Изменения не касались одного лишь тела. Бог Войны владел лучшими техниками, которые только придумало человечество. Любое оружие в его руках плясало и убивало с завидной легкостью. Но только в том случае, если Бог Войны был в нематериальном мире.
В мире реальном он не мог воспользоваться всеми своими знаниями и умениями. Хватило бы и года, чтобы сравняться с мастерами, но что Богу Войны уровень Мастера? Зная, что времени мало, что носитель может просто сгореть от переполняющей его божественной силы, Бог Войны развлекался, не тратя зря ни минуты времени. Он настигал врагов и убивал их, уничтожал всех, кто становился у него на пути. Иногда Воплощение Бога Войны сгорало еще во время боевых действий. А иногда он умудрялся уничтожить врага. И, не в силах остановиться, Бог Войны обращал свое оружие против недавних союзников.
Из-за нехватки времени богу приходилось отбросить многие свои знания. Вместо рассудительного убийцы в мире людей появлялся кровавый весельчак. И Бог Войны никогда не смог бы воплотить даже половину своих сил и способностей — носитель всегда сгорал раньше.
— Сколько еще мы сможем его удерживать?
Воплощение Бога Войны неподвижно стояло в центре огромного зала. Со всех сторон его окружали руны и магические письмена. Глаза Воплощения Бога Войны были закрыты — его удерживали без сознания. И Рантару с трудом удавалось это делать.
— Год, может, полтора года, — ответил мужчина с надвинутым почти до рта капюшоном. В одной руке он держал кадило, в другой — толстую книгу. Мужчину звали Эзарх, и в Рантаре он был лучшим ритуалистом.
— Уже что-то, — кивнула глава Рантара.
Валессиане никогда не хотелось править Рантаром. Ей нравились боевые искусства, нравились сражения. Но вот бумажная волокита здорово напрягала Валессиану. К сожалению, ей пришлось стать главой, даже несмотря на то, что она была третьей в очереди. После Сильнейшего, который основал свою школу, и после трагически погибшего Барсея.
На плечах у Валессианы покоились внушительных размеров наплечники, к которым цеплялся длинный красный плащ. По плащу вниз струились длинные золотые волосы. Алые губы, нежный подбородок и слегка вздернутый нос — Валессиана выглядела молодо и миловидно.
Если только не смотреть ей в глаза.
Суровый, ледяной взгляд воительницы, которая прошла не одну сотню битв, приковывал к месту. Стоило всего раз взглянуть в глаза, чтобы понять — Валессиана далеко не такая молодая, какой выглядит. И далеко не такая невинная, какой может показаться.
Валессиана заботилась о своих людях. Заботилась о рантарцах. Но вся школа знала суровость своей главы. Валессиана убивала без сожаления и была готова к столкновению даже тогда, когда без него вполне можно было обойтись.
Появление Единства стало серьезным испытанием для Централа. Почти не колеблясь, Валессиана отдала приказ провести обряд призыва Бога Войны. Кровожадный бог и сам хотел воплотиться в мире, а Рантар ускорил процесс и предоставил подходящее тело.
Война с Единством закончилась слишком рано. И даже так ситуация оказалась неплохой, ведь без усилий Рантара Воплощение Бога Войны появилось бы еще позже. Тогда кровожадный бог набросился бы на Альянс Светлых Сил — в победе Валессиана не сомневалась, но далась бы она большой ценой.
Из-за обряда призыва Рантар взял на себя всю ответственность. Поэтому школа успела подготовить меры. Стоило противникам исчезнуть, как Воплощение Бога Войны поймали в магическую ловушку и накачали невероятной дозой наркотика. Можно было попытаться его убить, вот только тогда Бог Войны однозначно проснулся бы.
А еще Валессиана была уверена: Единство живет. Погиб глава Единства, Хаос. Погибли почти все рядовые члены, но верхушка продолжает жить. И копит силы для реванша.
Оставалось только дождаться того момента, когда Единство вновь покажет себя, и пробудить Воплощение Бога Войны. Но время шло. А Единство по-прежнему пряталось.
— Я нашел древние записи о Воплощении Бога Войны. Те, в которых говорится об удерживании его без сознания, — сказал Эзарх, открывая большую книгу в своей руке.
