Я люблю древние кладбища!
— В одном из моих фильмов была сцена на кладбище, — сказал Серафим, когда после завтрака понял, что я вовсе не шутила. — Я играл бизнесмена, который среди надгробий раскрыл древнюю тайну мироздания.
— Сейчас мы тоже раскроем несколько тайн, — ответила я.
Это кладбище располагалось на холме, как и большинство старинных кладбищ. У самого входа виднелись поросшие вьюнком стены небольшой часовенки, черепица с крыши валялась рядом. Потрескавшиеся надгробные камни кое-где поросли кустарником, старые кресты покосились. Некая затененность этого дня придавала кладбищу готический оттенок.
Мы приблизились к препятствию, именуемым забором. Только я хотела в красивом прыжке перемахнуть через него, как Нутий разогнул металлические прутья.
— Так удобней, — признала я, пролезая сквозь ограду.
— Я старался, — прогромыхал Нутий.
— Очень грубое вмешательство в архитектуру, — досадливо поморщился Серафим. — Испорчен древний памятник.
Нутий молча пролез следом за мной и обратно сдвинул прутья решетки.
— Эй, немедленно пропусти меня! — возмутился Серафим. — Я обязан быть рядом, я буду охранять Бунталину. Да, я спасу ее от тебя, двухметровое чудовище!
— Спасай, — бросил через плечо Нутий.
Лицо Серафима стало белым из-за отхлынувшей крови, но прежний цвет быстро вернулся к нему. Ни слова не говоря, Серафим стал карабкаться через ограду.
— Наверное, нам надо к центру, — решила я.
Мы с Нутием пошли по заросшей дорожке. Позади было слышно упорное сопение, потом раздался тонкий вскрик и падающий звук, а потом снова упорное сопение. Я была уверена, что попытки с пятой Серафим все же перелезет через забор и догонит нас.
Стоило пройти вдоль пары десятков оград древних захоронений, как я увидела такое, что замерла на месте! Да и вы бы тоже так поступили, смею вас заверить. Это же техногенный мир, почти лишенный магии, во всяком случае, до того момента я встречала лишь крайне незначительные ее проявления. Когда я узнала, что здесь есть призраки, то изрядно удивилась. А сейчас вдруг я могла наблюдать, как среди кустов бузины и прочих атрибутов кладбища собрались представители самых разных магических сообществ: несколько упырей, кикиморы, парочка троллей и прочие, всех перечислять времени не хватит. Вся эта чисть и нечисть, рассевшаяся на надгробных камнях (или выглядывающая из канав), лениво переговаривалась, перегрызалась и переплевывалась, ожидая начала заседания. А на одном из надгробий, облаченный в кроваво-красную мантию, величественно восседал единственный из живых людей — Леонард, и выглядел он настолько непринужденно, словно находился в своем особняке в кресле у камина.
— Пища!
Несмотря на всю мою осторожность, нас заметили упыри, все же кладбище было их территорией, они там ориентировались намного лучше. Несколько представителей этого мерзкого сообщества обнажили клыки и сделали пару шагов по направлению к нам с Нутием.
— Ребята, без паники, — быстренько предупредила я. — Знаю, что тут у вас происходит, и считаю своим долгом присутствовать на этом собрании, — и на всякий случай добавила: — У меня есть парочка идей.
С высоты своего надгробья на нас взирал Леонард, по его утонченному лицу ничего нельзя было прочесть, но от одного его взгляда мне сделалось слегка не по себе. Да клыки всех упырей мира даже и вполовину не будоражат мой покой так, как пронзительный взгляд этого брюнета.
— Ты человек! Ты еда! — не сдавался ближайший упырь, по интенсивности зеленого цвета его кожных покровов было видно, что бедняга уже давно прилично не обедал. А по коротким кривым ногам становилось ясно, что догнать кого-то съедобного ему не так уж и просто.
— Я человек из другого мира. Так что имею полное право присутствовать на собрании таких паранормальных существ, как вы! А будешь клыки распускать, я тебе живо эти костные наросты пообломаю, — пообещала я.
— Убью! — кратко, но доходчиво пояснил Нутий.
Не знаю, с каким из доводов согласился упырь, но подходить к нам он не рискнул. Да и остальные магические существа спокойно глазели на нас. А водяной, выглядывающий из канавы, даже булькнул что-то одобрительное.
— Мы остаемся. — Я уже присмотрела себе неплохое надгробье, на котором смогла бы уютно разместиться. — Как равноправные союзники, — на всякий случай уточнила я.
И в этот самый момент, когда вроде бы мы получили молчаливое разрешение остаться, на дорожке появился запыхавшийся Серафим. Лицо его было поцарапано, один рукав порван, дивные блондинистые волосы взлохмачены. Он был похож на испорченную куклу, даже прослезиться хотелось от умиления и жалости.
— Бунталина, любовь моя. — Серафим запнулся и добавил: — Дизайнерский костюм испорчен, вся кожа пошла волдырями, на ботинках треснула подошва. Так о чем это я? Ах, вот о чем! Бунталина, я спасу тебя… — заметив окружающую нас нечисть, он замер. — Ох, ну ни фига себе!
— Человек! — Упыри дружно клацнули зубами.
Остальные тоже оживились, поднялись с насиженных надгробий, защелкали челюстями.
— Вы что, не слышали? У него вся кожа в волдырях! — предостерегла я зеленых созданий. — Такого сожрешь, потом месяц животом маяться будешь.
Упыри призадумались, в смысле стали решать, кто будет кусать первым. Кикиморы отпрянули, а тролли стали соревноваться, кто дальше плюнет, потому как уже забыли, зачем тут собрались. Прочие же принялись ожидать развития событий.
— Если его не сожрете, он вам мозг высосет, как мне, — выдвинул необычайно длинную фразу Нутий. Мне показалось, что если бы у моего двухметрового спутника были с собой столовые приборы, он бы немедленно предложил их упырям. А заодно и слюнявчики бы подвязал. Эх, что-то мои возлюбленные основательно рассорились.
— Мозги нам без надобности, — пробормотал самый зеленых из всех оголодавших кровососов. — Его мы и так съедим.
— Я ядовитый! — попытался защитить себя Серафим.
— Нам без разницы, — ухмыльнулись упыри.
Не знаю, сколь долго еще могла длиться дискуссия на тему съедобности Серафима, если бы в дело не вмешался самый-пресамый бархатный баритон этого мира.
— Я думаю, нам пора начинать! — Леонард встал и галантно поклонился. В левой руке, словно скипетр, он держал пульт управления, который я уже видела в его особняке.
— Ты здесь не главный, командуй своими занозцами! — храбро оскалился главарь упырей. — Нам кровушки хочется.
Леонард нажал на пару кнопок пульта, с ближайшего дуба слетела деформированная летучая мышь в блестящей броне. Она по четко выверенной траектории снизилась, чуть задела крылом излишне говорливого упыря и, взлетев вверх, скрылась в листве.
