— Лорд-маг! — воскликнул Иоанн, шагнув навстречу Мэту, и приветственно раскинул руки. — Как хорошо, что вы прибыли! И как быстро!
— Я очень рад снова побывать у вас, — с поклоном ответил Мэт, а выпрямившись, более пристально посмотрел на старого знакомца.
Пресвитер Иоанн похудел. Даже через черную бороду видно было, как запали у него щеки. Глаза потускнели, а золотистая кожа стала похожей на пергамент. Он явно тяжело переживал исчезновение новообретенной племянницы.
— И конечно, я буду рад помочь вам всем, чем смогу, — заверил владыку Мэт. — Есть какие-нибудь успехи в поисках Балкис?
— Подойдите сюда и увидите, — сказал пресвитер Иоанн и порывисто развернулся к окну. Его роскошные одежды зашуршали по полу.
Мэт подошел к окну и, взглянув в отверстие на изысканных резных ставнях, увидел во внутреннем дворе марширующих воинов.
— Вы так себе представляете поисковую партию? — изумленно спросил он.
— Конечно, — столь же изумленно откликнулся пресвитер Иоанн. — Ее высокое положение никак не заслуживает меньшего. Балкис — принцесса Восточных Ворот, лорд-маг.
— О да, несомненно… Но менее многочисленный отряд был бы не столь заметен и скорее разыскал бы ее. Не было ли о ней каких-либо известий? Быть может, какой-нибудь нищий принес вам тайное предложение отдать полцарства, если вы желаете вновь увидеть Балкис?
Пресвитер Иоанн в ужасе уставился на него.
— Нет, нет, никаких вестей! Неужто такое вообще возможно.
— Я слыхал о нескольких подобных случаях, — ответил Мэт, насколько мог, нейтрально.
Однако старая обида и гнев, видимо, все же просквозили в его тоне. Пресвитер Иоанн сочувственно проговорил:
— О да! Ведь в прошлом году похитили ваших детей!
Мэт кивнул.
— И Балкис помогла мне разыскать их, если помните. Вот и настал черед отплатить ей услугой за услугу. Но если о ней нет никаких вестей, значит, нет и догадок о том, где она может находиться.
— Нет. Есть только тот человек, что выкрал Балкис из дворца, но даже он понятия не имеет о том, куда ее мог увезти тот мужчина, которому он ее передал. — Пресвитер Иоанн глянул на готовящееся к походу войско во дворе, и лицо его грозно потемнело. — Я очень боюсь, что она, быть может, уже мертва, лорд-маг.
Мэт заметил, что в глазах под сурово сдвинутыми бровями — тоска. Он и сам встревожился, но решил успокоить пресвитера.
— Я очень сомневаюсь в этом, ваше величество, — сказал он. — Помните: при первом желании Балкис способна превратиться в кошку, а у кошек — девять жизней. Подозреваю, что у кошки, которая к тому же девушка-волшебница, — жизней девятью девять.
Пресвитер Иоанн обернулся к Мэту и вымученно улыбнулся:
— Восемьдесят одна жизнь? Может быть. Если, конечно, Балкис вовремя превратилась в кошку.
— Ей мало что может помешать сделать это, — заверил его Мэт и, повернувшись, посмотрел в угол, где стояли удобные стулья. — Но мне нужно узнать все об этом происшествии. Может быть, вы присядете и расскажете мне об этом?
— Пожалуй, и вправду я слишком долго ходил из угла в угол, — признался царь, прошел в угол и со вздохом опустился на стул. — Да, так лучше, — сказал он и, сдвинув брови, посмотрел на Мэта. — Но вы тоже должны сесть, лорд-маг!
— В присутствии владыки? Даже не думайте об этом!
— Вы — не мой подданный, а посланник моей соратницы, королевы Меровенса, и ее консорт! Подойдите и сядьте!
Мэт поклонился и сел рядом с пресвитером. Сидеть на стуле — это показалось так удобно после трех дней езды верхом на Драконе!
— Ну а теперь расскажите мне все по порядку. Сверху донизу, как говорится.
— «Сверху»? — недоуменно переспросил пресвитер Иоанн.
— С самого начала, — уточнил Мэт. — Быстро ли Балкис привыкла к Мараканде?
— И сразу, и совсем не привыкла, — со вздохом ответил Иоанн и продолжал, устремив задумчивый взгляд в пространство: — Моей племяннице полюбился дворец, понравились придворные, а они поистине возрадовались ее появлению. И все же порой Балкис овладевали приступы тоски…
Пресвитер Иоанн умолк. Мэт попробовал утешить его:
— Но это вполне естественно для девушки-подростка, оказавшейся вдали от родины, ваше величество. Время от времени она будет испытывать ностальгию…
Иоанн невесело усмехнулся:
— Но ее родина — здесь, хотя она этого не ведала до тех пор, покуда вы не привели ее сюда. Тем не менее я не дивлюсь тому, что сама Балкис считает родиной вашу франкскую страну Аллюстрию — ведь она там выросла.
Мэт подумал о том, что германцам, обитавшим в Аллюстрии, вряд ли понравилось бы, что их называют франками, однако во времена Крестовых походов в его родном мире им также пришлось пережить подобное.
— Наверное, Балкис должна тосковать по густым лесам, по столетним дубам — и горам.
— Она и тосковала по ним, а еще — по…
Пресвитер Иоанн не договорил и вдруг смущенно взглянул на Мэта, а тот едва заметно улыбнулся.
Он помнил о том, что Балкис была в него влюблена, и теперь подумал: «Как было бы хорошо, если бы девочке — куда бы ее ни забросила судьба — удалось встретить доброго и красивого юношу». Вслух он сказал:
— Надеюсь, вы позаботились о том, чтобы ей не было одиноко?
— О да, конечно, — подтвердил царь. — Я окружил ее молодыми людьми и дамами благородного происхождения и велел моему сыну Ташишу развлекать Балкис в то время, когда я сам не мог этим заняться. Но когда получалось, я всегда был рядом с нею.
Глаза пресвитера Иоанна заблестели, когда он вспомнил об этих днях. Было видно, что он всем сердцем полюбил Балкис. Мэт внимательно наблюдал за Иоанном и понял, что девушка стала для него не просто племянницей, которую ему вернула Фортуна, а и дочерью, которой у него никогда не было.
— А придворной молодежи Балкис понравилась или все же не очень?
— Ах, ее все просто обожали! И это вполне естественно со стороны молодых людей: ведь она так красива. А дамы тут же приняли ее в свой круг. — Пресвитер Иоанн пожал плечами. — Да и как иначе? Ведь она не только хороша собой, но и умна, одухотворенна и добра. Придворные постарше были настолько же очарованы ею, как и молодежь. В самом скором времени Балкис стала всеобщей любимицей.
Мэт сдвинул брови.
— Из-за такой мгновенной популярности кто-то наверняка мог ей и позавидовать.
Пресвитер Иоанн резко взглянул на Мэта и тут же в растерянности отвел взгляд.
— Значит, кто-то ей все-таки позавидовал?
— Мой сын Ташищ, — признался царь. — Он, которому суждено стать пресвитером Иоанном после меня. О, он никогда об этом не говорил, но я видел это чувство в его глазах, когда он наблюдал за Балкис, окруженной веселыми молодыми людьми и дамами.