— Что там?
— «Не стоит лишать Воплощение Бога Войны без сознания и удерживать долгое время. Подобное грозит большой бедой», — зачитал Эзарх.
— Что-то еще? Какая-то конкретика?
— Ничего, глава, только это небольшое предупреждение, которое я с трудом отыскал.
— Вот как. Уже поздно для таких откровений, Эзарх. Будем придерживаться плана до конца, — сказала Валессиана, и, развернувшись, направилась прочь из комнаты.
Рантар мог удерживать Воплощение Бога Войны и год, и полтора года. Но школа совершила большую ошибку. Из-за того, что тело сгорало слишком быстро, Бог Войны никогда не успевал воплотить в реальном мире всю силу своего разума.
В этот раз все было иначе. Внешне Воплощение Бога Войны совсем не менялось, Рантар потушил все процессы воплощения. Но разум быстрыми темпами перестраивался, делая носителя все ближе к богу.
Глава 23. Истоки истории
Драконид показал лапой вверх, куда-то под потолок зимнего сада. Ливий задрал головой и увидел драконью кость, которая и была основой потолка.
— Потенциал созидания, — сказал Дхэра. — Ты не знаешь, что это, Ливий. Я тебе расскажу.
В ответ Ливий кивнул.
— Чем больше твоя изначальная сила, тем меньше твой потенциал созидания. Драконы совершенны, Ливий. Им доступны все изначальные силы мира. Поэтому драконы не умеют созидать. У них нет потенциала созидания.
— А дракониды?
— Мы близки к драконам, это правда. Но наша сила и близко не сравниться с силой драконов. Поэтому у нас есть потенциал созидания. Вот только почти весь мой род не созидал ничего нового, а лишь собирал знания у других. Собирал, классифицировал, распределял. Не больше. Дракониды могут применять человеческие техники, это правда. Мы — не драконы. Но созидать новое для нас сложно. И не нужно. Мы живем достаточно долго, чтобы отдать право созидания тем, у кого это получается лучше.
— Но взамен у вас большая сила, так?
— Мудрость. Мы видим суть вещей, понимаем любую науку. Таковы дракониды. Я не буду сдерживать свою внутреннюю энергию, Ливий. Скажи, какова моя сила.
До этого запертая ярь вырвалась наружу. Ливий чувствовал давление энергии. И вполне мог его оценить.
— Думаю, Великий Мастер, — сказал Волк.
— Вот как. Я ни дня не занимался боевыми искусствами, Ливий. И ни дня не медитировал. Думаю, не стоит говорить, что я не использовал алхимию для развития?
— Что? Как это возможно?
— Я — драконид. Мне достаточно жить, чтобы становиться сильнее. Но это ничто по сравнению с драконами.
— Вот оно как…
— Да, Ливий. Мы, дракониды, были созданы драконами. Это не было созидание, мир изначально дал драконам такую возможность. И они ею воспользовались дважды. Так появились мы, дракониды, и так появились виверны — глупые слуги драконов. Но в этом мире живут не только драконы. В том месте, которые вы, люди, называете Централом, кроме драконидов жили еще три расы: эльфы, наги и прогарцы.
— Подождите, я видел их на мозаике. Но никогда не слышал ни о прогарцах, ни о нагах. Только о драконидах и эльфах, да и то о последних только из легенд.
— Но эти народы жили, Ливий. А отдельные представили до сих пор живут. Дракониды, наги, прогарцы и эльфы никогда не ладили между собой. Каждый народ имеет свою особенность. Свое преимущество в этом мире. Мы, дракониды, понимаем любые науки. Наги невосприимчивы к ядам. Прогарцы сильны и крепки, а эльфы хладнокровны и умеют прекрасно контролировать ярь.
— Подождите…
— Да, Ливий. Ваши великие кланы имеют такие же особенности не просто так. Но сначала закончу с другими народами. На самом деле ты слышал о прогарцах и нагах. Ливий, ты упоминал другие их имена — каменные люди и змеелюди.
— Да, я слышал сказки о каменных людях. И одну сказку о болотных змеелюдях. Неужели это и есть те самые народы?
