«Какая она все же... хрупкая... дружба», – взгляд уперся в идеальную прическу Берты. Место Би пустовало.
Никодемас швырнул свою сумку на стул: его глаза блестели почти тем же самым безумным огнем. Эмили уткнулась в рукав, не издав ни звука. Внутреннее чутье не подвело, желание провалиться сквозь землю из ниоткуда не появляется.
Робин сильно опоздала, и учительница предложила ей остаться за дверью, но самое гадкое, что Чарли (действительно, ассистировавший при демонстрации опытов) отпустил едкую шуточку в адрес несчастной. Не нужно было напрягать слух, все и без того поняли, что «тютя Би» с воем опрометью пронеслась по коридору.
На этом беды не закончились. Никодемас вел себя откровенно вызывающе, за что тоже отправился за дверь. Остаться в одиночестве, под прицелом пристального взгляда старшеклассника, виноватого в том, что случилось, и не виноватого ни в чем, – удовольствия мало. Да и ненаписанное сочинение вовсе не грело душу. В довершение кошмарной картины Уэлш вытащил Эмилию за кафедру, чтоб та «ассистировала ассистенту».
Неприятный звук сигнала на перемену показался упоительной музыкой. Покидав вещи в портфель как попало, девочка поспешила испариться, не оставив и следа. Если местоположение Никодемаса не вызывало сомнений, то вопрос «где искать Роби» превратился в настоящую загадку.
«Если бы не сочинение!..» – думала Эмили, пробегая мимо кафетерия.
Мистер Кроу подтвердил, что друг скрывается в его каморке с тех пор, как Солей выгнала его из класса. Третий Раз за день предстояло спуститься под землю. Прошмыгнув мимо зияющей черноты кабинета истории, в сопровождении гулкого стука собственных каблучков она двинулась дальше.
– Наконец-то... – протянул Никодемас, сидевший верхом на старом сундуке. – Надеюсь, Уэлш облился кислотой?
– Нет, – сердито ответила Эмили.
– Жаль... – Он сделал скорбное лицо. – Знаешь, как называется мое сочинение?
– Сейчас узнаю... – Попытка заглянуть в чужой лист провалилась.
– «Я хочу стать охотником на пижонов», – оскалился Никодемас. – Страшно?
– Глупо. – Девочка расстегнула портфель.
На языке вертелось что-то очень важное... Казалось, должна найтись одна-единственная фраза, которая поставит все точки в порядком надоевшей истории. Если бы все было так просто.
– Откуда столько ненависти? – собравшись с мыслями, заговорила она. – Кто вообще такой этот Чарли Уэлш, из-за которого вы разом взбесились? Би накричала на меня, ты похож на полоумного... Из-за чего?
– А тебе разве не противно смотреть на этого воображалу? – удивился Никодемас. – Он ведь весь такой... ну, точно картину с себя любимого маслом пишет для столичной галереи!
– И только-то? – Закрытая чернильница выскользнула из рук и покатилась по столу. – Мне искренне все равно, пусть он хоть вверх ногами ходит! Вы с Робин мои друзья! И... очень больно видеть ссоры по пустякам.
Повисла неловкая пауза. Ребята смотрели друг на друга и ждали... Никодемас не выдержал первым:
– Я опять дурак, да? – почти шепотом спросил он, отложив перо.
– Даже не знаю, как и ответить... – Эмили почувствовала, что напряжение ослабло.
– Тебе правда нет дела до Уэлша? – будто преодолевая огромное сопротивление, продолжил мальчик.
– Клянусь чем хочешь! – Такой ответ явно устроил его.
Лицо Никодемаса просветлело, но ненадолго... Друг отвел взгляд:
– Давай работать, а то не успеем, – попросил он.
Оставалось только пожать плечами и согласиться. «Я хочу стать просто хорошим человеком», – написала Эмили. – «Неважно, что это будет за профессия. Главное, чтоб она приносила пользу и делала мир лучше».
Монотонно скрипели перья, и мерцала настольная лампа. Общая идиллия время от времени нарушалась урчанием недовольных желудков, но на них никто не обращал внимания.
Внезапно за дверью послышались быстрые шаги. Ребята подняли головы как по команде.
– Кто это? – шепотом спросила Эмили.
– Мы в чужом доме, забыла? – Никодемас обвел глазами комнату.
Между тем к шагам прибавились голоса:
– Нам нечего обсуждать больше, мисс. – Каспар Кроу собрался войти. – Где ваши манеры?
– Там же, где и ваши, – отозвалась Ди совсем рядом (прозвище прочно закрепилось за учительницей).
– Скажите прямо: чего вы от меня хотите? – Реплика застряла в горле, когда мужчина вспомнил про гостей.
– Ничего особенного, – фыркнула та, еще не зная о маленьких свидетелях. – Откуда столько ненависти?..
У Эмили возникло ощущение повтора. Знакомая интонация, знакомые слова... Девочка осторожно откашлялась.
– Вы двое все еще здесь? – строго осведомился мистер Кроу.
– Пишем сочинение к следующему уроку, – честно признался Никодемас.
– Хм... вот как... – протянул сторож. – Что за сочинение?
– «Кем я стану, когда вырасту», – охотно сообщил тот.
– И кем же, если не секрет? – Каспар Кроу приблизился и заглянул в лист.
Эмили почувствовала себя лишней, но не сумела бы объяснить причину подобного явления, даже если бы от этого зависела ее жизнь.
– Понятно... – мужчина грустно улыбнулся. – В моем мире дети хотели стать врачами или, на худой конец, космонавтами... Но и те и другие старались писать грамотно.
В его глазах промелькнула невыразимая удушающая тоска. Каспар Кроу взял из рук ребенка перо и принялся методично исправлять, вполголоса поясняя, что он делает и почему. Мисс Ди'Анно незаметно подплыла к Эмили и робко взглянула девочке через плечо.
– Можно? – ласково спросила она.
– Да. – Глупо отказываться от помощи.
Эмили внимательно наблюдала за учительницей, пока та читала. По лицу Ди невозможно было понять, довольна она или нет. Неподвижные, прямые, совсем как нарисованные, брови, тонкие бледные губы, будто замершие в одном положении, только серые глаза бегали туда-сюда по строчкам.
– Плохо? – сдерживать волнение дольше оказалось невыполнимой задачей.
– Отчего же?.. – задумчиво отозвалась женщина. – Недочеты есть, но это скорее описки, чем ошибки. Просмотри и исправь.
Насколько большой ни казалась бы перемена, и она подошла к концу. Ребята собрали вещи, поблагодарили взрослых и поспешили на занятие. Обстоятельства сложились благоприятно, и потому Эмили никак не могла взять в толк, отчего Никодемас мрачнее тучи.
Заметив встревоженный взгляд, он поспешил внушить подруге, что все в порядке, даже зачем-то пообещал извиниться перед Робин.
– Эй, Рафли! – неприятно хихикнула Берта, поравнявшись с ребятами. – Что чувствует приговоренный к смерти?
– Понятия не имею, – огрызнулся в ответ тот и ускорил шаг.
Кроу старательно не замечал Дайну, пока та не упрекнула его за это. Тогда мужчина поднял на непрошенную гостью усталый взгляд и подчеркнуто безразлично спросил:
