Грифон приглушенно рыкнул. Человек встрепенулся, быстрым движением сбросил ноги со стола, а затем поднялся нам навстречу. Какое-то время мы с некоторым удивлением глядели друг на друга. Я подумал, что недавно уже встречал этого человека.
Незнакомец казался лет на пять-шесть старше меня, головы на две пониже. Но хлюпиком при этом не выглядел. Смотрел он спокойно и чуточку насмешливо, словно только что загадал какую-то хитроумную загадку, и теперь ждал – ответит на нее кто-нибудь или нет?
Грифон протопал мимо меня и, как обычная кошка, улегся возле очага, предоставив мне выкручиваться самому. Я мялся возле двери, не зная, можно войти или нет (да и стоит ли вообще входить?), а хозяин комнаты терпеливо ждал.
– Так с кем имею честь?.. – прозвучал ясный и очень четко выговаривающий слова голос. Я вовремя вспомнил, что здесь так принято обращаться к гостю. Меня по всем правилам спрашивали, кто я такой и что здесь делаю.
– Эйвинд, – назвался я. – Из Райты в Пограничье.
– Вот как? – теперь во взгляде человека вспыхнуло любопытство, сменившееся задумчивостью. – Подожди, подожди… Правильно, я видел тебя! Ты вчера приехал вместе с посланником Эрхарда и немедийским графом… Меня зовут Хальк, барон Юсдаль, – парень церемонно кивнул. – Его имя – Энунд, – следующий кивок был направлен на развалившегося у огонька грифона. – Он из Ямурлака, это такая маленькая земля на полуночном закате.
А я сообразил, почему этот тип показался мне смутно знакомым. Правильно, когда вчера мы встретили правителя Аквилонии, он был одним из сопровождающих короля. Но тогда я никого толком не разглядел.
– Садись, – Хальк сделал приглашающий жест, указывая на свое кресло. – Это просто замечательно, что ты сюда зашел… Мне нужно будет кое-что у тебя узнать. Я уже говорил с графом Эрде, но… Он слишком привык хранить свои тайны. А ты, как я понял, первый человек, видевший подземное пламя?
– Да, – осторожно подтвердил я, присаживаясь. Кресло угрожающе затрещало, но выдержало. Хальк слегка улыбнулся:
– Здесь иногда король сидит, так что вряд ли сидение сломается… Подожди, я сейчас вернусь.
Он исчез за неприметной дверью, ведущей, видимо, в соседнюю комнату, и оттуда донесся шорох и металлический звон. Я остался сидеть, недоумевая – вот нашелся первый человек, который хочет со мной поговорить, да только кто он такой? Дворянин, это понятно… Я уже начал разбираться в том, что у всех, обитающих при королевском дворе, есть какая-то должность. А кто этот Хальк?
Барон Юсдаль вернулся, притащив с собой еще один стул и толстую книгу из сшитых вместе листов пергамента в ярко-синем переплете. Затем снова ушел, а когда вернулся – к книге добавились пара высоких серебряных стаканов, оплетенная в солому бутыль и большая тарелка с незнакомыми мне плодами.
– Ничего получше нет, – извиняющимся тоном сказал Хальк, откупоривая бутыль. – Я не рассчитывал, что у меня будут гости.
Ну хоть кто-то догадался, что пришедшего в дом не помешает накормить. Хотя я предпочел бы чего-нибудь посущественней…
– С приездом в благословенную Тарантию, – с той же мягкой усмешкой сказал Хальк, поднимая свой стакан. Я не понял, серьезно он говорит или шутит. Какая же «благословенная», ежели у них развелась такая же гадость, как у нас?
Вино было непривычное и терпкое, но вкусное.
– Господин Хальк… – неуверенно начал я, но Юсдаль отмахнулся:
– Можно просто Хальк, без «господина».
– Ага, – кивнул я. – Я спросить хотел, если можно… Ты здесь кем?
– Я летописец, – невозмутимо сказал Хальк, открывая свою толстенную книгу. – И хранитель дворцовой библиотеки. Проще говоря, я наблюдаю за всеми событиями в стране, а затем записываю, как они происходили, кто в них участвовал и чем все закончилось. Это называется – «вести хронику или летопись». В Аквилонии существует около десятка таких летописей. Некоторые были начаты с полтысячелетия назад, одновременно с основанием королевства… А теперь я очень хотел бы послушать тебя. Расскажи о зеленых огнях, о том, что сейчас делается в Пограничье и вообще – кто ты, как сюда попал и что произошло до того…
– И… И ты будешь записывать все, что я расскажу? – я с уважением посмотрел на книгу. О ремесле, которым занимался Хальк, я слышал и раньше, но мне почему-то казалось, что им должен заниматься какой-нибудь старик или, скажем, монах при храме Митры. Но уж никак не молодой парень.
– Конечно, – подтвердил Хальк. – Говори, как умеешь… и, пожалуйста, как можно подробнее. Твой рассказ останется для людей, которые будет жить после нас. А сегодня, может быть, он чем-то сможет помочь Аквилонии…
Грифон по имени Энунд поднялся, по-кошачьи потянулся и перебрался поближе к столу. Видимо, ему тоже хотелось послушать.
И я начал рассказывать. С самого начала. С того давнего дня, когда я отправился на охоту в Граскааль…
Хальк ни разу меня не перебил. Только иногда поднимал голову, отрываясь от своих записей, и смотрел удивленно. Длинное черное перо так и летало по желтоватому пергаменту, оставляя после себя ровные строчки непонятных знаков. Интересно, какой из меня вышел рассказчик? Жаль, что я не умею читать.
Я закончил свою историю на том, как мы перебрались через Немедийские горы и доехали до Хорота. Повесть вышла длинной: я заметил, что Хальк исписал по меньшей мере два десятка листов.
Когда я сказал – «Все», он медленно закрыл книгу и откинулся на спинку кресла, прикрыв глаза. Грифон гулко и протяжно вздохнул.
– Дела значительно хуже, нежели мы предполагали, – уставшим и каким-то бесцветным голосом вдруг проговорил барон Юсдаль. Грифон молча кивнул.
– Это почему? – забеспокоился я.
Вместо ответа Хальк поднялся, подошел к стоявшему у стены дубовому шкафу, порылся там и бухнул на стол большой свиток пергамента, намотанный на два деревянных лакированных валика. Затем толкнул валики в разные стороны, и свиток развернулся, закрыв собой почти весь немаленький стол.
– Ты карту читать умеешь? – спросил Хальк. Я кивнул:
– Ага. Немного.
– Тогда посмотри сюда.
Я посмотрел. Такую карту я уже видел не раз, и, хоть не мог прочесть надписей, узнал знакомые места. Вот Пограничье и Граскааль, вот Немедия и горы на границе с Аквилонией, это, наверное, Бельверус… И множество ярко-красных точек, разбросанных тут и там.
Я вспомнил стигийца Тотланта, и как он нам объяснял, куда пойдет подземный огонь. Теперь я видел, что колдун был прав. На этой карте были отмечены все известные разрывы, случившиеся в Немедии и Аквилонии, и можно было отчетливо проследить путь зеленого пламени.
– Здесь был форт Велитриум, – с грустью сказал Хальк, ткнув в точку на полуночном закате. – Теперь его нет. Король Конан ехал оттуда, когда вы нас встретили… Значит, самый первый выброс произошел в Граскаале, возле твоей деревни? – он вдруг оборвал себя, негромко и серьезно проговорив: – Прости, что приходится лишний раз напоминать о твоей семье…
