— Корабль десять дней не мог сдвинуться с места.
Джейсон еще минуту занимался только своей котлетой.
— Да, но ему все равно должно было понравиться.
Джеку очень хотелось в это верить. Ему отчаянно не хотелось оглядываться на прожитые годы с мыслью о том, что он навсегда упустил предоставленную ему судьбой возможность быть рядом с сыном и что он, скорее всего, умер в одиночестве, холодной страшной смертью.
— Я посплю немного, — сказал Джейсон.
Он лег и в следующую секунду уже спал. Так засыпали молодые.
Джек последовал его примеру и, вместо того чтобы по обыкновению долго вертеться с боку на бок, сразу провалился в глубокий сон.
В следующий момент ему показалось, что он попал в штормящее море. Ему надо было сохранять спокойствие, его экипаж мог сам позаботиться о судне, и он еще немного поспит.
— Джек! Послушай!
Его глаза раскрылись, тут же расставаясь с остатками сна. Джек сел.
— Я ничего не слышу.
— А я тебе что говорю? Буря закончилась!
Джек встал на ноги. Сейчас надо бы выбраться на поверхность и осмотреться. Если он увидит хоть малейший признак повтора холодного вихря, то они сразу же вернутся в укрытие. Джек влез на все еще теплый гриль и забрался в вентиляционный канал. Гриль оказался даже горячим. Останься он на нем чуть дольше, то мог бы получить ожог, увечье, совершенно несовместимое со сложившимися обстоятельствами. Джек лез вверх по покрытому инеем каналу. Выбравшись на поверхность, он был настолько изумлен, что вскрикнул и опустил голову. Они были не там, где он думал, а на главной магистрали Нью-Джерси. Прямо перед ним, напротив занесенной снегом гавани Нью-Йорка, стоял мост Веррацано-Нарроус. Длинные лучи золотистого света сияли сквозь самый чистый воздух, который Джеку когда-либо доводилось видеть. Над его головой небо переходило от светло-оранжевого цвета на восточном горизонте до изумрудно-зеленого над восходящим солнцем. В зените оно поражало воображение глубокой голубизной детских глаз. Джек увидел звезды быстро угасающей ночи. Большинство их приходилось на западную часть неба. А Юпитер, утренняя звезда, низко сиял в лучах рассветного солнца, как драгоценность в руках Господа.
— Ты не поможешь мне?
Джек вытащил Джейсона из вентиляционной шахты. Он тоже замер, пораженный красотой нового утра. Без единого слова они снова двинулись в путь. Джеку не пришлось беспокоиться о безопасности: осмотрев окрестности, он понял, что снег стал тверже камня. Они прошли мимо статуи Свободы, в которую вжались два корабля, и Джек подумал, что в этом месте, должно быть, разразился сильный шторм. Скорее всего, шторм разыгрался при северо-восточном ветре, к тому же обладавшем чудовищной силой. Без сомнений, Лонг-Айленд тоже пострадал под ударом волны и урагана. Еще один гвоздь в гроб Сэма. Смог ли он вовремя понять, что грядет наводнение? И если смог, то успел ли перебраться на возвышенное место?
Они были опытными путешественниками, привыкшими ходить по снегу, и вскоре уже подходили к заброшенным каньонам нижнего Манхэттена. Их сопровождал легкий посвист ветра на заснеженных улицах. Задувая из-за углов крупных зданий, он сыпал им в обветренные красные лица мелкий безвредный снег.
Они проходили мимо одного из жилых домов, находясь приблизительно на уровне его третьего этажа, когда глазам Джека предстало странное зрелище. За украшенным морозными узорами окном неподвижно сидела женщина. Он решил подойти поближе. Когда он разбил окно ледорубом, то увидел старую женщину с великолепным макияжем и прической, одетую в зеленое платье для коктейлей в стиле шестидесятых годов. У нее на коленях сидела кошка с яркими глазами, которая была мертва, как и ее хозяйка. Только у женщины глаза были закрыты и она чуть улыбалась, будто предавшись приятным воспоминаниям.
Развернувшись, Джек продолжил свой путь. За ним последовал Джейсон. Когда они добрались до Эмпайр стейт билдинг, Джек ускорил свои шаги. Где же была библиотека? Она находилась в большом здании, и они должны были уже его увидеть. Где они сейчас находятся? В парке?
— Далеко еще до библиотеки?
Джейсон вытащил мини-компьютер со спутниковой навигацией. Они вернули его к жизни во время передышки в «Макдоналдсе». Оборудование было выше всех похвал и легко вернулось к жизни, побывав в сверхнизких температурах.
— Она должна быть… — он остановился и осмотрелся. — Прямо под нами.
Джек понял, что его спутник говорит правду. Перед ним находились дома по Сорок седьмой улице. А что виднелось вдали? Черт, да это же корабль! Этого не может быть! Ни один шторм не может зайти так далеко в Манхэттен. Однако этот смог. Он дотянулся до Ист-Ривер и Хадсона, затопив остров и принеся с собой это довольно крупное судно.
Боже, Нью-Йорк превратился в ад! Бедный Сэм!
Его мысли прервал Джейсон, положив ему руку на плечо.
— Мне очень жаль, — сказал он, глядя на Джека с сочувствием.
Он заставил себя подойти к тому месту, где была библиотека до того, как ее засыпал снег или затопила волна. «Здесь могила моего сына», — подумал он. Он знал, что если начнет копать, то обязательно его найдет, замерзшего в самом начале своего жизненного пути. Джеку нужен был живой сын, а не гримаса страдания на мертвом лице. Тут он почувствовал под ногой какой-то твердый предмет. Это оказалась балка. Здание вовсе не было обрушенным. Он стал копать еще усерднее.
В комнате с камином было темно и тихо. Снега выпало так много, что он постепенно закрыл все окна. Оставшиеся в живых люди собрались вокруг затухающего огня. Они лежали бок о бок вместе с собакой, пользуясь возможностью выспаться и отдохнуть. Еда, которую они принесли с корабля, давно закончилась, и человеческие тела требовали как можно больше покоя и меньше движений. Они подошли к тому состоянию, которое наступает почти у всех умирающих от холода. Они спали и видели сны, медленно заходя все дальше во владения смерти и не подозревая о том, что холод постепенно отнимает у них остатки жизни.
За дверью в коридоре Джек и Джейсон нашли замерзший до каменного состояния труп волка. Джек наклонился и рассмотрел его. Как он мог сюда попасть? Должно быть, это животное из зоопарка. Или какой-нибудь умалишенный держал его у себя дома. В Нью-Йорке всякое может быть. Потом он обратил внимание на то, что дверь, возле которой лежал зверь, не была покрыта изморозью. Он снял перчатку и потрогал ее рукой. Она определенно была теплой. Джеку пришлось сделать глубокий вдох, чтобы успокоиться. Если он сейчас откроет эту дверь и не увидит там Сэма или найдет лишь его труп, то не сможет пережить своей боли. Он не хотел узнать, что такое агония отца, потерявшего сына.
