Визитер помотал головой так, словно его одолевали мухи:
— Ты сам показал мне дорогу. Покажешь. Через много лет. В будущем.
— В будущем. Вот как…
Турвон сотворил кресло, поняв, что разговор будет долгим. Придвинул его ближе к камину. Сел. Поднял голову, готовый слушать, и только тогда заметил, как странно смотрит на него гость. В раскосых волчьих глазах светилась едва заметная усталость и безграничное удовлетворение. Как у собаки, приползшей домой, чтобы сдохнуть у родного порога. Словно он получил, наконец, то, о чем мечтал всю жизнь. На демона еще никто так не смотрел. Но, как ни странно, он не испытал от этого радости.
— Если бы ты знал, как я счастлив вернуться в этот замок, — продолжил полукровка, подтверждая своими словами догадку Буллфера. — Как будто ничего не произошло. Как будто все осталось по-прежнему…
«Осталось только набраться терпения, — подумал турвон, — и вычленить из потока твоих бессмысленных фраз подобие смысла».
— Я живу слишком долго, — бормотал между тем вукодлак, раскачиваясь на столе взад-вперед. — Гораздо дольше, чем мы с тобой могли рассчитывать. Я узнал очень много такого, что поможет тебе.
— Ты пришел помочь мне?
Эмил не заметил издевки, прозвучавшей в голосе Высшего.
— После убийства Некроса, его владения поделят Друзлт, Каракалл и Савр, — быстро заговорил он, гневно раздувая ноздри. — Десяток веков пройдет в относительном покое, пока в очередной стычке не разорвут Золтона. А ты будешь, по-прежнему, оставаться на жалкой должности турвона. И минует очень много времени, прежде чем у тебя появится шанс реально захватить власть.
Буллфер постукивал когтями по ручке кресла, глядя на вукодлака исподлобья и Эмилу было непонятно, о чем турвон думает на самом деле. Колдун никак не мог отделаться от нереального ощущения, что прошлое и будущее вдруг стали единым целым, наложились одно на другое.
Так же горел камин. За окном плыл Тонкий мир. Рыжий демон сидел в своем любимом кресле. И все беды рассеялись. Даже лучше — никогда не происходили. И не произойдут. Он позаботится об этом. «Я могу начать все с начала!» — думал Эмил, но его измотанные чувства не отзывались на эту мысль положенным восторгом. Он испытывал лишь огромное облегчение, понимая, что добился, наконец, того, о чем мечтал все эти тысячи лет… Вернулся. И хотя тело его висело в Хаосе, а на столе перед турвоном сидела всего лишь энергетическая проекция, этого было достаточно.
— Я хочу помочь тебе уничтожить всех Хозяев и стать единоличным Правителем. Сразу.
Буллфер наклонился, взял кочергу и разворошил угли в камине. По его рыжей шкуре пробежал отблеск красного пламени.
— Даже если я наберусь сумасшествия, — сказал он, в конце концов, со своей обычной ухмылкой, — и поверю, что тыдействительно хочешь, чтобы я стал Хозяином…
— Если ты не веришь, загляни в мои мысли! — Вукодлак слез со стола, приближаясь.
Демон наклонился вперед, чуть прищурился, погружаясь в эмоции и размышления гостя. Там царил хаос. Бездна, заполненная болью, бессмысленными образами, тоской, красным огнем, обрывками сложнейших заклинаний, сплетенных самым невероятным образом, черными провалами. Жгучим желанием быть рядом. Помогать, подсказывать, делиться силой и, самое главное, уберечь от будущей… гибели?
Турвон отшатнулся от существа, в теле которого помещалось столько безумия. Содрогнулся, вновь переживая полет сквозь душу Эмила.
— Теперь ты видишь? Я искренне хочу служить тебе. Я знаю тебя очень хорошо. Лучше, чем ты можешь предположить. Ты хочешь владеть всем. Ты должен владеть всем!
Буллфер стиснул кулак, гневно раздул широкие ноздри, и его глаза полыхнули. Но он снова сдержал вспышку бешенства.
— Что ты можешь знать об этом?! — процедил турвон сквозь зубы.
— Могу… — Эмил подполз еще ближе. — Я был в Зеркалах времени. Мое тело все еще там. Я видел очень многое.
Демон отвернулся, глядя в камин. На его бычьей шее вздулась жила.
— Я хочу помочь тебе. Я знаю, как стравить Хозяев.
— Я и сам знаю, как их стравить, — медленно произнес Буллфер, и пламя в камине, повинуясь его взгляду, обвилось вокруг решетки, подобно огненному плющу.
— Но ты не уверен, что справишься один. Я могу попасть на территорию любого из них. Более того, проникнуть в их мысли. Зеркала позволяют и это. Предупредить, если кто-то начнет подозревать тебя. Рассказать о планах каждого.
Буллфер думал. Эмил чувствовал — турвон не верит ему. Продолжает сомневаться.
— Я принесу тебе кусок Зеркала памяти. Кристалл, который поможет узнавать планы врагов и союзников. Он сумеет запомнить твою собственную жизнь и покажет любые ее фрагменты, чтобы ты мог осмыслить свои поступки. В твоих руках окажется само время.
Высший поднялся, показывая, что разговор окончен. Глянул на вукодлака сверху вниз. Произнес, размышляя вслух:
— Я слышал об этих зеркалах. Добраться до них можно только через нижние миры. И это единственное место, где ты мог узнать… про меня… Хорошо, принеси кристалл и, быть может, я поверю.
Эмил поднялся, снова обвел взглядом зал, на черных стенах которого плясали красные отсветы пламени, и перенес себя обратно в Хаос.
А Буллфер постоял еще немного, размышляя о деталях плана, кивнул сам себе и переместился в Рэйм. Прямо в Претикапий.
Появление турвона во дворце не сопровождалось ни свистом телепорта, ни затемнением пространства. Демон бесшумно возник в тени, за одной из колонн в самой дальней части дворца, снял с плеча нитку паутины и неторопливо направился к покоям бывшего наследника.
Клавдий полулежал за столом, тупо глядя в свиток, но по его остановившемуся взгляду становилось понятно, что экс-лудий не может прочесть ни строчки. Холеное, всегда гладко выбритое лицо человека было помятым, опухшим, заросшим черной щетиной. Тога измята, на белой ткани расплывались грязные пятна. На столе стояла амфора и несколько чаш. В дальнем конце комнаты, на полу, сидел мальчишка-эллан, делая вид, будто играет в полис, а сам украдкой поглядывал на задумавшегося господина. Он же первым заметил демона, испуганно распахнул глаза, вскочил, но повинуясь жесту инквизитора сел на прежнее место.
— Доброе утро, Клавдий.
Наследник дернулся. Обернулся, роняя свиток на пол. Стремительно поднялся.
— Великий турвон, вы… вы здесь… вы здесь для того, чтобы…
Он не договорил. Но и так было понятно — боится, что инквизитор прибыл огласить смертный приговор или немедленно принести в жертву, или совершить еще что-нибудь, не менее мучительное.
