Если так подумать, то замах не особо то и нужен. Диклос изначально имеет любую плотность и объём. Ускорение роли не играет, оно важно лишь в контексте более быстрого соприкосновения с объектом.
Проверяя теорию, присел рядом с бревном. Провёл по нему диклосам, рассекая то вдоль. Длинна три метра толщина пол метра, а я его разрезал. Именно разрезал, как нож масло, не на мгновение не замедлившись. Теория нашла подтверждение, скорость не зависит от урона. Учитывая, что диклос не имеет массы то этого следовало ожидать.
На ветку надо мной приземлился снегирь, скосив голову набок рассматривая меня. Раз уж начал почему бы не проверить ещё кое-что. Не делая резких движений опустил руку в карман к серебряной фигурке. Она привычно попыталась ужалить холодом, но моим задубевшем рукам сейчас всё равно.
Моргнув я уже смотрел на себя с ветки. А я за матерел. Можно было бы подумать, что во мне начали прорастать ростки тщеславия. Одна ко правда есть правда. От того забитого заморыша, страдавшего от недоедания, последствий множества драк и тяжёлого труда почти ничего не осталось. Не идеал, да и о красоте, если она у мужчин имеется, речи не идёт.
Всё так же медленно повернулся спиной к птице. Ничего, спина как спина. Хотя я точно двигаю диклосам. А что, если … Двигаясь спиной сделал несколько шагов к дереву на котором сидел снегирь, потянувшись к нему. В этот момент он вспорхнул, и… и на снег упал раздавленный комок перьев.
Дьявол. Хотел ведь только коснутся. Над контролем ещё придётся поработать. Эхх, птичку жалко. Она та мне ничего не сделала. Судя по всему, и крышу то же я проломил во время своего изменения. Отвесив себе ментальный подзатыльник направился к сараю. Нужно согреться, поесть и обустроить ночлег. Хоть времени сейчас немного, но темнеет рано. Идти в темноте по заметённой просёлочной дороги до станции, идея так себе.
Когда покидал Люквер время уже поджимало. Чтоб не исчезнуть по среди поля или вообще в поезде. Учитывая не редкие задержки в пути такое вполне могло произойти. Я сел на ближайший маршрут проехав до конечной. Которой была деревня из нескольких хуторов. Двинулся наугад желая найти какую-нибудь заброшку. Тогда пришлось пройти через перелесок прежде чем увидел этот сарай. Привередничать не стал. И не прогадал. Вокруг по-прежнему некого, вещи мои не тронуты. Только вот холод доставляет неудобства, но это уже мелочи.
Деньги у меня ещё остались. Надеюсь от сюда ходят поезда до других городов. Ну или пригородов ведь далеко не везде привечают псевдоэргатов, а подорожной бумаги у меня само собой нет.
Взяв ржавый лист металла, бросил его на пол прямо под проломом в крыше. На нём выложил костровище из набранных у берега булыжников. Сложив дрова вышел за сумкой, оставленной у входа.
Сумка оказалась не на том месте где я её оставил. Лежа в нескольких метрах с разорванным боковым карманам. А по снегу в сторону леса тянется едва заметная борозда в которой лежат комочки земли.
Зараза! Так увлёкся новой игрушкой что не только об одежде забыл, но и о хищном сорняке. Забежав в сарай схватил жестяную банку выкинув из неё гвозди. Широким шагом отправившись по следу.
На сколько быстро ползают растения? Особенно по снегу. Не очень быстро учитывая, что нормальные растения предпочитают сычивать на одном месте не особо жалуя прогулки. А этот прополз шагов пятьдесят от сумки. Мог бы и больше если бы не остановился на перекус.
Обвив корнями труп невинно прибитой мной птицы тянул из неё кровь. Собирая замёрзшие алые кристаллики, которые тая впитывались в него.
— Да, кто же ты на хрен такой?! — Я понимаю, что он из того мира, но видеть его здесь, на Земле…
— Яяяяяяя…
Пискляво раздалось у меня в голове.
— Ты что разумен? — Замерев в пяти шагах ошарашенно спросил…у растения…
— Я, я, я-яя….
— Да, ты. Разумен? Понимаешь меня?
