— Да! — с вызовом ответила девчонка, взмахнув мокрой гривой волос. — Мне ничего твоего не надо! Ничего!
— Очень хорошо! Рикар, опусти баронессу на землю.
— Господин! Пропадет ведь! — Здоровяк в отчаянии предпринял последнюю попытку образумить меня.
— Кому сказано? Опусти ее на землю!
С неохотой повиновавшись, здоровяк осторожно опустил девушку и разжал руки.
— Ты свободна. Можешь идти, — расплылся я в улыбке. — Как я уже сказал, никого здесь силой не удерживаю.
— И пойду! — фыркнула Алларисса и направилась к лестнице, ведущей на стену. — Ренис, за мной!
— Постой! — окрикнул я девушку, когда она отошла на десяток шагов. — Ты ничего не забыла?
Обернувшись, Алларисса посмотрела на меня сквозь струи дождя и, подумав, сказала:
— Ты прав. Забыла. Хоть ты и недостоин этого, но я благодарю тебя и твоих людей, что спасли нас из…
— К склирсу твою благодарность, — поморщился я. — Я о другом. Что я вижу? За твоей спиной висит довольно плотно набитый мешок, на плече — лук, на поясе — кинжал. А ведь это все принадлежит мне. Ты решила обокрасть меня?
— Да как ты смеешь! Эти вещи принадлежат мне!
— Тут ты ошибаешься, — возразил я. — Эти вещи — МОЯ добыча, и я хочу их обратно. Сейчас!
— Господин! — встрял здоровяк. — Вы хотите отправить ее в Дикие Земли безоружной и без припасов? Это верная смерть!
Безразлично пожав плечами, я выжидающе уставился на мокрую Аллариссу:
— Ну? Долго мне еще здесь мокнуть, прежде чем ты вернешь украденные у меня вещи? Думаю, мне стоит проверить фамильные ценности, не удивлюсь, если их часть уже надежно спрятана в том мешке, что у тебя за плечами.
— Да как ты… — задохнулась Алларисса и дрожащими пальцами принялась расстегивать ремень с оружием. — Забирай!
В лужу у моих ног один за другими полетели лук, пояс с оружием и мешок, окатив меня фонтаном грязной воды.
— Доволен? Животное! — прошипела девушка, в бессильной ярости сжав кулаки.
— Лучше придержи язык, а то я ведь могу вспомнить, что одежда на тебе тоже принадлежит мне.
— Ты… Ты не… — Девушка отступила на шаг, судорожно вцепившись в полы кожаной курточки.
— Да-да. Я не посмею, — ухмыльнувшись, я повернулся к здоровяку и спросил: — Рикар, как думаешь, стоит ее обыскать? А то припоминаю, что на ужине мы не досчитались несколько золотых ложек. Как думаешь?
Не дождавшись ответа от недоуменно моргающего здоровяка, я шмыгнул носом, утер с лица дождевую влагу и махнул рукой:
— Ладно уж, поверю тебе на слово. Ты свободна. Иди с миром.
Алларисса обожгла меня яростным взглядом и вновь направилась к стене. Ухватив за плечо дернувшегося за ней здоровяка, я позволил девчонке отойти еще на несколько шагов и лишь затем окрикнул ее вновь:
— Эй! Ты же не собираешься воспользоваться МОЕЙ лестницей? А? Помнится, ты утверждала, что тебе от меня ничего не надо.
Поникшая фигурка замерла на месте и медленно развернулась ко мне. Разглядев ее лицо, я понял, что она на грани отчаяния, но с усилием заставил себя стоять на месте и сохранять надменное лицо, что было довольно затруднительно, учитывая льющуюся с небес воду и пронзительные порывы ветра.
Рикар наконец-то понял мои истинные намерения и, успокоившись, перестал вырывать плечо из моих пальцев. Поразительно, но и Ренис не торопился следовать за обожаемой хозяйкой, оставшись рядом со мной. Вот и считай после этого собак неразумными тварями.
