А в этот раз Кузьму как что-то толкнуло, и вместо того, чтобы схватить цепочку и удрать с ней, он около часа просидел под дверью чужой квартиры, а теперь чувствовал себя униженным.
— Погоди! — теперь уже художница придержала паренька за рукав, — Я не могу тебя просто так отпустить. Мне в жизни не часто такие люди, как ты попадаются.
"Да уж не удивительно. Не пристало богатеньким цыпочкам с помойкой рядом стоять!" — подумал про себя Кузя, резко выдергивая руку из цепкого захвата тонких пальчиков. Девушка не стала удерживать, по инерции поглаживая оборванца по плечу. Тетка никогда не ласкала его, даже наоборот, старалась щедро раздавать подзатыльники. Возможно, будь она родной сестрой отца или матери, все было бы иначе. Хотя и в это Кузя не слишком-то верил.
— Что вам от меня надо?
— Я понимаю, что тебя напрягает подобное обращение. Но мне бы хотелось… пригласить тебя в гости.
— Зачем вам все это? — неожиданно серьезно задал вопрос паренек. Карина задумчиво вздохнула, пытаясь подобрать щадящие самолюбие мальчика слова. В конце концов, не говорить же ему, что ей просто стало его жалко? Еще обидится и тогда пиши пропало. А просвечивающиеся, казалось, даже через несколько слоев одежды, ребра вызывали сильнейший приступ жалости. Кузьма ждал ответа, внимательно глядя на нее. И вдруг ее осенило.
— Дело в том, что я художник, а у тебя очень интересная внешность.
Девушка смотрела на Кузю, воображение ее уже прикидывало, как мог бы падать свет на его портрете, во что он должен быть одет, вырисовывая перед ней мельчайшие детали. Глубокие, светлые глаза придавали ему выражение практически ангельское, однако резкие черты лица, встопорщенные темные волосы и совсем не по-детски сдвинутые брови могли свидетельствовать о непростой жизни оборванца.
— Да? — скептически хмыкнул Кузя, — И чем же она интересна: синяком под глазом или грязью на челюсти?
— У тебя правильные черты лица, прямой нос, красивые брови, форма лица топориком, — констатировала Карина, садясь на ступеньку и пачкая свою светлую куртку.
— Скажите еще "тяпкой"! — фыркнул оборванец.
— Нет, "тяпкой" — это у меня спросонья. А топориком, значит с высокими скулами и несколько суженной нижней частью лица. Есть лица круглые, когда и подбородок широкий и скулы не так ярко выражены, а тут лицо овальное, но не слишком вытянутое. Честно говоря, это мой любимый тип лица.
— "Топориком" — засмеялся паренек, незаметно для себя усаживаясь рядом с Кариной, — Ладно, буду вашим гостем!
— Не вашим, только, а твоим. Карина, — протянула художница руку. Кузьма некоторое время таращился на протянутую ладонь, совершенно не понимая, как такая особа не побоялась тронуть его. Однако от рукопожатия не отказался, еще больше удивляясь тому, что после него девушка не стала доставать платок, чтобы вытереть пальцы.
3.
Карина подумала о том, как отнесется Никита к ее поступку лишь у входной двери. И только потому, что она оказалась заперта изнутри, а не снаружи. Пока девушка ехала в машине, обмениваясь ничего не значащими фразами с новым знакомым, ей даже в голову не пришла подобная мысль. А вот сейчас, когда дрожащие пальцы нашаривали кнопочку звонка, ей стало не по себе. Мало того, что сама навязалась к другу в гости (хотя Никита первый предложил пожить у него, но этого Карина не вспомнила), так еще и какого-то бродягу приволокла к нему в квартиру. По идее ничто не мешало ей поехать к себе домой, но отчего-то художница предпочла отправиться именно к Нику. И теперь искренне об этом жалела.
Особенно, когда дверь все-таки распахнулась, и на пороге обнаружился дошедший до нервного тика друг:
— Ну и где тебя носило? — подозрительно спокойным голосом спросил парень.
— Я к Зое ездила. Помнишь, я тебе о ней рассказывала…
— А записку ты не могла оставить? Я приезжаю с работы за ключами от склада, а тебя нет дома, машина тоже пропала. Что я мог подумать? Мало ли что тебе в голову взбредет. Судя по вчерашнему было трудно предсказать твои дальнейшие действия. Ты хоть понимаешь, как я волновался?!
— Не-а, — честно мотнула головой художница, наконец-то понимая, что Никита не злится на нее, а даже наоборот, переживает за ее жизнь и здоровье. Правда, на смену страху пришел не менее жуткий стыд. Тишину между друзьями нарушил маячивший до сего момента за спиной Карины мальчишка:
— Зрасьте.
— Привет, — без всякого выражения ответил Никита, продолжая прожигать взглядом подругу, — Это кто?
— А… это Кузя. Он мне сегодня задорово помог. Может, впустишь нас?
— Конечно, — отстранился от косяка парень, — Только ты должна мне все объяснить: зачем ты помчалась к Зое, и где откопало это чудо.
— Он моя новая художественная находка, — встала на защиту оборванца девушка, — Я собираюсь рисовать его портрет.
— Ага. И давно ты это решила? — в голосе Никиты ясно читался сарказм. Карина расстегивала сапог, поэтому не сразу ответила:
— Как нашла, так и решила. И вообще, если тебе не нравится моя идея, я могу вернуться к себе в мастерскую и тебе не мешать. Я и так тебе целую неделю испоганила.
— Иди сюда, — друг подхватил ее под локоть, вталкивая в небольшое пространство кухни, — Если ты считаешь, что испортила мне жизнь, то это не так. Было бы гораздо хуже, если бы ты с ума сошла, сидя у себя дома. Карина, неужели до тебя еще не дошло, что я все сделаю, чтобы помочь тебе? И то, что ты притащила этого "натурщика", это хорошо. Возможно, новая работа отвлечет тебя от глупостей, а большего мне и не надо, да и тебе тоже.
— Простите, что мешаю вашему разговору, но может у вас найдется что-нибудь поесть? — в кухню, подобно речному угрю, просочился Кузя. Ребята одновременно повернули головы, с удивлением уставившись на мальчишку и пропуская мимо ушей его реплику.
— Как тебя зовут? — первым вышел из ступора Ник.
— Кузьма.
— Вот что, Кузьма. Прежде чем садиться за стол, сходи-ка ты в ванну. Я пока поищу тебе свежие вещи. Надеюсь, как пользоваться туалетом, ты знаешь, — с улыбкой добавил парень. Кузя не менее едко хмыкнул, всем своим видом показывая, что отлично справится и исчез в коридоре. Ник проводил его взглядом, обернувшись к Карине:
— Ну, теперь рассказывай, дорогая, как ты до такой жизни докатилась.
Примерно полчаса заняли у Карины на то, чтобы выложить парню все события сегодняшнего утра. Он внимательно слушал, не перебивая, и сосредоточено готовя омлет. Карина взялась помогать, нарезая зелень. Глядя на это Никита помрачнел, но нож не отобрал. Карина с первых дней их знакомства в школе казалось Нику кем-то вроде хрупкой хрустальной розы, которою так и хочется поставить на солнце, чтобы она засверкала радужными бликами, и в то же время ее даже боязно взять в руки.
