Он действительно говорил правду не только для того, чтобы разнять эту влюбленную парочку. И остудить Крэйга готового зацеловать ее до смерти, наказывая ее лаской. Только ему воину, неискушенному в обольщении и ухаживании приходит такое на ум. Да, похоже он от сэларса своего особо не отличается «зацеловать и подмять», со вздохом отметил Гадюша. А может ей такое нравится, успокоил он сам себя, вон какая довольная. Ох, уж эти женщины, сами не знают, чего хотят, или знают? Посмотрев внимательно на свою хозяйку, он пришел к выводу, что если бы подобным образом себя повел Повелитель тризаров, то она бы быстро ему хвост обломала. А этому позволяет, потому что любит. Затем его мысли перешли на возмущение магического фона, он чувствовал, как отрыли проход в мир духов и что самое страшное, он ощущал действие этих самых духов.
Когда они собрались и готовые были уже выехать, Крэйг подошел к Кэйре со словами.
— Прости меня, я не должен был так реагировать, мне нужно было спокойно объясниться и сказать тебе то, что у меня на сердце, — он правда умолчал, что совершенно не жалеет о своем поцелуе, пусть и таком невинном затронувшим только ее губки.
— Ты меня извини, меня совершенно не должны касаться твои отношения с женщинами. И тем более я не должна была тебе об этом говорить, это не мое дело.
— Ты опять?! Нет никаких женщин! — порычал он, и опять кинулся на нее с поцелуем. Ему, правда, не особо сопротивлялись, так для виду разок стукнули кулачком в грудь, но он послушно выпустил ее.
— Хватит меня целовать! — наигранно возмутилось она, хотя хотелось настоящего поцелуя.
— До тех пор пока будешь говорить всякую ерунду и обижать меня нелепыми обвинениями, я буду целовать тебя, — с этими словами он подхватил ее и усадил на Миху. — Мне нужно многое тебе сказать, мое чудо, но, к сожалению, сейчас не время и не место.
Не дав ей ответить, он подошел к сэларсу и с легкостью взлетел в седло, оставив задумчивую Кэйру. Она не понимала, что с ними двумя происходит, а точнее с ним. С ней понятно она влюбленная дурочка, которая с ума сходит от его поцелуев. А с ним, что творится? Тут же проснулось подозрительность в паре с благоразумием. Напоминая ей романы, где много описывалось коварства и хитрости отрицательных героев, которые пользовались такими влюбленными и доверчивыми дурочками, чтобы использовать их дары и магию. А вредное и неугомонное благоразумие все нашептывало: он хочет заполучить магический источник для своей расы в вечное пользование, вот и притворяется, что без ума от тебя, силой же он взять тебя не может. Поэтому привязывает тебя к себе через поцелуи и комплементы, а ты и растаяла, как легковерная не целованная дурочка.
От неприятных мыслей ее отвлек возглас Гадюши.
— Я так и знал, что этот туман напускной, — со злостью проговорил он, — специально окружили нас туманом, чтобы мы не видели, как они к нам подкрадываются.
Кэйра осмотрелась и действительно, стоило им проехать немного, как они выехали из густого тумана на открытую местность. Крэйг выехал вперед, обнажая мечи, дав распоряжение на ходу.
— Кэйра, укройся с Михой щитами, — пугающе спокойный и холодный тон испугал ее еще больше.
Кэйра тут же повиновалась его приказу, представив себе защитный щит, укрывающий их от магии и оружия, искренне веря, что ее воображение правильно сработало. И только затем она посмотрела вперед и очень испугалась. Нет, не за себя, а за него. Возможно она и влюбленная глупая дурочка, но сердцу ведь не прикажешь, и душу не успокоишь. Может он и коварный обманщик, добивающийся своих целей, чтобы использовать ее, она не знает, но знает точно, что его гибель она не переживет. Взмахнув рукой, она поставила перед ним защитную стену, представив себе, что по крепости и прочности она не уступает титановой.
Впереди полукругом им перегородили путь воины орки на больших коренастых лошадках уж очень похожих на тяжеловозов. Другие лошади не выдержали бы их здоровенные и мощные полуголые тела зеленого оттенка, восседавшие без седел. Кэйра глянула на них и одно только слово всплыло в ее разуме «дикари». В подтверждение этому слову служили меховые лоскуты, прикрывающие их срамные места, очень похожие на юбки, ноги до колен прикрывали все те же меховые сапоги. На голой груди висела перевязь с ножами и мечами, у некоторых присутствовали огромные топоры, различные амулеты и браслеты прикрывали голые участки кожи. Рожи у всех на первый взгляд казались одинаковыми, лишенными интеллекта. Волосы имели темно-грязный оттенок и заплетены в высокие косы. Выбритые виски привлекали еще больше внимание к острым и длинным ушам, увешанным серьгами. Ниже широкого лба нависали лохматые брови, делая взгляд исподлобья тяжелым, широкие приплюснутые носы не добавляли красоты, а торчащие наружу клыки и вовсе говорили о кровожадной натуре и довершало это лицо-морду тату на пол лица. Этих дикарей можно было отличить по количеству побрякушек и оружия. У каждого имелось длинное копье.
Странно, эти дикие орки очень отличались от тех, которых она видела в городах. Те не имели тату на пол лица и не выглядели так дико и кровожадно, у тех на лицах имелось больше интеллекта.
Впереди всех на большом коне стоял самый крупный орк, и его побрякушки, в отличие от остальных, были золотыми. Похоже это их вождь, рядом с ним на низенькой и невзрачной лошадке сидел неприятной наружности низкорослый орк. Его плечи укрывала шкура, а его голову украшала голова какого-то хищного животного. У этого вместо оружия висело множество украшений из костей и всевозможные амулеты, правда, имелся один ритуальный нож, в руках он держал бубен, увешанный ленточками. Его глаза исподлобья под густыми ресницами сверкали безумием. Тишину нарушил вождь, что-то выкрикивая. Кэйра с трудом разобрала его слова.
— Наши духи предков сообщили нам, что тут мы найдем великую жертву, угодную нашему богу. Дэйсан, отдай нам нашу жертву для священного алтаря и можешь ехать дальше.
— Что, какую еще жертву? — мысленно воскликнула Кэйра, обращаясь к Гадюше.
— Ах, эти пожиратели дерьма духов, совсем уже страх потеряли, — возмущался Гадюша. — Как они посмели только помыслить, чтобы тебя принести в жертву.
— Меня? — пискнула Кэйра, представив себя на жертвенном алтаре умирающую в мучениях. О, ее богатое воображение, взращенное на романах фэнтази, довольно красочно нарисовало эту картинку смерти, полную мучений.
Голос Крэйга вернул ее в реальность из мира фантазии разыгравшегося воображения.
— Твой шаман настолько глуп, подвергая твоих воинов смерти, — насмешливо произнес Крэйг.