— Но как я смогу покинуть пределы твоих владений без лестницы? Мы окружены стенами со всех сторон!
— Твои проблемы, — развел я руками. — Можешь попробовать вскарабкаться по стене. Я с удовольствием на это посмотрю. Так и быть, разрешаю тебе прикасаться к моей стене. На этот раз.
Девушка огляделась вокруг, оценила высоту окружающих стен, посмотрела на меня, перевела взгляд на Рикара, и тут все мои воспитательные планы рухнули — брызнули слезы, и, плюхнувшись в грязь, она заревела в голос.
Рикар в мгновение ока очутился рядом и, подхватив ее на руки, словно пушинку, понесся к светящемуся входу в пещеру, на ходу бормоча что-то ласковое и утешительное, сингерис бежал рядом и все норовил лизнуть рыдающую хозяйку. Утешители. Теперь Алларисса возненавидит меня еще сильнее, но это я как-нибудь переживу, лишь бы глупостей не делала.
Проводив их взглядом, я почесал в затылке и начал выуживать из грязи мешок и оружие, что оказалось нелегкой задачей — вредное создание забросило их в самую глубокую лужу.
Возвратившись в теплую пещеру, я, с трудом унимая бьющую меня дрожь, всучил залитые грязью вещи страже и распорядился:
— Отдай женщинам. Пусть все приведут в порядок и сразу же вернут баронессе Ван Ферсис.
Добравшись до своего закутка, обустроенного в углу пещеры, я с трудом стащил с себя мокрую одежду, пересиливая слабость, забрался на лежанку и укутался теплыми шкурами. Меня знобило.
«Лишь бы не заболеть, — мелькнуло в голове. — Зря я взъелся на несчастную девчонку. Зря. Ей и так несладко сейчас. Надо извиниться. Обязательно. Сейчас немного отдохну и пойду извиняться. А пока надо откинуть шкуры. Слишком жарко. Построенная братьями-мастерами печь достойна всяческих похвал».
С трудом стащив с себя шкуры, я облегченно откинулся на подушку. Странно. Каменный свод надо мной, казалось, медленно вращается. Присмотревшись, я убедился, что глаза меня не обманывают — потолок определенно кружился, с каждым мгновением набирая обороты.
Я был настолько поглощен происходящим, что и не заметил, как отгораживающая мой закуток шкура отдернулась и внутрь протиснулся тощий Стефий с парящей кружкой в руках.
— Господин, я вам отвару горячего принес.
— Отвару? Ты мне лучше водички холодной принеси, а то растопили печь так, что вдохнуть невозможно, — сонно ответил я, не отрывая глаз от потолка. — Стефий, а что у нас происходит со сводом пещеры? С чего бы это ему вращаться?
— Вращаться? — переспросил Стефий, но вместо того, чтобы посмотреть вверх, начал внимательно вглядываться в мое лицо, а еще спустя миг я почувствовал его холодную ладонь на своем лбу.
— Господин. У вас жар!
— Да нет у меня жара, — отмахнулся я от его руки, чувствуя, как медленно погружаюсь в сон. — Немного отдохну, и все будет в порядке. Лучше скажи, что происходит с потолком?
Последние слова я уже еле выговорил, а затем темная волна сна накрыла меня с головой, и лишь краем уха я слышал, как Стефий выбежал наружу, и его удаляющийся крик:
— Отец Флатис! Дядька Рикар!
Где-то высоко надо мной раздаются грохочущие голоса, некоторые из них мне знакомы — я различаю голос здоровяка Рикара, спокойный говор отца Флатиса, возбужденный фальцет Стефия и, кажется, пару раз прозвучал звонкий колокольчик Аллариссы. Надо мной мелькают смутные тени, я чувствую влажную материю на лбу, послушно глотаю поднесенный к губам горький отвар. Такое чувство, что со мной это уже случалось, и так же надо мной звучали встревоженные голоса… словно я заново переживаю прошлое. Да… тот злополучный день охоты, когда меня покалечил кабан…
