Он действительно уже обращался раньше к этому демону – более века назад, аккурат перед тем как выдвинуть свою кандидатуру на пост ректора Академии. Тогда Дорнблатт желал узнать, гарантирована ли ему победа на выборах. И, разумеется, ритуал вызова проходил в тот раз не в стенах Академии, а в собственном доме архимага – особняк Дорнблатта, где ректор, впрочем, появлялся довольно редко, стоял в городе неподалеку от Королевского квартала.
– Для тебя – может быть, – все так же безразлично сказал Бельд-Резен. – По мне, так мы расстались только вчера. Говори же – зачем ты призвал меня? Хочешь узнать, удастся ли тебе сделаться властелином мира?
– Нет, Бельд-Резен, на этот раз я хочу спросить тебя не о будущем, – покачал головой Дорнблатт. – Мне нужно выяснить, являюсь ли я человеком, от которого зависит судьба этого мира.
– В определенной степени – да, – ответил монстр, склонив свою рогатую башку. В сердце старого мага вновь разгорелся костерок надежды. – Но – самую малость, – тут же добавил Бельд-Резен, повергнув Дорнблатта в уныние. – Ты, безусловно, один из тех, кто изменит лик этого мира, но твое место – не первое в боевом строю.
– Понятно. – Дорнблатт досадливо цокнул языком. – Что ж, благодарю. Можешь идти домой.
Архимаг вновь поднял палочку и произнес вторую часть заклинания, позволяющую демону освободиться и вернуться в тонкий слой реальности. Ушел Бельд-Резен куда менее эффектно, чем появился: просто растаял в воздухе, словно мираж в Тенларской пустыне. Вместе с ним растаяли и честолюбивые чаяния ректора Академии.
– Значит, избранник судьбы – вовсе не я, – вслух произнес Дорнблатт. – Но тогда кто же? И где, тролль побери, его искать?
Волшебник был так расстроен, что снизошел до ругательства, которое считал уместным лишь в устах бандитов и солдатни.
Слухи об ужасном происшествии в деревне Зейнон медленно, но неуклонно расползались по Арлании, зароняя семена леденящего страха в сердца ее обитателей. Слухи эти постепенно обрастали все более жуткими подробностями: ведь каждый рассказчик, порой даже невольно, добавлял что-нибудь от себя. А некоторые, в силу присущей многим людям привычки неслабо приврать, излагали трагическую историю таким образом, будто сами были в ту ночь в Зейноне и видели гибель деревни собственными глазами. Сотый человек, слышавший этот рассказ, передавал по цепочке сто первому уже совсем другую информацию, согласно которой в Зейноне бушевали сто черных колдунов, тысяча троллей, десяток воскресших дзергов и еще какие-то совсем уж немыслимые чудовища – они, само собой, были рождены неуемной фантазией сплетников.
До массовой паники было еще далеко, но общее настроение в арканских городах и селах перестало быть столь же благодушным, как еще несколько дней назад. Прислужники Мрака заявили о себе слишком громко, чтобы можно было закрыть на это глаза. Люди обменивались мнениями и делали выводы. Кто-то дрожал от страха и уже начинал прикидывать, во сколько сотен золотых монет обойдется ему бегство из страны. Другие, напротив, были готовы до последней капли крови защищать родные дома, сколько бы ни явилось на битву страшных врагов. Остаться равнодушным к произошедшему в Зейноне мог разве что несмышленый ребенок или лежащий на смертном одре старик. Впрочем, даже последний наверняка пожалел бы о том, что не может подняться с ложа, достать из сундука потускневший, но верный меч – и пойти доказывать дзергам, что их место по-прежнему в истлевших гробах, глубоко под землей…
Немало, впрочем, нашлось в Арлании и личностей, что, узнав, о случившемся в Зейноне, тихо возликовали. То были члены разбросанных по крупным городам страны черных колдовских ячеек. Они не сомневались в том, что час их победы, о котором колдуны грезили так давно, пробьет уже очень скоро…
И даже среди тех, кто не имел никакого отношения к черной магии, нашлись люди, готовые, в случае чего, присоединиться к прогремевшей в Зейноне армии Мрака. «Если сам ты – жалок и слаб, в любых конфликтах нужно держаться того, кто сильнее», – рассуждали они, внимательно выслушивая рассказы о бесчинствах чернокнижников, но ничего не говоря в ответ.
В число этих беспринципных типов входил и недавно перебравшийся в столицу биланец по имени Велон Сарадип. Он вовсе не был намерен рисковать жизнью и положением, особенно сейчас, когда, как считал Велон, ему столь обольстительно улыбнулась удача. Совсем недавно Сарадип получил место помощника Эльнадорского палача. Это случилось только потому, что он оказался единственным, кто пожелал заняться такой работой. Но сам Велон считал, разумеется, что он отмечен особой печатью судьбы, и счастливая звезда, несомненно, когда-нибудь приведет его на самую вершину славы, богатства и власти…
Но судьба судьбой, а и свою голову на плечах иметь надо. Иначе ведь она может в один прекрасный день слететь оттуда в самом буквальном смысле. А чтобы этого не случилось – нужно внимательно смотреть по сторонам и своевременно выбирать наиболее удобные дороги. Плевать, что кому-то твой выбор может не понравиться: главное – сохранить собственную шкуру!
Помощник заплечных дел мастера твердо решил для себя: если однажды чаши весов мироздания начнут смещаться в сторону, подернутую завесой Мрака… Что ж, Велон Сарадип будет там, где больше силы и власти. Не для того он так долго терпел невзгоды, пробиваясь к теплому местечку, чтобы в одночасье снова всего лишиться.
– И вот она перед тобой, – с гордостью сопричастности промолвил Заффа, обводя рукой окружающее пространство: – Лучшая в мире Академия магии.
Несколько минут назад он провел Весельчака в Королевский квартал, воспользовавшись их «фирменной» легендой о маге Кедрике.
С превеликим удовольствием полюбовался бы Борланд красотами Академии – ее разноцветными фонтанами, живыми статуями и слепленными из застывшего пламени портиками. Не отказался бы побродить по тенистым аллеям, где, листая учебники, сидят на изящных скамейках студенты, и побеседовать с живущим на чердаке самой высокой из здешних башен говорящим орлом-прорицателем. Но – в другое время, а не сейчас, когда мысли его занимали, во-первых, уже предсказанное века назад собственное будущее, а во-вторых – опасность, что, весьма вероятно, угрожала родной деревне. Поэтому на фразы и указующие жесты Заффы, который по пути к главному корпусу решил устроить для него что-то вроде небольшой экскурсии, Весельчак отреагировал довольно вяло:
– А что, в мире много таких Академий? – спросил он, просто чтобы отвлечься от невеселых мыслей.
– Насчет мира наверняка не скажу, – улыбнулся бородач, – но их немало даже на нашем континенте. Почти в каждом большом городе функционирует что-то подобное – школы, институты… Но Академии есть только в столицах. Так что на Хайласте их шесть. Но, разумеется, ни одна не сравнится с нашей. Помнится, когда я впервые попал сюда…
