– Тяжеловата ты для мгновенных перемещений, – недовольно заметил Гворий, наконец-то выпуская меня из своих железных объятий. – Эдак и надорваться недолго.
– Где мы? – Я пропустила ехидное замечание мимо ушей, с удивлением оглядываясь.
Лес в том месте, куда нас забросила воля полуэльфа, был ничем не примечателен. Если бы не отсутствие ручья, я бы подумала, что мы остались на прежнем месте.
– В четверти мили от нашего привала, – неохотно отозвался Гворий, прислушиваясь к чему-то. – Подождем Шерьяна здесь. Если он увидит, что не справится своими силами, кинет мне зов. Незачем тебя лишний раз под возможный удар подставлять. Иначе до круга точно не доберемся.
– Вот как? – немедленно возгордилась я. Никогда бы не подумала, что так приятно быть незаменимой личностью.
Гворий проигнорировал мои слова. Он устало присел на поваленное дерево и, закрыв глаза, принялся массировать свои виски.
– Все в порядке, – ответил он на мой невысказанный вопрос, когда я испуганно шагнула к нему. – Сейчас слишком опасно раскидываться силой. Пытаюсь определить, нет ли где поблизости источника. Иначе я вряд ли сумею помочь Шерьяну, если он вдруг попадет в беду.
Я пожала плечами, получив такое простое объяснение. Если бы источники было так легко обнаружить, то перед большинством магов никогда не стоял бы вопрос экономии сил. Что хочешь, то и твори. Только потом не забудь напиться волшебной энергией, чтобы быть готовым дать отпор тому, кто придет тебе по шее накостылять за шалости безмерные. Поэтому, видимо, умные боги и сделали так, что люди не могут самостоятельно обнаружить родники. Для них это настоящий подвиг – надо созывать группу могущественных магов, числом не менее трех, проводить долгие и замысловатые ритуалы. И то не факт, что все получится. По этой причине каждое государство хранит карты, на которых указаны известные места выхода силы, под строжайшим секретом. Вдруг когда-нибудь сосед на тебя вздумает напасть. Зачем облегчать вражеским колдунам жизнь и на блюдечке преподносить источники пополнения силы?
Нечисти в этом плане повезло больше. Любой уважающий себя метаморф отыщет источник без всяких проблем. У нас хвост начинает ломить, когда к роднику приближаешься. Казалось бы, пользуйся тогда магией сколько влезет. К чему себя сдерживать, если можешь без проблем восполнить силы? Но не так-то все просто. Во-первых, как уже ранее говорил Шерьян, чрезмерное использование магии у нечисти ухудшает контроль над телом. Рано или поздно, но не выдержанный в своих желаниях метаморф навсегда застрянет в одной из ипостасей. А во-вторых, за любое магическое воздействие мы платим собственной жизнью. Чем больше колдуешь, тем быстрее стареешь. Это аксиома, которую меня маменька заставила зазубрить еще в самом раннем детстве.
Конечно, если про нашу замечательную особенность отыскивать источники силы когда-нибудь узнают остальные, жизнь у нас станет просто невыносимой. Каждый мало-мальски умелый маг посчитает своим долгом отыскать и пленить для личного пользования какую-нибудь безобидную зверушку. Поэтому эту тайну наша братия скрывает по мере всех своих возможностей. Так что в ответ на печальное признание Гвория я лишь сочувственно пожала плечами и отвела глаза.
Но полуэльф справился и без моей помощи. Он неожиданно сполз на землю и встал на колени, зарывшись пальцами в сухие опавшие листья. Прямо там, где на глубине в полторы ладони пульсировал магический родник. Замер, словно прислушиваясь к чему-то, и тут же принялся разгребать землю руками. После пары минут напряженной работы удовлетворенно вздохнул, щедро черпая силу из источника.
Я удивленно хмыкнула. Да, чем больше времени провожу рядом с Гворием, тем больше убеждаюсь в том, что Шерьян был прав по поводу его загадочного происхождения. Явно одними орками и эльфами тут дело не обошлось. По всей видимости, наша нечистая братия к рождению Гвория тоже свою шаловливую ручонку приложила. Ну или кое-что другое.
– И после этого ты будешь утверждать, что ненавидишь нечисть? – язвительно поинтересовалась я, на всякий случай благоразумно отступая и намечая симпатичное деревце, за которым в случае чего можно было бы спрятаться от гнева полуэльфа. – В тебе же самом течет наша кровь.
– А когда я утверждал, что ненавижу нечисть? – спокойно ответил вопросом на вопрос Гворий, наконец-то поднимаясь на ноги и отряхивая штаны. – Я не люблю проблемы, которые возникают с вашим появлением. Уж слишком часто звериное бешенство захватывает власть над всеми чувствами и заставляет вас убивать. В своей способности сдерживаться я абсолютно уверен. В своей, но не в твоей.
– Это лицемерие, – негромко возразила я. – Никого нельзя обвинять в том, что он еще не сделал. Точно так же любого человека можно казнить лишь по причине его дурного характера. Вдруг когда-нибудь он даст выход своему гневу, разрушая все вокруг.
– Называй мои убеждения как хочешь, – холодно отозвался Гворий. – Только ответь сначала честно на один вопрос: ты сама когда-нибудь убивала?
Я больно закусила губу, отводя глаза. Потом чуть слышно выдохнула:
– Убивала. Но я не могла поступить иначе. Тогда речь шла о моей жизни. Или я – или меня.
– Вот как? – Гворий помолчал немного и продолжил равнодушным тоном: – Тем не менее, сути это не меняет. Каждый, кто так или иначе преступил закон, должен понести соразмерное наказание. Но прежде предстать перед судом, чтобы ему был вынесен справедливый приговор.
– Справедливый?! – захлебнулась я от негодования. – А что ты подразумеваешь под словом «справедливый»? Справедливо было охотиться на меня лишь потому, что я чувствую излом мира? Справедливо было сажать в клетку, где даже встать в полный рост невозможно? И все из-за того, что я отказалась служить людям, вымаливая прощение за сам факт своего рождения! А потом, с целью проучить несговорчивую нечисть, наверное, было очень справедливо избить меня плетью до полусмерти и бросить умирать в сырой подвал? Там я больше месяца питалась крысами, цепляясь за свою жалкую, никчемную жизнь. И тем людям ничего, слышишь, ничего не было бы за мою смерть! Это, по-твоему, справедливость?!
Я отвернулась, пряча выступившие на глазах злые слезы. Со всей силой саданула рукой по дереву, пытаясь успокоиться. Видеть этого самодовольного типа больше не могу. Пусть сперва пройдет через все то, что пришлось пережить мне, а потом порассуждает с таким гордым и высокомерным видом о справедливости и соразмерном наказании.
– Прости, – ошарашенно выдохнул Гворий, спустя несколько мучительно длинных мгновений тишины. – Прости, я не знал…
– Неважно, – раздраженно передернула я плечами. – Только жалеть меня не надо. Нечисти ведь не место в этом мире. В любой момент мы можем превратиться в диких зверей, которые без жалости примутся убивать. – Я опустила голову и добавила чуть слышно: – По крайней мере, именно так себя оправдывают люди, когда уничтожают нас огнем и мечом без малейшего сострадания.
