Послушник помрачнел. Пролистнул с полсотни странж нашел атакующее заклятие. Хм… «Взрыв трупа», нечто на стыке темной и огненной магии, близко к некромантии. Читал не раз, словесную формулу знает наизусть. Ирн поколебался. Но тут же поддался хулиганскому порыву и, чекан слова, произнес. Пустота… Идем дальше, «Огненный смерч»…
Пламя в камине заревело и забушевало. Алые языки вырвались наружу, лизнули каменную кладку стен. Сноп иск ударил вверх, плавно закружился и образовал спираль. Пламенный змей продержался около секунды. Затем рассыпался, опал на пол дорожкой серого пепла. Языки огня уменьшились и опять тихо затрещали. Ирн сухо клацнул челюстью, недоверчиво уставился на книгу. Открыл на раздел элементарной магии. Пару секунд всматривался, читал. Потом зажмурился, попытался нащупать Чужака в сознании мысленно попросил: «Помоги!» Секунда, вторая… И как ответ звук — легкий шепот, ощущение присутствия. Кто-то мудрый, сильный и близкий встал за спиной и прикоснулся плечу.
Подчиняясь наитию, послушник поднял руку и начертал в воздухе плавную линию Знака Воды. На щеку упала ледяная капля, пальцы окутало морозом. Ощущение продержалось ровно полсекунды и пропало… «Не так, — прошелестел в мозгу. — Не так… Почувствуй Стихию, сроднись с ней. Представь, что вы одно целое».
Почувствовать, стать. Легко сказать. Парень сложил пальцы в повелевающую фигуру Знака Огня. Подержал перед собой, неуверенно сдвинул. И тут почувствовал невесомое прикосновение к запястью. Незримый учитель решил помочь ученику, взял за руку. В воздухе разлилось оранжевое сияние. Солнечное сплетение ожгло, в разуме соткался правильный узор заклинания. За пальцами побежала пламенная дорожка, появился Знак…
Выполнить ритуал до конца Птицу не удалось. Почти в финале незримое прикосновение исчезло, в ушах зазвенело. Послушник сбился, дрогнул и опустил руку. Узор недолго повисел в воздухе, смазался и потух. Пелена опала, сквозь пляску цветных пятен проступили очертания комнаты. Демонический звон расстроенной струны еще отдавался в голове… Ирн разочарованно застонал, ударил кулаком в перину. Мельком глянул на сонного и немного удивленного хорька, который успел облюбовать ближайшую подушку. Мрон! Почти получилось! Почти!.. Но Чужак скрылся в глубинах подсознания, ощущение магии развеялось… Мрон!..
За дверьми раздались далекие голоса. Ирн поспешно спрятал книгу в мешок. Несмотря на протесты, засунул туда же Колючку и затянул бечевки. Быстро развернулся, придал лицу вежливо-благодушное выражение. Попытался успокоиться, судорожно собрал мысли. Огляделся в поисках источника неприятных ощущений. И вдруг заметил невдалеке тумбу со странным украшением…
Из отверстия посреди мраморного постамента торчало толстое деревянное древко. Издалека его можно было принять за копейное или же за шест светильника. Но поверхность казалась чересчур вычурной и состояла из нескольких слитых воедино побегов. На древесине различались ряды непонятных символов явно магического назначения. А в навершии темнел большой круглый камень синего цвета. Отполированный, матовый. Но если глянуть под другим углом, шар становился полупрозрачным. Внутри клубился туман, вспыхивали яркие золотистые огоньки… Посох! Мрон раздери весь дворец… ПОСОХ!!!
Еще не веря собственным глазам, послушник несмело протянул руку. Почти как тот, который описывал и зарисовывал Эскер в дневнике. Древко чуть вычурнее, оголовье другое. Но кто сказал, что инструменты Серых магов делались под одну гребенку? В общих чертах совпадает… Нет, быть того не может! Наверняка украшение или символ власти одного из королей древности. Ведь артефакты погибшего Ордена уничтожены. Последний достался Гару от духа чародея. Хотя почему бы не предположить, что один из магов погиб в Аримионе в незапамятные времена? А посох остался… Святой Алар!
Мысли зажужжали подобно пчелиному рою. Едва послушник приблизился на расстояние вытянутой руки, кончики пальцев окутало приятное тепло. В солнечном сплетении полыхнуло, по жилам побежал жидкий огонь. И вместе с тем звон затих. Вместо него в разуме Птица раздалось несмелое мурлыканье. Словно громадный дворовый кот потерся о ногу: «Хозяин, неужели ты?»
— У вас хороший вкус, сэр Птиц, — раздался хрипловатый женский голос. — Древняя вещь с интересной историей…
Мурлыканье стало тише. Помогло сохранить самообладание, не вскрикнуть от испуга. Часть сознания слилась с посохом. Другая выплыла в реальность, обрела способность видеть и чувствовать…
Ирн преувеличенно осторожно повернулся на голос. Всмотрелся в полумрак у дверей, удивленно приподнял бровь. Принцесса… Но Жосслин неуловимо изменилась. Раньше наследница выглядела серой мышью, забитой дочерью короля-тирана. Теперь перед послушником стояла сильная и волевая женщина. Подбородок гордо приподнят, волосы распущены. Лицо бесстрастное, а губы изогнуты в тусклой деревянной улыбке. Ну да, аристократический этикет. Пусть у тебя в кулаке кинжал с отравленным лезвием, но ты должен говорить любезности.
Принцессу облегало шелковое белоснежное платье. Настолько откровенное, что больше походило на ночную рубашку. Но если на какой-нибудь служанке наряд смотрелся бы чарующе и привлекательно, на дочери короля болтался как на вешалке. Даже в сумраке виднелись худые, что палки, ноги, кривоватые и тонкие. Из-под ткани выпирали ребра, маленькие, похожие на незрелые сливы грудки… Общее впечатление оставалось противоречивым: внутренняя сила и телесная слабость, некое очарование и явное уродство.
— Слишком много истории, — пробормотал Ирн. Послушнику показалось, что от девушки повеяло морозом. Да и в самих чертах, движениях чудилось нечто неправильное. Но главное — цвет глаз. Радужки постоянно меняли окрас: от антрацитового до желтовато-зеленого. И как вошла? Стука двери парень не слышал. Просочилась сквозь древесину?…
Предательский холодок пощекотал поджилки. Птиц напрягся, мельком огляделся в поисках оружия. До стен далеко. К тому же вряд ли удастся снять крепко прибитые клинки… Сквозняк колыхнул языки пламени, зашуршала ткань. Принцесса вышла из тени. На лице легкая тень любопытства, смешанного с чем-то непонятным: то ли тревога, то ли боль.
— В старых городах много теней, — с улыбкой сказала Жосслин. — Прошлого и будущего, иногда настоящего. По легенде, лет пятьсот тому назад в городе бушевала эпидемия чумы. Ворота закрыли, дома и людей сжигали каждый день. А в то время в Дорберге гостил странствующий чародей. Никто не знал, к какому Ордену тот принадлежит, чего добивается и что ищет. Но маг откликнулся на призыв моего предка, стал помогать и лечить. На десятый день мор пошел на убыль. А вот чародей заболел. Эпидемия носила колдовской характер — проклятие, наложенное волшебниками соседей. После смерти мага посох установили в центре города как символ победы над чумой. А спустя двадцать лет безделушку забрали в королевскую казну…
