— Погибла смертью храбрых, — констатировал я, подходя ближе. — С честью пала, выполняя боевое задание. Помянем.
— Она и мечтать не могла о лучшей судьбе, — хихикнул Август, следуя за мной. За его спиной маячил Люк с выражением лица в духе «ничего не понял, но очень интересно». Эх… Нужно будет всё же обучить его русскому языку, ну, или установить встроенный переводчик, как у профессора Ханагавы. А то не очень удобно, что пока его в этом мире понимают только два человека и один Сенат.
Кстати, о Сенате. Август ведь прав — не тащить же эту машину волоком, чтобы сокрыть улики. Но и оставлять её тут в таком виде тоже не хочется. Я посмотрел на оторванные номера, на машину… Хм. На двигателе ведь всё равно есть серийный номер.
— Вот и устроим ей достойные похороны, — кивнул я. — Кидайте номера в салон.
Повторив приказ для Люка, я дождался, пока парни сделают, что я сказал — а затем скомандовал Сенату:
— А теперь придётся поднапрячься. Сенат, ты можешь скатать из этого плотный металлический шарик?
— Мы — Сенат, — ревниво прогудела тварь, выпрастывая из-за моей спины длинные щупальца. — Мы ниспровергали царства, одолевали величайших героев! Нашей волей целые народы были отброшены в тёмные века! А ты сомневаешься в том, можем ли Мы скатать шарик?!
— Катай, — я услужливо указал рукой в сторону машины. — Милости просим.
Август и даже Люк, затаив дыхание, смотрели на происходящее. Огромные щупальца буквально выстрелили, обхватывая машину, словно та была испанским галеоном, а Сенат — гигантским спрутом. Скрежет металла резанул по ушам, так что парни отпрянули назад — но я остался стоять на месте.
Ха. Учитывая, что щупальца лезли из-за моей спины — выглядело так, будто это я сминал машину. Красивое, наверное, зрелище.
Металл медленно поддавался, но у него не было шансов против Сената. Вот тот уже облепил его со всех сторон, делая форму сминаемого объекта гладкой, округлой, прикладывая нечеловеческое давление…
…а затем Сенат отпустил получившийся «шарик». Предмет размером с баскетбольный мяч, упав с метровой высоты, наполовину ушёл в рыхлую землю — ещё бы, ведь вес машины никуда не делся, зато плотность была немыслимой.
— Ого… — Август вытаращил глаза, тоже удивлённый этим эффектом. — Это… это…
Подойдя к шару, он попытался было его поднять… и тут же отдёрнул руку:
— Да он горячий.
— Не пытайся, — хмыкнул я. — Всё равно не получится. Ты ведь не мог поднять машину раньше, когда она имела прежнюю форму?
— А…
— Вот и всё, — подытожил я. — С физикой не поспоришь.
— Мы сделали шарик, — Сенат играючи, одним щупальцем, поднял «баскетбольный мяч» на пять метров вверх — и так же резко отпустил его; получившийся снаряд пробил новую яму, на этот раз уже более глубокую — и Сенат быстренько забросал её землёй. Отлично!.. Теперь тут точно ничего не найдут — что за идиот будет искать автомобиль, копая землю?
— Я не сомневался с тебе, — кивнул я. — Прекрасно справился.
— Да, — голос Сената был сосредоточенным и серьёзным. — Но, Артур Готфрид — на чём мы теперь поедем домой?
Мои глаза поползли на лоб. Кажется, причастившийся двадцать первого века Сенат слишком уж быстро… привык ко всему хорошему.
— Тебе так понравилось ездить? — хмыкнул я.
— Ездить удобно, Артур Готфрид, — согласился Сенат. — Никуда не движешься, а Земля вращается вокруг тебя. Чудесное изобретение.
— Чудесное изобретение приказало долго жить, — пожал я плечами. — А следовательно, домой мы пойдём. Пешком, ногами.
— Что?! — уставился на меня Август. — Но… мы невесть где, за городом! Мы будем идти всю ночь!
— Довольно странно слышать это от того, кто так хотел стать Плутающим, — отозвался я, уже шагая по полю в сторону города. — Ты ведь знаешь, что 90 % времени в Тумане занимают не бои, не поиски сокровищ и не увлекательные приключения, а банальная ходьба?
— Да, но…
— Мы хотели бы поехать, — расстроенно прогудел Сенат. — Машины Нам нравятся.
