Раш рванулся к жрецу, увертываясь от лиан, что потянулись к нему, преграждая дорогу. Сейчас место ночевки больше походило на странную живую сетку, готовую поймать всякого, кто приблизится.
— Рок, корень! — продолжала выкрикивать девчонка.
Для Раша звуки слились в один нескончаемый гул, который сейчас только отвлекал. Куда главнее был Банру: зеленый стебель уже добрался до его шеи и удавкой сдавил ее, в то время как другие стягивали тело, сводя на нет всякое сопротивление. Раш увернулся от одной лианы, нырнул под следующую и услышал шипение над головой: огромный отросток, толщиной с руку взрослого мужчины, извивался, растворяясь густой слизью. Он раздвоился надвое, и Раш еле успел увернуться от упавшего куска. Мысленно поблагодарив девчонку, он подскочил к Банру и наотмашь полоснул кинжалом по тугому змееподобному стеблю. Тот забился конвульсиями и только теперь парень увидел крошечные отверстия вдоль всего тела растения. Из некоторых торчали длинные шипы, испачканные кровью. Бедный жрец со стоном повалился на землю, хватая воздух, и отполз к дереву.
Раш крутанулся, ловко ушел в сторону, но все-таки получил хлесткий удар по лицу. Острые жала вонзились в щеку. Тут же, словно из-под земли вынырнула Миэ. Она водила руками, выкрикивая слова заклинания. Раш отклонился, как только увидел яркие трескучие разряды, замелькавшие в воздухе. Ночную тьму разрезала бирюзовая вспышка молнии и в воздухе запахло паленым.
— Помоги Банру, — бросил Раш и, стараясь не думать о боли, сводящей скулы, побежал к остальным.
Рок и Арэн, как могли, отвлекая хищное растение друг на друга, старались добраться до уже успевшего одеревенеть ствола. Вокруг него бугрили землю узловатые крепкие корни. На нескольких, самых широких стеблях зияли дыры, и шипы, что торчали из них, были ничуть не меньше кинжала в ладони Раша. Северянин громко выкрикивал что-то на своем языке, — скорее всего — ругательства, — отчаянно размахивал топором, лихо срезая ползущие на него лианы. Арэн берег силы, держа перед собой короткий широкий меч, острием виз, направляя его подобно жалу. Он шаг за шагом приближался к стволу, прокалывая широкие части лиан. Он молчал, как всегда, и даже не поморщился, когда на его спину опустилось сразу несколько ударов. Сквозь кожаный жилет проступила кровь, но Арэн будто утратил способность чувствовать. Сзади него, стараясь держаться на расстоянии от шевелящихся под землей корней, стояла Хани. Она прямо из воздуха выхватывала туманные «живые» сгустки и швыряла их. Раш рванулся к тому месту, где спал, чуть не попав в тиски двух переплетенных петлей стеблей, и схватил вещевой мешок, который всегда клал под голову. Не глядя, прекрасно помня, где и что лежит, достал тяжелую флягу, горлышко которой было залито глиной.
— В сторону! — как можно громе закричал Раш, прыгая на одеревеневший стебель и балансируя на нем, как канатоходец. Длинное жало пырнуло в бедро, разорвало кожу, но Раш успел сделать широкий размах, посылая флягу прямо в самое сердце растения.
Огненное зарево разошлось вширь, подобно маленькому солнцу освещая все вокруг. Стебли забились агонией, танцуя в кострище, которым стало растение. Огонь пожирал стебли так же скоро, как они только что росли.
— Пустили провести ночь, — зло выплюнул Раш, упав на землю. В глазах его быстро темнело, голова шла кругом, холод стремительно проникал под кожу. — Артерия…
— Бредит, — силуэт Миэ покачал головой.
— Лежи, мой друг, — прозвучал где-то над головой голос Банру.
— Живой? — Раш едва мог говорить, губы в одночасье сделались сухими, слипались.
— Твоими заботами, — уже совсем глухо ответил голос жреца.
— Вам нужно уходить, — торопила Хани. — Духи недовольны.
— Ваши духи хотели нас убить! — Завопила Миэ. Она придерживала голову впавшего в забытье Раша, пока жрец вливал в его рот что-то из узкой склянки. — Мы защищались, или нужно было дать этому сорняку сожрать себя, чтоб не расстраивать духов?
Девушка не слышала ее. Она поторапливала остальных, то и дело поднимая голову вверх. Потом подозвала Рока и отвела его в сторону, стараясь говорить как можно тише, на родном языке. Как ей показалось, понимала их речь только темноволосая волшебница, но сейчас она помогала жрецу и вряд ли стала бы подслушивать.
— Ты должен вывести их из леса. Езжайте на восток, если боги смилостивятся — не наткнетесь на шарашей. Еще до рассвета будете в Яркии.
— А ты? — поскреб в затылке Рок.
— Я останусь здесь столько, сколько понадобится.
— Никуда я не поеду без тебя.
— Поедешь, — строго приказала Хани. — Здесь ты мне не поможешь. Духи не тронут меня, — она снова посмотрела вверх, — по крайней мере больше, чем я того заслуживаю.
— Ты не виновата! — Голос Рока стал резким, в глазах плясала ярость. — Давай оставим того, пусть сам задабривает хранителей.
— На восток, — Хани предпочла сделать вид, что не услышала его последних слов. — Ты отвечаешь за чужестранцев. И, Рок… стерегись. Не хуже меня знаешь, что они никогда не бросают своих ловушек без присмотра на долго.
— Но ведь ты… Как скажешь, эрель, — покорно согласился он, напоровшись на строгий взгляд, и склонил голову. — Я буду ждать тебя в «Медвежьей лапе». И не сдвинусь с места, пока не увижу живой и в здравии. Хани с благодарностью улыбнулась. После повернулась к остальным.
— Рок отведет вас в Яркию. Это в противоположную от Сьёрга сторону, но там можно подождать, пока ваш друг поправится. Кто-то из охотников после проведет вас до столицы.
Когда сборы закончились, и так и не пришедшего в себя Раша взял к себе на лошадь жрец, Хани перевела взгляд на Арэна. Воин единственный, кто игнорировал ее просьбу.
— Я остаюсь с тобой, — сообщил он. — Не знаю, что тут за беседа будет у тебя с духами, но мы тоже во многом виноваты, так что я с места не сдвинусь. Надеюсь, твой друг доставит моих товарищей в целости и сохранности.
— О, боги, все тут что ли ума лишились?! — простонала Миэ и первой поехала вслед за Роком.
Когда тройка скрылась в деревьях, Хани строго посмотрела на Арэна. Мужчина выглядел спокойным и уравновешенным, только держал наизготовку меч, в этот раз — длинный, черной стали, с тяжелой рукоятью. Хани попыталась вспомнить, что еще за оружие нес тяжелогруженый конь для поклажи, но в голове все путалось.
— Скажи мне, что это было за диковинное растение? — попросил он, осматриваясь.
— Ловушка шарашей, — ответила Хани. — Людоедов.
Ветер загудел в кронах. «Пора, нельзя больше тянуть», — скомандовала себе девушка. Она бросила на место, где еще недавно бушевал огонь, плащ. Снова сняла с себя варежки, потом отложила в сторону пояс. Немного помедлив, выразительно взглянула на Арэна, пока тот не догадался отвернуться. Только после этого расслабила шнуровку мехового жилета и бросила его на плащ. Потом туда же отправились штаны с сапогами. Оставшись в простой полотняной рубашке и нижних полотняных же штанах, Хани сделала шаг вперед, опускаясь на колени.
