а лекари обрабатывали ранки на теле Юйлуна. Они уже находились в покоях, видимо, её отнесли сразу после окончания сражения и положили на излюбленное место у стены. Раны на теле пантеры туго забинтовали, и, вдохнув поглубже, она уловила яркий запах целебных трав. Значит, у них всё получилось и Сяомин не зря так старалась успеть, едва осознала глубину проблемы.
Повелитель сосредоточенно читал записи, которые ему приносили и едва морщился от обработки ран. Лекари обеспокоенно крутились возле него, передавая друг другу скляночки и бинты. Ослабленная Сяомин едва чувствовала свои лапы, однако это не помешало ей закатить глаза от абсурдности. Она прекрасно помнила, что Юйлун почти не пострадал в бою, в отличие от её брата. Юншэн тоже находился в комнате, перебинтованный и похожий на моток бинтов. Рана на его боку окрасила ткань в алый, а стойкий запах лекарств доносился даже через половину покоев.
Сяомин пошевелилась, с трудом меняя позу. Уставшее тело молило об отдыхе, но пантера не собиралась разлеживаться. Впереди куча дел, ей некогда набираться сил и просто смотреть. Пошатываясь, кошка встала и подошла к Юйлуну, заглядывая в записи. Тот не раздумывая погладил пушистую голову, не открываясь от чтения. На исписанных листах пергамента перечислялись десятки имен, большинство из которых были из семей Гао и Юн. Значит, расследование уже почти завершили, это же сколько она пролежала без сознания? Ткнув лапой в имя наложницы Сэ, Сяомин мурлыкнула, привлекая внимание Повелителя. Тот поднял алые глаза, всё ещё погруженный в себя.
— Кошка? В чем дело? — тихо спросил Юйлун, откладывая записи в сторону. Он с сожалением посмотрел на бинты, пропитанные целебными отварами, и погладил пушистый бок.
— М-р-р-р (Подробности), — нетерпеливо мурлыкнула пантера, вновь показывая на бумаги. Ей не терпелось услышать, что они успели узнать за это время. Насколько её догадки оказались верными, а где она ошиблась.
— Повелитель, мне кажется, она хочет узнать, что произошло, — донесся слабый голос Юншэна. Сяомин повернула голову в его сторону и чуть оскалилась в благодарной улыбке, мужчина в ответ лишь слабо изогнул уголки губ.
— Вот как, — задумчиво протянул Юйлун, почесывая подбородок. Он метнул быстрый взгляд на записи и вздохнул.
В итоге, Сяомин оказалась права. Заговор начали плести после смерти наложницы Юн, которая была почтенной дочерью главы семейства и была любима главной ветвью рода. После её скоропостижной смерти, всего в шестнадцать лет, семья Юн затаила злобу. Они считали, что Повелитель должен был быть более внимателен к своим женам и наложницам, а также посчитали его пренебрежение — плевком в душу знатного семейства. Они долго наращивали свою власть на границах, почувствовали себя равными Повелителю царства и в итоге возгордились. Смерть обожаемой дочери стала последней каплей, которая повлекла за собой лавину из недовольства и ненависти.
Семья Гао многие годы связывала себя узами с остальными могущественными родами, заполучая в свои руки всё больше и больше власти. Они были учеными, погрязшими в учениях про демонов, экспериментах в области медицины и алхимии. Семейство настолько увлеклись, что очутились на грани раздора. Узнай остальные об их странных занятиях, им бы грозила смерть. Демоны и знания о них запретны, порицаемы всеми и особенно Повелителем. Их мятежная связь с семьей Юн началась незадолго до смерти наложницы, которая имела слабую примесь крови Гао. Они посчитали свержение Юйлуна отличной возможностью замести следы своих увлечений, а также получить выгоду от рода Юн.
Как с этим была связана наложница Сэ? Очень просто, она была внебрачной дочерью от второго сына рода Гао. Ей не дали семейную фамилию, не внесли в семейный реестр из-за матери. Однако растили и воспитывали в главной резиденции рода, под непрерывным присмотром со стороны родственников отца. Отсюда её познания, стойкость и наглость, зацепившие Сяомин в самом начале. Хотя пантера и не понимала, зачем было так вкладываться в плод шалостей одного из семьи. Обычно таких детей держали подальше, используя как запасной вариант в улучшении благосостояния рода.
Теперь предстоял суд, на котором полетят головы десятков людей. Всех замешанных, вплоть до седьмого колена ждала смерть. Повелитель обязан был вырезать всех, даже детей и стариков, уничтожая малейший шанс на повторение подобного заговора. Пощади он хоть одного — всё, нет никаких гарантий, что ему не попытаются отомстить. Это печалило, ведь в семьях Гао и Юн полно малолетних дарований, способных перевернуть историю царства. Однако всё же это правила, нерушимые с самого основания Звериного царства.
Сяомин наконец-то узнала, почему её так не повезло в прошлой жизни. Она стала случайно жертвой, ведь смерть предрекалась Главной супруге и её дочери. Единственным на данный момент, кто мог продолжить династию Юйлуна. Череда случайностей, повлекшая к неожиданному финалу. Если бы только Сяомин не пожалела Главную супругу в тот день, после рождения принцессы. Если бы не стала помогать с банкетом, а после не приняла в дар пропитанные ядом ткани. Бесконечное количество «Если бы», которые уже не имеют смысла. Прежняя Сяомин может упокоиться с миром, приняв не свою смерть из рук других. От этого стало очень грустно, хотелось разорвать грудь и обнять кровоточащее сердце, что оплакивало столь несправедливую судьбу.
Пантера опустила голову, и побрела в сторону Юншэна. Прислонившись к брату, она печально вздохнула, а из золотых глаз скользнуло несколько крупных слезинок. Теперь она знает правду, как и он. Зачем только она пришла в это место? Неужели это было частью божественного промысла, частичкой плана Богов, которые способны видеть будущее. Ведь никто не знал, что в далеком детстве она повстречает Юйлуна и влюбится. Даже само его появление в тот день было неожиданностью, должен был приехать совсем другой человек. Но что теперь вздыхать и гневаться на Богов, от этого Сяомин не воскреснет в своей первой жизни. Ей подарили второй шанс, может именно в благодарность за помощь в божественном плане.
Осталось последнее дело, и она сможет начать новую жизнь.
***
Это была их последняя совместная ночь. Сяомин с нетерпением ждала, пока вернется Юйлун. Густые сумерки давно опустились на дворец, и пантера приняла облик девушки. Облачившись в тонкий отрез полупрозрачного шелка, она впервые не скрыла лицо тканью. Девушка давно для себя решила, что именно так проведет их последний день, как только узнает тайну своей смерти. Кончики её сцепленный пальцев подрагивали, несмотря на расслабленную позу. Полулежа на десятке маленьких подушек, Сяомин чувствовала себя повелительницей мира. В глубине души всё ещё оставались остатки печали, однако со временем они растворятся в новых воспоминаниях.
В ожидании Юйлуна, девушка зажгла благовония и свечи.
