- А мальчики? - если узнавать всю подноготную, то сразу. Стефания не верила, что деверь тоже не без греха. - У вас с Ноэлем такие отношения… И это ваше пристрастие к заднему соитию…
Сигмурт подскочил, как ошпаренный, глянул с таким бешенством, что Стефания пожалела о вопросе. Сделав пару глубоких вздохов, он подошёл вплотную к невестке и, прищурившись, свистящим шёпотом, свидетельствовавшим о еле сдерживаемой ярости, поинтересовался:
- Ты подозреваешь меня в мужеложстве? Да ещё с собственным братом? Так вот, виконтесса Сибелг, если б вы были мужчиной, то сами вырвали себе язык и досрочно предстали перед Создателем.
- Значит, нет? Ни с кем?
Стефания ойкнула, почувствовав его пальцы на шее. Но Сигмурт не душил, а просто сжал горло, потянул вверх, заставляя приподняться, смотреть глаза в глаза.
- Каким же порочным может оказаться непорочное на вид существо! - выражение его глаз заставил пожалеть о необдуманном вопросе. - Если вы с сестрой ласкали друг друга в постели…
- Нет! - со смесью ужаса и брезгливости прохрипела Стефания.
Сигмурт отпустил её и, наклонившись, практически касаясь лица, прошипел:
- Твои слова оскорбительны. Если мой братец - чёртов извращенец, то это не значит, что я такой же. Я предпочитаю женщин и только женщин. Советую извиниться.
- Простите.
- Я сказал: извиниться, а не отделаться одним словом.
Стефания опустилась на колени и, молитвенно сложив руки на груди, пробормотала:
- Великодушно прошу простить меня, милорд. Я виновата перед вами и заглажу свою вину. Вы достойный всяческого уважения дворянин.
Деверь сдержанно кивнул и отошёл к окну. От былой расслабленности не осталось и следа. Потом он обернулся:
- Надеюсь, впредь, миледи, вы избавите меня от мерзких подозрений на основе родства и любви к наслаждению? А с упругой женской попкой в этом деле ничего не сравнится. Ничего, потом и сама полюбишь, поймёшь. А пока светлых снов вам, миледи.
В канун Светлого праздника Сигмурт отдал ей крохотную бутылочку. Пояснил, что это сильнодействующий яд - достаточно пяти капель.
- Куда и как подмешаешь, спрашивать не буду. Я знать ничего не знаю. После от флакона избавься.
- А если я и вам подолью - не боитесь? - она спрятала яд за корсаж.
- Не боюсь - ты не дура. Мы же оба не хотим, чтобы тебе отрубили голову? - Сигмурт усмехнулся и поцеловал её в щёку. - Постарайся сделать всё хорошо.
- Поклянитесь, поклянитесь, что не избавитесь от меня!
- Птичка… - он покачал головой и взял в ладони лицо невестки. - Это твой долг, птичка, но я своё слово сдержу. Спи спокойно.
Поцеловав её и пожелав удачи, Сигмурт ушёл, не желая множить подозрений брата, который и так выражал недовольство их сближением.
Стефания понимала, что действовать нужно аккуратно, чтобы никто не заподозрил. Если супруг вдруг захрапит и свалится замертво за столом, то шила в мешке не утаишь, слуги тем же днём разнесут весть об отравлении. Хорошо бы Ноэль заболел - но он обладал крепким здоровьем.
А, может, он просто не проснётся? Мало ли, от чего умирают люди? Особенно, если накануне напьются… Но и тут неизбежны подозрения.
Это должен быть несчастный случай. На охоте. Она подмешает яд в его фляжку, и Ноэль скончается там, в лесу. Может, его даже волки загрызут.
Теперь оставалось надеяться, что виконту захочется в ближайшее время травить зверя.
Случай представился уже в новом году, на исходе зимы. Стефания с трудом дожила до него, не зная покоя ни днём, ни ночью. Действие снадобья знахарки улетучилось, и супруг снова требовал близости. Согласия не спрашивал, делал всё грубо, часто связывал, не гнушался пробовать на ней любимые игрушки. Один раз вытянул кнутом.
После такого тянуло к Сигмурту, пожаловаться, прижаться, получить порцию ласки и дать мужчине, которой не причинит боли.
Радовало, что ни от одного она пока не забеременеет - необходимого средства хватало, пила его Стефания регулярно. Вот весной придётся прикупить.
Накануне она не молилась: бог такое не одобрит. Всю ночь ворочалась, встала до восхода солнца и, не одеваясь, спустилась вниз. В предрассветных сумерках отыскала фляжку мужа - полная. Всё заготовлено ещё с вечера, чтобы охотников ничего не задержало.
Стефания замерла в нерешительности, закрыла лицо руками. Простояв так с минуту, шумно втянула в себя воздух и вытащила бутылочку с ядом.
Восемь капель - чтобы наверняка, чтобы не вернулся. Захотелось даже вылить всё содержимое - удержалось. Кто сказал, что удастся, вдруг его охраняет дьявол?
Усмехнулась: Сигмурт открестился, не желает знать, где будет отрава. Что ж, не вернуться могут оба брата, и она будет полностью свободна. Может, даже подумают на деверя: хотел стать виконтом, но не вышло, сам угодил в яму. Потому как ей никакой выгоды, кроме вдовства: угодья отойдут племяннику, сэру Вестару Ойгмару, ему же достанутся деньги. А ей… Хорошо, если пенсию назначат: детей Ноэлю она не родила, не заслужила.
Аккуратно завинтив крышку, Стефания положила фляжку на место и, пугаясь каждого звука, вернулась к себе. Юркнула в постель, закрыла глаза - а флакон жёг даже через подушку. Пришлось перепрятать - и от себя, и от горничной.
Виконтесса видела, как ускакали охотники. Провожать не вышла: боялась, что выдаст взгляд или выражение лица. Потом, поддавшись порыву, Стефания упала на колени и начала истово молиться.
Она заставляла себя есть, заниматься домашними делами, каждую минуту ожидая заветного сообщения. Пусть бы они вернулись или не вернулись вовсе - только бы не пугающая неизвестность!
Известия пришли вечером, переполошив весь Овмен. Точнее, не пришли, а прискакали в виде одного из доезжих. Запыхавшийся, взволнованный, он разыскал Стефанию и сообщил о несчастном случае: на охоте виконту внезапно стало плохо, и Ноэль упал с лошади, сломав шею.
'Боже, благодарю тебя за такую удачу!' - кричали сердце и разум, а губы произносили ложь скорби. Виконтессе стоило большого труда разыграть ужас и волнение. Расплакаться не смогла, и, чтобы не зарождать сомнений, она поспешила уйти к себе, якобы раздавленная новостью.
Его привезли, когда уже смеркалось. На носилках из двух жердей и плаща. Необычного бледного, с закатившимися глазами и перекошенным ртом.
Сигмурт распорядился послать за священником и зашёл к новоиспечённой вдове.
Стефания сидела на постели и глядела в одну точку.
- Ты умница, - он поцеловал ей руку, присел рядом и обнял. - Однако, мне повезло, что не выпил на привале. Сколько ты ему дала, раз он замертво свалился после пары глотков?
- Кто-то видел? - она скинула его руки и встала.
- Что пил? Только я, остальные скакали позади. Мы гнали зверя… Поздравляю, ты свободна от обязательств.
