— Торговые дома присылают ко мне своих представителей по пять раз в день, — Сумиёси прикрыл веки и помассировал переносицу большим и указательным пальцами.
Только теперь Мэй заметил следы яичной пудры вокруг глаз Всесильного Тэна, как называла сиккэна за глаза дворцовая челядь. Только духи предков ведали, сколько же последних ночей не спал верховный чиновник Империи.
— И даже манериты не могут справиться с этим безумием.
— А армии так и не будет? — осторожно спросил Джэнг.
— Нет, тайпэнто Мори сумел убедить Императора, что Юнь на южной границе куда более реальная угроза, чем «стаи озверевших карликов», — едко процитировал Сумиёси. — Я еще надеюсь, что Императрица решится сыграть большую роль в этих обсуждениях.
— Юная Императрица умна не по годам…
— И потому может предпочесть не выступать на чьей–то стороне, пока в сложившейся ситуации не наступит кристальной ясности. Даже, несмотря, на все связи между родом императорской супруги и купеческими семьями в западном регионе.
— Однажды ей уже удалось оказать вам поддержку.
— Но теперь она или ее цзун–гун могут счесть, что это обошлось слишком дорого. И для нее, и для Империи. Старший евнух осторожен и щедро делится своим опытом с супругой нашего повелителя. В иной ситуации я назвал бы это разумным и правильным, но для нашего дела вмешательство старика О–кина немного несвоевременно. Так, что пока с женской стороны Дворца не слышно никаких сигналов, а молодой Вейлун был нашей последней надеждой.
— Я слышал, — кивнул верховный распорядитель. — Он ведь покончил собой, едва довел своих людей до торгового поста дома Гжень?
— Истинный тайпэн, — тяжело вздохнув, сиккэн поморщился, не сумев скрыть горечи и презрения в голосе. — Глупый мальчишка. Устроил настоящее театральное представление, сам зачитал себе приговор и сам же привел его в исполнение, все как по древнему уложению времен династии Цы. Вот только кто его просил напоминать обо всем этом, когда каждый умелый и опытный воин в западных провинциях у нас до сих пор на особом счету? А ведь эти восторженные дураки, наездники Императора, лучшие из лучших! Разве они могли не поддаться этому одиозному порыву в исполнении юного идиота. Когда с собой покончили две первых дюжины, остальных уже было не остановить. Честь Империи превыше собственной жизни! Вот только чего они добились?! Довершили то, что не смогли сделать карабакуру?! Даже тяжелораненые, и те почти все умудрились вскрыть себе глотки…
— Действительно, глупо, — кивнул Джэнг. — Но может быть это и на руку… В том смысле, что и здесь можно найти положительный момент, — быстро поправился толстяк под суровым взглядом своего собеседника.
— Поясни.
— Ореол древней имперской славы, вековых воинских традиций, битвы долга за честь и предков, схватки с диким врагом на западных рубежах.
— Да, многие молодые захотят отправиться на запад, да и из южной армии потянуться добровольцы, заскучавшие в гарнизонах и полевых лагерях. Но за каждого такого тайпэна мне придется устраивать настоящую схватку с тайпэнто перед ликом Императора. А об их боевых отрядах не сможет идти и речи, только личные воины и слуги.
— Лучше чем ничего, и опять же, возможно сейчас на западе нужна не грубая сила, а аккуратное вмешательство на местах. По моим сведениям Ланьчжоу все еще является оплотом порядка в царстве хаоса, и если у них появится дерзкий и деятельный тайпэн, который займет место молодого Тао Шеня…
— Так вот к чему ты клонишь, — сиккэн усмехнулся, и Джэнг смущенно замолчал. — Ну, договаривай. У тебя ведь кто–то есть на примете, или быть может, он уже ждет в большой дворцовой приемной?
Мэй, продолжая изображать положенное «смущение», коротко кивнул. Улыбка Сумиёси стала еще шире.
— Вели позвать. Посмотрим на твоего спасителя Империи.
— Он всего лишь может немного повлиять на ситуацию, — пробормотал Джэнг вернувшись на место, после того как вызвал к дверям кабинета слугу и велел ему привести сюда нужного гостя. — Уверен, что он сможет хоть как–то продержать ситуацию на плаву, пока к месту действия не прибудут опытные командиры из южного пограничья.
— Уже одно это будет немало, — задумчиво ответил сиккэн, в нервном напряжении побарабанив по столу пальцами правой руки.
Вскоре за дверью послышалась легкая поступь, и, когда перегородка вновь отъехала в сторону, в комнату шагнул молодой человек в темно–вишневом мужском суо, под которым блестели «чешуйки» стальной кольчуги. На широком поясе с массивной пряжкой в богато отделанных ножнах висел двусторонний меч, который вошедший слегка придерживал левой рукой за вычурный эфес.
— Сяо Хань из рода Юэ, — представил Джэнг юного тайпэна, чуть склонившего голову в знак почтения перед Сумиёси.
Сиккэн тем временем пристально разглядывал представшего перед ним «спасителя» Империи. Парнишке, наверное, еще не исполнилось и восемнадцати лет, однако, держался он вполне уверенно, что и немудрено. Род Юэ был достаточно известен и влиятелен, и Сумиёси мог бы довольно легко навскидку назвать нескольких потомков небесной Йотоки, за которыми он сам в свое время поручил вести пристальное наблюдение главе императорской тайной службы. Не из подозрений, а скорее просто потому, что за такими людьми всегда стоило приглядывать.
— Значит, сын Ши Гханя и племянник Кара Суня. Был удостоен чести произнести клятву тайпэна в день прославления предков Императора этим летом.
— Совершенно верно, — еще раз склонил голову Хань. — За прошедшее время я завершил все положенные ритуалы посвящения и покончил с остававшимися делами. Я готов служить Императору, и высокочтимый Джэнг Мэй сообщил мне, что такая возможность может представиться в самое ближайшее время.
— Такие возможности есть всегда, — усмехнулся сиккэн, — ваш отец и дядя сейчас как раз на юге, готовятся к возможной войне с царством Юнь. Вы могли бы присоединиться к ним, и уже давно. На ритуалы посвящения уходит не более сотни дней. Как правило.
Щеки юного полководца потемнели от легкого румянца.
— Я… Я рассчитывал…
— На что–то большее, понимаю, — мысленно Сумиёси поставил себе заметку, этот парень пока еще совсем не умел лгать или изворачиваться, а от этого были как свои плюсы, так и минусы. — Что ж, в этот раз немного гордыни и жажды славы сыграли на стороне Нефритового трона, и что это, если не провидение?
Слова Сумиёси окончательно смутили Ханя, и единственное, что юный тайпэн смог предпринять в ответ — сохранять невозмутимость, насколько это было возможным, даже осознавая, что такой опытный собеседник как Всесильный Тэн все равно читает его как развернутый свиток.
