— Ты в хорошей форме, — только и сказал он.
— Больше упражнений и меньше пива. Это просто ад.
Дин пошел обратно на кухню.
— Он движется медленней, — заметил я.
— Мы все движемся медленней. Что стряслось?
Синдж знала: я не пришел бы домой, если бы что-нибудь не произошло. Это ее обижало. Теперь, когда она управляла домом, ей не очень нравилось, что я вхожу сюда, как будто он принадлежит мне. Но еще сильней не нравилось, что Тинни говорит мне, кто мои друзья и когда я могу с ними увидеться.
Я объяснил, что со мной стряслось и что, по словам Белинды, стряслось с Морли.
— Между этими событиями есть связь?
Я пожал плечами.
— Логической — нет.
— Но ты не веришь в силу совпадений.
— Верно.
— Первое, что нам нужно сделать, — это перевезти Морли сюда.
Такое не приходило мне в голову. Я отлично понимал доводы Синдж. Не было безопаснее места, чтобы припрятать Морли, чем это.
— Белинда говорит, что он слишком тяжело ранен, чтобы его перевозить.
— Ты будешь с ним. И поймешь, когда он сможет выдержать переезд.
Я кивнул.
Несколько мгновений Синдж смотрела в никуда, потом сказала:
— Я подумываю снести стену между этой комнатой и твоим старым кабинетом. Есть возражения?
— Только эмоциональные. В этой комнате таится несколько тысяч воспоминаний.
Комната была самой маленькой в доме. Я обычно описывал ее как чулан с галлюцинациями.
— Во всяком случае, мы будем слишком заняты, чтобы приглашать рабочих. Покойник спит. На случай, если ты надеялся с ним проконсультироваться.
— Я уже догадался. Он меня не изводил.
Я обозрел несколько устроенных Синдж стеллажей.
— Тут много книг.
— Иногда мне почти нечем больше заняться. Теперь следопытов нанимает только Стража. Стража стала настолько умело проворачивать свои делишки с законом и порядком, что люди сами сдаются ей, поразмыслив над тем, что после пары дюжин пинт казалось хорошей идеей. Наказания уже не такие скверные. Я веду бухгалтерию для Скромника. Управляю его капиталовложениями. И твоими. И учусь. И все.
У меня есть капиталовложения? Как случилось, что я об этом не знаю?
Потому что я бы потратил деньги вместо того, чтобы вкладывать их.
Еще одна особа женского пола думает за меня.
— Твои капиталовложения дают неплохие результаты.
— Особенно вложения в Объединенную?
У меня был в ней маленький процент, но я никогда не рассматривал это как капиталовложение. Я не вкладывал туда деньги, только себя самого.
— Особенно. Но я вложила кое-какие твои наличные в другие предприятия. Ты будешь получать доходы, даже если Объединенная развалится на части.
Я пропускал ее слова мимо ушей. Когда я виделся с крысодевушкой, я в основном занимался тем, что смотрел на нее. Непохоже было, что она может позаботиться о том, чтобы я остался в порядке, если отношения между Тинни, Объединенной и мной вдруг прервутся. Но позже я еще подумаю об этом.
— Понятно.
Мы начали говорить о вещах, которые не требовали признаний, как сильно мы друг по другу скучали.
Вернулся Дин. Он принес и себе чаю и печенья и сел в пустующее кресло.
— Вы вернулись, мистер Гаррет?
Я бродил по дому, каталогизируя изменения и вспоминая былые времена. Изменения заключались в окраске, в новых стенах и в новой мебели.
Я нес с собой большую кружку пива. Тут имелся порядочный его запас. Я знал, что так и будет. Синдж любила пиво.
— Ты не приводила сюда гостей?
— Никого, кроме брата, нескольких рабочих и учеников Покойника. Смирный приходит только по делу, с тех пор как я прикрыла его кредит на пиво.
Настоящее имя ее брата было Фунт Смирный, но его знали на улицах как Джона Пружину, и он возглавлял самую большую банду крысолюдей города. Он был из другого помета, потому что у них с Синдж была лишь общая мать, но они сохранили на удивление крепкие отношения.
— Он просто ничего не может поделать с тем, что он крыса, — сказала Синдж. — И пользуется этим.
— Не задирай брата. Он может быть полезным парнем.
— Гаррет.
— Прости. Я не могу не беспокоиться о тебе.
— Однако ты так негодуешь, когда другие люди беспокоятся о тебе.
Я пожал плечами. Быть последовательным — признак ограниченного кругозора.
Впервые вступив в прохладу комнаты Покойника, мы уловили движение. Одна маленькая свеча горела в подсвечнике за дверью. Она не дала много света, когда я внес ее в комнату, и не предназначалась для освещения. Она требовалась, чтобы зажечь лампы, когда его милость принимает людей, нуждающихся в утешении света.
Я высоко поднял свечу. Покойник находился там, где я его оставил. Там, где он находился с тех пор, как я купил дом, — сидел в массивном деревянном кресле, смахивая на плохо сделанного идола, изображающего человекоподобного бога-слона.
— Тут холодно, — сказал я.
— Да.
— Тут очень холодно.
Синдж объяснила, что смесь чар, исходящих из того же источника, охлаждает и колодец на кухне.
— Все спроектировал Кип Проуз. И это не очень дорого обошлось. Чары позаботятся о том, чтобы Покойник оставался с нами гораздо дольше.
— Кип Проуз. Конечно. Он занимается теперь и колдовством?
— Нет. Он не смог бы заставить камень свалиться, если бы для этого потребовалась магия. Но он может предлагать математические модели, заставить чары работать более эффективно.
Союз «чтобы» выпал из последней фразы Синдж. Она говорила медленнее. В ее речи начал слегка проскальзывать шепелявый акцент крысолюдей.
Она нервничала.
— Сколько стоит холод?
— Меньше, чем ты можешь вообразить. Это капиталовложение на будущее. И еще мы можем сохранять на кухне свежую еду.
Я так беспокоюсь о деньгах. Кто-то же должен заставить людей немного подумать, прежде чем опустошить мои карманы.
Я был источником огорчений Дина, Покойника и Синдж (после того, как та самовольно заняла место в моей жизни), потому что не склонен был работать больше необходимого только для того, чтобы не закончить на ступенях канцлерского суда, разглагольствуя в ожидании, пока не развлеку кого-нибудь достаточно, чтобы тот швырнул монету в мою коробку для милостыни. Я слышал суровые беседы о работных домах, когда эти великие финансовые умы упускали из виду тот факт, что работные дома закрывались. Без войны не было необходимости в потогонных фабриках, чтобы производить все необходимое солдатам.
Жизнь, надо признаться, была ко мне щедра. Большие мешки с деньгами забредали ко мне именно тогда, когда их ожидал самый радушный прием. Я купил дом. Я имел капиталовложения, которые приносили достаточный доход, чтобы держать дом в порядке и обеспечивать комфорт его обитателям — хотя последнее по большей части являлось заслугой Синдж.
