
— Не нравится мне это, — еле слышно прошептал Ял-Ниш. — Мы не сможем отбить еще одну атаку. Что они здесь делают, да еще в таком количестве?
Слух чувствительницы, по-видимому, был абсолютным, так как она ответила на этот вопрос:
— Они охотятся за ней.
— За кем, Юлия?
— За девушкой.
— Какой еще девушкой?
— За девушкой с сияющим кристаллом.
— Кто бы это мог быть? — недоумевал Ял-Ниш.
— Ее кристалл сияет ярче луны, — загадочно произнесла Юлия.
— Тиана! — воскликнула Иризис, но сейчас же спохватилась и понизила голос. — Это за ней охотятся лиринксы? Неужели она все еще жива?