— Я-я. Г-г-го-во-ри, я, пло-хо, н-н-на-учи…
Так и получилось, что эту ночь, я провёл в кампании говорящего растения. И я искренне надеюсь, что он действительно говорит, а это не у меня беды с башкой начались.
По началу разговор не клеился так как он едва мог по слогам общаться. Постепенно час за часом его речь становилась всё лучше, а разъяснялся он всё понятнее. Об его интеллекте судить трудно.
Я, описывал ему разные предметы, даже кидал некоторые, что бы он ощупал их корнями. Удивительно, не зная их названия, он довольно точно говорил для чего они нужны.
Только вот стоило спросить: — «Кто он? Откуда? Как появился? Знает ли на какой мы планете или с какой, я его принёс? Знает ли он что-то о своём виде?» он отвечает одно, «не знаю». Врёт или нет. Трудно понять, когда говоришь с тем, у кого не то что лица нет, даже эмоции в голосе отсутствуют.
Статуя выдала его мне в качестве награды, а система засчитала. Значит он не просто говорящий сорняк любящий кровь, а нечто большее. Тем не менее сейчас система не даёт о нём не какой информации. «Идентификация» на нём не срабатывает. Лишь если присмотреться над листьями видно пустое поле, подсвеченное белым. Говорящее о том, что он не враждебен, по крайне мере ко мне.
Сорняк настойчиво просил у меня моей крови. Описывая какая она вкусная, тёплая, смакуя как она нежно будет сворачиваться на его листьях и тому подобное. Получив десяток отказав, он сказал, что его устроит любая другая кровь. Желательно разумного, желательно кого-то сильного, желательно чтобы его принесли в жертву прямо над ним и желательно чтобы жертв было как можно больше.
На вопрос устроит ли его кровь давно мёртвого существа или к примеру, жучья гемолимфа? Он ответил «да», но ещё уточнил что предпочитает свежую, желательно тёплую кровь разумных.
Под утро он впал в некое состояние сна. Оставлять его без присмотра опасно. Кто знает на что он способен на самом деле, кроме того, чтобы мыслями общаться, да о крови мечтать.
Так что я насыпал в жестяную банку земли, которую пришлось отогревать. Плеснул туда воды из бурдюка и засунул внутрь спящий сорняк, закрыв его крышкой. Переодевшись в обычную и более тёплую одежду налегке отправился к станции.
Вещей у меня немного, но они всё равно занимают две сумки, да и со шнеппером за спиной не так уж и удобно ходить. Для начала узнаю где я вообще, как часта ходят поезда до города. Надеюсь хотя бы раз в неделю. Затем постараюсь устроится на время в одном из хуторов.
В общем вещи мне будут только мешать. В этом сарае за неделю ничего с не случилось, так что вряд ли за пару часов моего отсутствия сюда кто-нибудь заявится.
Закинув на плечи вещмешок двинул по занесённой грунтовке. Удовольствие конечно ниже среднего утопая по колена в снегу двигаться несколько километров при встречном ветре.
Я шёл около часа прежде чем на небе в дали показались росчерки дыма от печей. Всё же не ошибся с направлением. А то в этом белёсом поле не понять в какую сторону нужно, особенно если здесь находишься всего второй раз в жизни.
Но радовался я рано. До станции стоявшей особняком и бывшей ещё меньше станции Люквера. Добрался только ещё спустя час. Скажи мне там что поезд будет через неделю, или то что маршрут изменился и тут теперь проходят только грузовые составы. Я бы не расстроился, плохая новость — это тоже новость. На её основе можно сделать вывод и скорректировать свои дальнейшие действия. Но что делать, когда даже их нет.
О чём это я? О том, что в будний день в одиннадцать часов, пускай и на захолустной станции никого нет. Кабинка билетёра занавешена, вход на саму станцию перекрыт решёткой, а там, где должен сидеть сторож просто пустая комната. Минуты три я давил на звонок вызова. В надежде что из подсобки выйдет пьяный в стельку станционный смотритель, но нет, станция пуста.
Делать нечего придётся идти к хуторам. Мда, остаётся утешать себя тем, что ходьба, это весьма полезно для здоровья. Благо к деревне ведёт нормальная дорога. Точнее не совсем к ней. Она пролегает рядом, примерно в километре. Судя по тому, что она отчищена от снега ей довольно часто пользуются. Может мне повезёт и меня кто-нибудь подбросит.
