Нежелание почувствовать на себе гнев такого врага придало мне сил, и я с первой попытки взвёл стреломёт, не обращая никакого внимания на боль в груди. И тут же, быстро прицелившись, я сделал второй выстрел. Стрелка со звонким щелчком пробила ледяную скорлупу и впилась в предплечье врага.
— Арр-ха-а! — ударил по ушам совершено безумный вопль лжекупца, и я сглотнул, представив каково это — ощущать дикую боль разрываемой льдом плоти.
А маг, быстро смолкнув, покачнулся, уже не в силах противостоять атаке холода и глянул на меня. И такая ненависть читалась в его глазах, что мне захотелось закопаться поглубже в землю, чтоб не быть объектом такого внимания. Но исчезнуть с места происшествия я не мог, а откатиться в сторону не успел. Маг из последних сил взмахнул руками, разрушая покрывший его лёд, и в меня полетел сгусток ядовито-желтого тумана.
Я даже глаза прикрыл, быстренько прочитав короткую молитву Создателю, ибо был уверен, что пришёл мне конец. Но нет — кроме пробежавших по всему телу мурашек я ничего не ощутил. А когда приоткрыл один глаз и осторожненько посмотрел на мага, увидел, что он валяется на земле окоченелой ледышкой и больше не представляет никакой опасности. Я с непередаваемым облегчением вздохнул и, выпустив из рук ненужный более стреломёт, перевернулся на спину. Так рёбра меньше болели.
— Что за… — застонал лежащий рядом Роальд и, приложив левую руку к затылку, попытался встать. А затем видимо увидев, что творится у ворот, он очумело помотал головой и спросил, глядя на счастливую улыбку возникшую на моём лице после того как я осознал, что больше не потребуется шевелиться: — Кэр, вы чего тут без меня натворили?!
Объяснить в двух словах всё произошедшее было сложно, и я задумался, подыскивая достаточно короткую и ёмкую фразу, чтоб зараз её выпалить и лежать себе спокойно, ожидая целителя и не тревожа огнём горевшую грудь. Однако поразмыслить мне десятник не дал — склонился надо мной и, ухватив за плечо, потрусил, видимо, решив привести в чувство. Только вышло ещё хуже, так как от этого сознание у меня померкло, и я на какое-то время вырубился.
И очевидно, что в отключке я был довольно долго, так как когда пришёл в себя, вокруг уже была уйма народа. Добралось, наконец, до ворот подкрепление… Поздновато, правда.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил у меня заметивший мои трепыхания тьер Эльдар, наш старенький, но ещё бодрый целитель.
— Да отлично, — отозвался я, с удовольствием вдохнув воздух полной грудью и не ощущая в теле ни капельки боли.
— Хорошо, это хорошо, — удовлетворённо кивнул старичок и сказал, глядя на мои попытки подняться: — Успокойся, сейчас тебе помогут. Тебе пока сильно напрягаться не стоит. Да и не только пока, а денька три-четыре, пожалуй, тебе придётся без нагрузок обойтись.
— Ну, как тут наш герой? — отодвинув целителя в сторону, сунулся ко мне невесть как объявившийся на месте событий Тимир Гот, наш сотник.
— Да ничего так… — протянул я, не став говорить о том, что чувствую себя великолепно — даже лучше чем до стычки с магом. Ведь сотник будет решать, сколько мне отлынивать от службы, а пара лишних деньков отдыха ещё никому не повредила…
— Четыре дня займёт лечение и ещё полторы декады понадобится на полное восстановление, — вмешался тьер Эльдар. — А у него о его состоянии справляться бесполезно, так как я дал ему настойку пагрии.
«То-то я так хорошо себя чувствую, — сообразил я. — Ещё бы с таким-то обезболивающим… Жаль раньше у меня такой настоечки не было, когда маг меня «Воздушным кулаком» приголубил.
— Две декады, так две декады, — пожал плечами тьер Гот, соглашаясь с мнением целителя. — Сейчас ему помогут до дома добраться и пусть отдыхает.
— Не так быстро сотник, — перебил его подошедший с Роальдом мужчина средних лет в форменном мундире управы Дознания. — Сначала нам нужно разобраться в произошедшем. Остальные стражники не могут пока дать нам внятного ответа по поводу случившегося у ворот боя.
— А чего тут разбираться? — нахмурился сотник. — Налицо нападение на стражников и все их действия оправданы.
— Не всё так просто, — покачал головой дознаватель. — Слишком много неясностей… Возникает даже сомнение в том, что стражники осознавали то, что делали… Будто все «Искристого льда» наглотались и, угодив в плен иллюзий, натворили тут дел…
— Ты понимаешь, что говоришь, Ланс? — побагровел Тимир. — За такое обвинение и тебя можно из мундира вытряхнуть!
— Это не обвинение, — с гаденькой ухмылкой заметил дознаватель. — Обычная рабочая гипотеза… И она имеет право на существование при расследовании столь странного дела.
— Вот когда стражникам такую же плату как дознавателям, тогда и можно будет говорить о том, что мы «Искристым льдом» балуемся, — не выдержал я. — А пока, увы, нам в отличие от вас такое удовольствие не по карману.
— Это точно! — одобрительно хохотнул сотник.
— Но, тем не менее, вопросы остаются… — протянул дознаватель.
— Какие? — спросил я. — Всё было так: в фургоне купца обнаружился подозрительный груз и его заперли в ловушке согласно инструкции. А он попытался вырваться, сначала посредством ментального воздействия на десятника, а потом, потерпев неудачу, атаковал стражников. А мы после явно выраженных враждебных действий применили оружие. Вот и всё.
— Нет не всё, — не согласился со мной Ланс. — Во-первых, ничего подозрительного в грузе не обнаружено, во-вторых, охранники купца утверждают, что кто-то из стражников первый выстрелил в купца, когда он поинтересовался причиной задержания, а все его действия были направлены лишь на успокоение неадекватных стражников. И то, что вы все живы, прямо доказывает это… Маг просто хотел вас угомонить.
— Тьма… — едва слышно протянул я, ощутив, что мне внезапно стало как-то не по себе. И тёсная камора управы Дознания вдруг привиделась в качестве места отдохновения на ближайшие две декады. Вдруг я действительно ошибся и убил ни в чём неповинного человека…
— Этим охранникам веры нет, — решительно отмёл слова дознавателя сотник. — Сейчас препроводим их в управу и разберемся, что за лжу они несут.
— Разумеется, так мы и сделаем, — согласился с ним дознаватель.
— Ланс, ну что ты тут нарыл что-нибудь? — донельзя фамильярно обратился к нему подошедший дежурный маг, Джастин Ольм.
— Пока ничего весомого, тьер Ольм, — почтительно отозвался служащий второй управы.
— У меня тоже ничего, — недовольно высказался маг. — Нет в фургоне никакой контрабанды.
— Не может этого быть, — сказал я и поднялся с плаща, на который меня уложили какие-то добрые люди, пока был в беспамятстве.
