— Ты откровенна, — сказала Сайор. Ей не хотелось, чтобы в этих словах было так много резкости.
— Конечно. А ты предпочла бы, чтоб я солгала тебе?
Сайор на секунду задержала дыхание.
— Нет, — сказала она.
— Отлично. Мы останемся друзьями?
Сайор улыбнулась, неожиданно почувствовав, что парит среди облаков.
— Конечно. А как же иначе?
* * *
Они обошли дом, исследуя его комнаты и неуклюжие деревянные лестницы. Полудикий кот со странной серо-розовой расцветкой шерсти, которого приручила Рин, вертелся у них под ногами, и поэтому приходилось двигаться осторожно. Возникшая было напряжённость между ними исчезла, и они теперь, весело смеясь, бранились на кота.
— Где ты нашла его? — спросила Сайор.
— Это он нашёл меня.
Дом оказался небольшим, как и говорил Лайан. А вот о чём он не сказал, так это о толстом слое пыли, покрывавшей буквально всё вокруг. Рин попыталась вычистить одну из спален, и побелённые стены покрылись тёмными разводами в тех местах, где она особенно старалась оттереть грязь. Зато в этой спальне не так пахло плесенью, как в остальных комнатах.
— Я, пожалуй, отмою это, — мрачно сказала Сайор.
— Нет, — возразила Рин. — Лучше я это сделаю.
— Нет, — настаивала Сайор. — Мыть буду я.
Она осмотрела одеяла, на которые кто-то — вероятно, Майна — ставила заплаты. Эти заплаты привлекли её внимание. Грубо выполненные, они отвечали жизненному стандарту Майны и Лайана, стилю жизни, который теперь унаследует её ребёнок. Заплаты как бы устанавливали связь между предшествующим поколением и тем, что придёт после неё.
И это было больше, чем просто сентиментальность. Если бы одеяла зашивала бабушка Майны, то ни Майна, ни её родители никогда не догадались бы, кто это сделал. Для Сайор же, напротив, эти заплаты были посланиями, переданными сквозь время. Они также напомнили ей, что Лайан и его армии удалось отвоевать кое-что у Дома Эллона: трофеем была память, которую тираны использовали исключительно для себя.
Она на время потеряла этот трофей, но он вернулся к ней благодаря растущему в ней ребёнку.
Ребёнку Лайана.
Пусть даже одному из многих его детей, но его собственному ребёнку. И, что ещё более важно, её ребёнку.
Она собрала одеяла и засмеялась, заметив выражение лица Рин.
— Ну и запашок! Да?
— Что поделать! Давай я помогу тебе.
— Нет. Я уж взялась.
Они спустились вниз по тёмной шатающейся лестнице.
Первой шла Рин, переступая сразу через две ступеньки, Сайор шла за ней более осторожно, обхватив кучу старых одеял и глядя под ноги на каждую новую ступеньку.
Приятно было после темноты снова оказаться на ярко освещённом первом этаже.
— Здесь есть какой-нибудь ручей или речка, где я могла бы постирать всё это?
— Да. Давай я тебе помогу.
— Нет. Я же сказала, сама сделаю. Впрочем, пойдём со мной. Я буду рада твоей компании.
Сайор вдруг представила себе Лайана с его копной светлых волос на фоне ярко-голубого неба. Её глаза заблестели, но она прогнала слёзы прочь.
Чёрные волосы Рин стали длиннее с тех пор, как Сайор последний раз видела её, и она то и дело нервно убирала их со лба. У неё был сердитый вид.
— Я покажу тебе дорогу, — буркнула она.
— Спасибо.
Сайор удивилась, что же она сказала такого, что могло обидеть маленькую женщину? Ведь если они не научатся понимать друг друга — они будут потеряны как для себя, так и для всех остальных.
— Пошли, — сказала Рин. — Если мы постираем их сейчас, они успеют высохнуть к концу периода бодрствования.
Она кивком головы указала на одеяла в руках Сайор:
— Я помогу тебе нести.
— А ты уверена?..
— Да.
«Мы так быстро выработали между собой некое подобие этикета, — подумала Сайор. — Мы могли бы быть хозяйками Эрнестрада, ссорились бы из-за какого-нибудь смазливого кавалера в Доме Эллона и тоже придерживались бы этикета. А сейчас ссоримся из-за стирки грязного белья».
Сайор бросила одеяла на пол и тут же пожалела об этом. На полу комьями лежала земля и виднелись грязные следы Рин.
— Спасибо, — поблагодарила Сайор.
Они поделили между собой одеяла. Каждой досталось по два. Сайор подумала, что разделение этого труда было просто смешным — одеяла были достаточно лёгкими, но затем она поняла, что для Рин важен сам принцип. Всё равно, что делить, важно было участие.
— Спасибо, — повторила она, когда Рин встала, но на этот раз в её голосе было значительно больше теплоты.
— Спасибо за «спасибо», — огрызнулась Рин.
Сайор остановилась и топнула ногой. Удар по сухим доскам в закрытом пространстве показался оглушительно громким, и они обе отскочили в стороны.
— Чёрт возьми, Рин! Мы должны помогать друг другу, разве нет? Зачем ты встаёшь в позу?
Рин посмотрела на неё со смешанным чувством понимания и страха. Она помнила Сайор, как очень кроткую женщину. Порою в битве она бывала яростной и беспощадной, но в обычной жизни — всегда спокойна и погружена в себя. В Сайор появилось новое, и это одновременно нравилось и не нравилось Рин. Подруга Лайана раскрыла в себе силу, которую Рин никогда раньше не видела в ней.
— Мы — подруги, — холодно заметила она.
— Да. Подруги. И нам необходимо дружить: иначе мы — никто. — Сайор посмотрела на свои одеяла. — Если мы не будем друзьями, можно просто… не знаю… пойти и утопиться, оставив эти паршивые одеяла на берегу для кого-нибудь ещё. А сейчас получается, будто мы боремся за тень Лайана.
Рин похлопала её по плечу, и в этом жесте чувствовалось понимание.
— Я же сказала, мы друзья.
— Давай не воевать друг с другом, — повторила Сайор. — И особенно из-за Лайана. Мы любили его по-разному, так давай уважать это различие и оставим в покое всё остальное.
Река медленно текла между больших серо-зелёных камней, настолько отшлифованных водой и временем, что они напоминали раковины гигантских моллюсков. Сайор подумала, что, вероятно, река временами растекалась и затопляла соседние поля. Стайка ребятишек, раскрыв рты, смотрела на приближающихся женщин. Сайор улыбнулась про себя. «Даже если я и не принесла ничего жителям Лайанхоума, — подумала она, — то по крайней мере разбудила любопытство у этих детей».
Подруга Лайана, к ногам которой был брошен почти весь Альбион, принялась стирать одеяла в тёплой проточной воде, время от времени шлёпая ими по плоскому камню. Дети продолжали смотреть, но некоторым из них надоело это зрелище, и они отправились на поиски новых игр. Иногда то Сайор, то Рин останавливались, чтобы расслабить ноющие мышцы спины, клали руки на пояс и выгибались так, что позвоночник, казалось, вот-вот сломается, а затем вновь возвращались к работе. Наконец стирка была закончена.
