Хараб поднял бокал над головой и осмотрел нас выжидающим взглядом.
Бородач с Императором молчали. Мне тем более было нечего сказать. Выпитое вино тянуло ко сну.
И тогда поднялась Алис.
— Я знаю, чем можно помочь, — произнесла она, и в голосе ее скользила усмешка, — я проведу вас мимо чащи Забытых к Вековому Человеку и попрошу, чтобы он поговорил с вами.
— Алис, ты в своем уме? — воскликнул Хараб, и я заметил, как он стремительно побледнел.
— Кто такой Вековой Человек? — заломил бровь Бородач, — какой-нибудь старичок-лесовичок из леса?
— Нет, нет! Ничего не получится! — Хараб замахал руками, не замечая, что пролил несколько капель вина на скатерть, — я сказал, что мы сделаем все, что в наших силах!
— А это в моих силах, — спокойно парировала Алис, — я достаточно сильная ведьма. Я ходила к Вековому Человеку несколько раз и, как видите, в здравом уме.
— Кто-нибудь пояснит? — повторил Бородач, — что за тип этот ваш Вековой Человек?
— Он может предсказывать будущее. Он расскажет нам, где мы окажемся в ближайшее время, — сказала Алис.
— Неужели? — делано удивился Бородач, — я таким людям, как правило, не доверяю.
— Вековой Человек, как говорят, самый могущественный маг в нашем мире. Говорят, он пришел из другого мира, и это случилось почти триста лет назад. С тех пор Вековой Человек живет в глубокой чаще. Прийти к нему могут только достойнейшие из магов и ведьм. Вековой Человек знает все. Он видит будущее. Он способен призывать демонов. Он воскрешает мертвых.
— Тогда, быть может, ты пригласишь его сюда, чтобы он воскресил всех тех несчастных, которых пожрали капилунги и безумцы Ловкача? — усмехнулся Бородач.
И в этот момент молодой Император, мой господин, взял Бородача за плечо. Бородач вздрогнул.
— Эта твоя самоуверенность до добра не доведет, — произнес Император, — Алис дело говорит. Если Вековой Человек действительно сможет чем-то помочь, к чему отказываться?
Бородач повернулся к Императору, легко стряхнул руку со своего плеча. Но Император не отвел взгляда и, в конце концов, Бородач был вынужден отступить.
— Дева с вами, — буркнул он, — делайте, что хотите. Я уже склоняюсь к мысли, что пора бы покинуть вашу милую компанию и отправиться в погоню самому. Уж больно много времени мы теряем.
— Вековой Человек даст вам времени столько, сколько захотите, — сказала Алис, — в его владениях даже время течет по-другому.
— Если он не убьет вас! — взвизгнула Геда, да так, что я едва не подпрыгнул, — у него такое случается, да, случается иногда. Убьет кого-нибудь и говорит, что за дело, за дело, да.
— Я поговорю с ним, — отозвалась Алис, — и, может быть, замолвлю словечко за поселение.
— Надеешься? — спросил Хараб.
— Надеюсь, — кивнула Алис.
На этом разговор и окончился. Мы допили вино, доели картошку, и я перебрался на диван и долго сидел на нем, предаваясь размышлению.
Вскоре затопили камин, стало тепло, и приятная теплота разлилась по всему телу, лаская больные кости и измученный разум.
Я думал о чудесах, что творятся вокруг.
О Вековом Человеке, об Алис, о капилунгах.
О том, чего был лишен с рождения — о магии.
Письмо N 4
Здравствуй, любимая. Каждое письмо я вынужден начинать с извинений. Много времени прошло с тех пор, как я писал тебе в последний раз. Слишком много, чтобы просить прощения и надеяться, что ты меня простишь. Хотя, ты знаешь, у тебя замечательный характер. Ты всегда умела трезво мыслить… и прощать. Простишь ли меня на этот раз? Тем более что уважительных причин накопилось достаточно много. И об одной из них я хочу поведать тебе на страницах этого письма.
Много ли ты знала о магии? Мы жили в мире, где магии не существовало. Люди не разжигали огонь при помощи заклинаний, а включали газ и подносили спичку. Мы знали, что никто и никогда не пролетит над нашими головами на ковре-самолете, а на улицу не выйдут чугунные люди, которых в сказках именовали големами. Мы с тобой жили в мире, который принято называть рациональным.
Тебе повезло, ты ушла из этого мира в счастливом неведении о том, насколько страшной может оказаться реальность. Мне довелось это увидеть. И многим виной — магия.
Я писал тебе о Ловкаче и о безумцах, о Степи, что открывается за границами Империи. На клочках бумаги я описал свое путешествие через Лес, и о том, как мы наткнулись на последних выживших из поселения, как освободили их деревню от капилунгов — странных существ, похожих на собак, медведей и людей одновременно. Эти клочки бумаги я прикреплю с обратной стороны письма, прочти их перед тем, как будешь читать дальше, чтобы я не объяснял тебе, кто такие Алис и Инель, и откуда мы узнали о Вековом Человеке…
Вот ведь еще одна особенность мира, где балом правит магия. Иерархия здесь основывается не на стиле правления, а на том, кто более могуществен в магических знаниях. Если я, к примеру, изучил книгу заклинаний и научился летать, то это совсем не значит, что меня будут слушать маги более высокого порядка. Но зато если я научусь видеть будущее, испепелять армии врагов одним только взглядом (а еще жить в лесу и питаться лягушками), то меня начнут уважать. Даже бояться. И не важно, что раньше я был писарем или, скажем, кузнецом. Магия здесь важнее. Таков мир за границей Империи.
Знаешь, любимая, последнее мое письмо к тебе было чересчур мрачным. Книга магии, найденная в одном из домов Шотограда, пленила меня и сковала мой разум невидимыми путами. Я боролся с ней, как мог, и в конце-концов, нашел в себе силы отдать книгу Алис — женщине-ведьме, у которой хватило сил подчинить книгу себе.
Книга написана человеческой кровью. Такие книги имеют большую власть над своими хозяевами.
Но теперь я освободился, и счастлив. С плеч упал тяжкий груз. Несмотря на то, что поведал нам Вековой Человек, я смотрю в будущее с оптимизмом…
Кстати, о Вековом Человеке, родная. Именно о встрече с ним я и хотел тебе поведать. Вековой Человек… даже сейчас, спустя два дня после встречи с ним я ощущаю дрожь во всем теле, а волосы на моей голове шевелятся от страха. Было чего бояться, поверь мне.
Но постараюсь обо всем по порядку. Надеюсь, ты привыкла к моему сбивчивому повествованию, и закрываешь глаза на неровный стиль…
Из поселения мы вышли на рассвете, когда солнце едва поднялось на горизонте, но из-за деревьев к нам пробивались лишь редкие лучики. Той ночью шел снег, поэтому с утра казалось, что все вокруг устлано свежим белым одеялом. Там, где еще вчера все было усыпано нашими следами, теперь блестел и похрустывал снег. Голубоватый туман разлился по ногам, клубился вокруг деревьев и цеплялся за ветки.
