Тиберию отдавали честь как благородному прокуратору, но сам он не обращал внимания на проходящих мимо людей.
«Не время для ерунды. Успеть бы сделать все дела до появления Звезды Тестатема — и домой. К детям».
Перед ним открыли центральные ворота казармы, в лицо подуло сухим нестерпимым жаром, и Тиберий вошел в помещение. Внутри оказалось настолько сильно натоплено, что было больно дышать. Напротив гигантской кирпичной печи стоял худенький паренек в форме палангая. По левую сторону от него находился каменный стол, заваленный линумной бумагой.
Не говоря ни слова, солдат подошел к своему рабочему месту и плюхнулся на большущий резной валун, заменявший стул.
— Король бессмертен! — бодро заявил он.
— Король бессмертен, — повторил Тиберий.
— Вы к кому, великий прокуратор?
— К главному кудбириону Нумерию Децимию Эроту Мерула.
Солдат кивнул, обмакнул писчую палочку в чернильницу и нарисовал на венерандском какую-то закорючку.
— Главный кудбирион Немерий, ваша светлость, находится в центральном зале, сразу же за этой дверью.
Брови Тиберия поползли вверх. Военный совет в неурочное время? Или же какой-то праздник?
Он толкнул поблескивающую металлом дверь, и на него навалились все звуки казармы: радостные крики, звон металла и бой кожаных барабанов. Палангаи непроходимой стеной столпились вокруг двух мужчин. Один был очень молод и худ. Черная накидка блестела металлическими бляшками в слабом свете жар-камней. Тиберий не без удивления опознал в юноше претора-демортиууса. Другой же мужчина, по всей видимости, был мисмаром. Его торс походил на выкованные из меди латы: блестящие в масле шары плеч, широкие грудные мышцы. Длинные могучие руки заканчивались широкими ладонями.
Тиберий взглядом отыскал главного кудбириона Немерея, стоящего чуть поодаль от толпы, и, не торопясь, двинулся к нему. Он уже пожалел, что не снял плащ возле входа. Духотища стояла такая, что в таком одеянии как у него можно потерять сознание.
— Здравствуй, Тиберий! — поприветствовал Немерий. Голос звучал громко, а зеленые глаза радостно блестели.
Тиберий коснулся правой рукой сердца и поклонился.
— Ты с хорошими или плохими новостями? — спросил кудбирион.
— Что у вас тут происходит? — с улыбкой вопросом на вопрос ответил он.
— Празднуем посвящение палангая Медиуса в мисмары. Даже для этого пригласили демортиууса. Пускай отпустит грехи бедняге!
Тиберий бросил взгляд на толпу. Представление священнослужителя началось: он коснулся лба мисмара и начал произносить молитву, будто речитатив из песни богов. Окружающие их люди замолкли, пытаясь вникнуть в священные слова.
— Что-то демортиуус слишком молодой для претора, — прошептал Тиберий.
Немерий почесал кончик носа и ответил:
— Этот парень далеко пойдет. Как говорят, он может воспроизводить целые страницы из книги, только раз прочитав её. У него невероятный талант. Пророчат, что Секст может стать одним из самых молодых старейшин.
— Секст? Его так зовут?
Немерий кивнул.
— А сколько ему хакима? — спросил Тиберий.
Кудбирион сначала пристально посмотрел на него, затем облизал пересохшие губы и произнес:
— Двадцать шесть.
Словно пораженный молотом, Тиберий устремил взор на толпу.
«Двадцать шесть! И почему я об этом Сексте ничего не знаю?»
Демортиуус вытащил из полы плаща четыре кругляшка жар-камней и разложил их на каменном полу вокруг новоявленного мисмара. Парень снял черные кожаные перчатки, и Тиберий увидел, что руки священнослужителя алели рубцами.
— Как тебе его прическа? — спросил Немерий.
— А что с ней не так?
Кудбирион улыбнулся, показав белоснежные ровные зубы:
— А много ли ты видел демортиуусов, щеголяющих длинными волосами?
Тиберий непроизвольно ахнул. Действительно! Волосы священнослужителя закрывали наполовину лоб. Но ведь это кощунство! Только Безымянный Король и старейшины могли…
Демортиуус бросил сердитый взгляд на Тиберия, помотал головой, а затем приставил указательный палец к губам, прося замолчать. Толпа повернулась в сторону королевского прокуратора и кудбириона. Немерий кивнул и сделал пас руками для того, чтобы священнослужитель продолжал делать свою работу.
«Да они все с ума посходили! Этот юнец просит меня заткнуться!»
Однако Тиберию хватило ума молча проглотить оскорбление. Всему своё время.
Демортиуус вскинул руки. Разложенные вокруг мисмара жар-камни налились красным огнем. Воздух вокруг них начал трещать и дрожать. Тиберий ощутил, как его охватывает священный трепет. Тело словно наполнили свинцом. Мысли вязли в хаосе чувств. Хотелось только смотреть на то, как горят маленькие камушки.
Крикнув несколько слов на древнем венерандском, претор-демортиуус быстро коснулся лба мисмара. И тут все находившиеся в помещении жар-камни разом потухли. Тьма накрыла казарму. Тиберий улыбнулся. Дешевый фокус. Священнослужителей учат управлять жар-камнями с самых юных хакима. Делалось это для того, чтобы подавлять народные бунты в Юменте. Ведь только люди дагулов могли лишить света и тепла подземных жителей. В темноте и холоде не много-то и повоюешь.
Демортиуус вновь крикнул несколько слов, и жар-камни вспыхнули звездочками. Глаза и рот молодого служителя дагулов засветились ярко-белым светом. Толпа ахнула. Даже Немерий молча зашевелил губами, восхваляя божественного Безымянного Короля. Демотриуус убрал руку со лба мисмара, тот вскрикнул и упал на колени.
Через мгновение обряд закончился. Свет в глазах священнослужителя потух, и парень растянул губы в самой обезоруживавшей улыбке. Толпа заулюлюкала.
— А он неплох, — сказал Тиберий.
— Прекрасен, — парировал Немерий.
— Почему я раньше его не видел?
— Большую часть жизни Секст провел в астуле старейшин, обучаясь искусству демортиууса. Говорят, он умеет сражаться двумя мечами.
Тиберий нахмурился:
— Пусть тот, кто тебе это сказал, старый друг, помалкивает, потому что за такие речи можно лишиться головы.
Кудбирион отмахнулся:
— Да брось ты! Парень гениален.
— И все-таки я был бы более осторожен в словах, Немерий. Этот твой Секст выбрал путь убийцы и шпиона старейшин. С ним надо быть начеку.
— Уверен, если ты с ним поговоришь хотя бы несколько мгновений, то изменишь свое мнение.
Палангаи принялись обнимать демортиууса, толкать и выкрикивать скабрезные шуточки в сторону нового мисмара. Тиберий понимал их. Только сейчас у этих простых вояк есть возможность высказать всё в лицо своему командиру. Завтра новоиспеченный мисмар поведет свою эсву в бой. И девять палангаев будут служить ему верой и правдой до тех пор, пока Юзон не возьмет их души.