— Ты и едешь, — оборвал его я. — На мне.
Только Люк шагал легко, с равнодушным выражением лица. Ещё бы — во время наших с ним странствий в мире Виссариона мы исходили целый континент, и ничего. Какие-то четыре часа ходьбы до города?.. Пфф…
* * *
—…но магическое пламя, сжигающее и тело, и душу, не смогло взять Виссариона, — подытожил Сенат. — Та попытка тоже провалилась.
Мы шли по дороге второй час; стояла глухая ночь, и мы откровенно скучали. А чем разрядить скуку? Правильно, байками. Вот Сенат и занялся этим вопросом. Лично мне это было совершенно не интересно — в конце концов, я читал обо всех этих попытках до единой в дневниках тех, кто потом стал Сенатом. А вот у Августа горели глаза.
— Только я так и не понял, — заметил он, — кто такой этот Виссарион? Он… некромант, или кто?
Вообще-то, рассказывая Августу об ином мире, я ничего не сказал про Виссариона. Но… ладно, пусть.
— Люк бы тебе сейчас живописал его в красках, — хмыкнул я, кивая на великана, который шёл себе и в ус не дул — его простодушие не давало ему заскучать. — Ага, некромант — в том числе. Архимаг, тёмный властелин и все дела. Мой учитель, помимо прочего.
— Ты учился у тёмного властелина? — глаза Августа расширились почти до размера двух зияющих колодцев.
— Все Мы учились у него, — с печалью в голосе отозвался Сенат. — И каждый пытался его убить. Таково было его условие. Но у Нас не вышло… только Артур Готфрид смог убить бессмертного.
— Ооооо… — звук, который издал Август, был долгим и полным восхищения. — Но… как?!!
Э, нет. Эту тему я трогать сейчас ещё не готов. И не потому, что боюсь доверить Августу какие-то особо важные секреты: просто силы, которые в это вовлечены, не обрадуются, узнав, что я рассказываю об этом направо-налево. А если они не обрадуются… в общем, все демоны Лимба не могли бы устроить мне того, что начнётся в этом случае.
— Просто сказал ему «Омае ва мо шиндейру», — отшутился я.
— И всё? — поразился Август.
— Разумеется, нет, — пожал я плечами. — Это был только последний шаг, перед которым — годы подготовки. Но… тебе правда будут так интересны технические подробности, на восемьдесят процентов состоящие из терминов, непонятных для того, кто не изучал магию углублённо?..
Чушь. Всё было просто, очень просто. До смешного просто, учитывая, что этому предшествовали не только двадцать лет моих попыток, но и буквально тысячелетия попыток Сената. Просто, относительно быстро и… почти невозможно.
Нужно было лишь взглянуть на ситуацию под иным углом.
— Мы готовы поспорить, — возмущённо пропыхтел Сенат, прерывая мои мысли. — Он даже не ответил тебе «Нани»!
У меня отвисла челюсть.
— С-сенат, — наконец, вновь обрёл я дар речи. — Откуда ты вообще знаешь…
— Мы лазили в Интернете, — с гордостью ответила тварь. — Мы очень много лазили в Интернете. Мы видели всякое.
Я пожал плечами, помотал головой и зашагал дальше. Что ещё раскопал Сенат в глубинах Сети, чем ещё он меня удивит — я просто отказывался думать об этом сейчас.
— Да, но зачем это было самому магу? — Август поглядел на меня. — Биззариону…
— Виссариону, — поправил я. — А вот на этот вопрос ответа я так и не узнал, хотя он и обещал. Возможно, ему просто надоело? Жить столько тысячелетий, это каждый заскучает.
Верил ли я в такой ответ?.. Нет, едва ли. Зная Виссариона неплохо — насколько древнюю сущность можно изучить за столь короткий срок — я никогда бы не поверил в то, что он просто был обычным суицидником. Нет, определённо — его смерть несла в себе больше смысла, чем избавление от тяжкого бремени бытия.
Но… меня этот вопрос уже не волновал. А для Августа хватит и ответа, который я дал.
— Но это же такой просто для теорий, — вдохновенно выдохнул парень. — Можно ведь построить целый список причин, по которым…
— Артур Готфрид, — бесцеремонно прервал его Сенат, — что это там впереди? Там что-то светится, Мы видим какую-то постройку.
