— Вот и всё, — устало закончил аватар.
— Взбесившийся снеговик из тучки? Это что за зверь такой? — округлил глаза дядька Темар. Вилль лишь вздохнул, мол, не знаю, был — да убил.
— Хек! — крякнул Сатьян. — Вон оне, ельфы-то, какие, с емоциями, да-а…
— Алесса — спасительница! — неожиданно встал на сторону знахарки чёрный кот. — Каждый имеет право на жизнь!
— Каждый! — эхом подтвердил эльф.
Два оборотня и один домашний дух выжидающе уставились на градоправителя.
Берен Грайт невзлюбил Алессу с момента её появления в городе. Слишком шумная, чересчур наглая и хамоватая девушка явно считала себя самой незаменимой в городе личностью, а бывший воин привык к совершенно иному типу женщин. Ещё и оборотень-науми в придачу. Наилучшим вариантом было просто выгнать девчонку из города, пока к ней никто не привык, только существовало одно «но»…
…Когда он, ещё вовсе не градоправитель, а простой сотник, забирал из опустевшего селения эльфёнка, Император Аристан задал ему вопрос:
— Ты не боишься, что он вцепится тебе в горло? Это ведь даже не обычный эльф.
— Может быть, — ответил тогда Берен Грайт, — но, в первую очередь, он для меня — просто ребёнок.
Глотку ему Вилль не перегрыз, но шрамы на запястье остались до сих пор. Год назад капитан Винтерфелл пожалел и принёс в город оборотня, и Берен не смог его осудить. Каждый имеет право на жизнь…
— Каждый! — твёрдо сказал градоправитель.
Маленькая знахарка искренне не понимала, что за безмолвный диалог идёт между этими двумя. Всё же хорошо — зверя больше нет, Вилль не погиб, а она теперь свободна, зачем так хмуриться? Храбрый капитан шмыгнул носом и тихо спросил:
— Разжалуете?
— Ну не-ет!!! — хором заорали стражники, а Темар хитро прибавил:
— Слухай, начальник, если уж оборотня привёл, так может, к ярмарке скалозуба на цепи притащишь? Мы его под бубен плясать научим! — и старый дядька оглянулся на остальных.
— Престиж!!!
* * *
День жёлтым шариком плавно перекатывался к западу, и в знахаркиной душе всё громче мурлыкала чёрная кошка. Она знала, что новая сплетня уже весенним гремящим ручейком стремительно несётся по городу, и тихо радовалась обретённой свободе. И градоправитель теперь волей-неволей на её стороне, и Марта-травница её любит, и пивовар Эртан ей многим обязан — не последние ведь горожане… Капитан стражи первым встал на её защиту, союзник ценнейший! Она ещё немного, конечно, посидит взаперти, пока всё не устаканится, а потом — прямиком на крышу!
— Ничего не бойся! — убедительно говорил ей Вилль. — Теофан им всё растолкует, обдумают неторопливо, взвесят. Марта словечко замолвит — у неё за плечами год совместного проживания с оборотнем имеется… Может, водичкой святой пару раз обольют для достоверности… вилкой серебряной потыкают…
— Что?!
— … А потом опять за травами-отравами потянутся, — невозмутимо продолжал эльф.
Идиллию нарушил Симеон, который беззастенчиво просочился в комнату сквозь дверь. Вилль грозно посмотрел на домового, но тот и не подумал смущаться. Вместо этого нахальный кот запрыгнул на постель и привычно положил лапки на его плечо.
— Глянь на улицу, ххозяин, там сснегопад!
На улице был не просто снегопад, а настоящая прощальная метель — зима решила поставить точку в летописи своих деяний. Песня ветра была Виллю во сто крат милей, нежели щебетанье птиц и звон ручьёв, ведь следом за капелью неизменно приходило лето, ведя на поводке жару и сухоцвет. В другое время эльф-оборотень от души порадовался бы неукротимой вьюге, но только не сейчас. Он стоял позади Алессы и в тревоге потирал глазок на браслете, но тот не спешил обжигать запястье алым огоньком. Позже Вилль узнает, что в метель попали и его приятель орк Эртан, шедший в свой трактир, и градоправитель Грайт, спокойно гуляющий по безопасным теперь улицам на пару со жрецом Теофаном. Тем вечером вьюга много кого забросала на улице снегом. Настоящая, неистовая, природная, а не магическая подделка с ледяным псом-убийцей. Но он узнает об этом лишь на следующий день, а сейчас эльф стискивал браслет и ждал вызова. Верный Симка забрался на подоконник, упёрся носом в стекло. Хвост чёрного кота нервно подрагивал в такт с биением сердца хозяина. Наверное, они смогли бы проторчать у окна до рассвета и заворожено любоваться безумной пляской снежинок, но Вилль пошатнулся и тяжело привалился боком к стене. Засим был неумолимо спроважен под локоток обратно в кровать и, несмотря на слабые протесты, устроен на двух взбитых подушках.
Они всё же не смогли заснуть тем вечером. Девушка обыскала все шкафы и тумбочки, но умудрилась-таки найти колоду карт, потёртую, засаленную, перевязанную серой ниткой. Одна строптивая «шестёрка» куда-то удрала, и её, вместе с компанией из нескольких разномастных товарок, пришлось рисовать Алессе. Временно однорукий эльф и совсем безрукий домовой вызвались помогать, и в результате на лице Вилля появился экзотический угольный грим.
Вьюга не затихала почти до рассвета. Перенервничавший за хозяина Симеон плюнул и задремал прямо поверх битых карт.
— Думаешь, всё? — спросил Вилль, тщетно пытаясь сдвинуть увесистую тушку.
— Радуйтесь, капитан Винтерфелл, вы собственноручно отправили зверька из тучки обратно на небо… или ещё куда-то? Четыре дня прошло, все живы-здоровы, а наш снеговик осел в лужу!
Аватар внимательно на неё посмотрел, а потом перевёл взгляд на тонкую девичью руку, ободряюще сжимавшую его собственную кисть. Кольцо никуда не исчезло, всё так же дразнилось зелёным глазком: «Не снимешь, не снимешь!»
— Мда-а, — повторил Вилль и почесал затылок. Двуликая Богиня явно не считала его достойным аватаром.
* * *
— Бито! — ликовал высокий звонкий голос.
— Ты смухлевала!!! — возмущался чуть хрипловатый баритон.
— Ну, Вилль, получай свой заслуженный щелбан!
— Меня нельзя обижать — я болею! Ай!!!
Марта подняла взгляд наверх и привычно усмехнулась. Игра была в самом разгаре, и азартная троица вопила на весь дом.
Днём она, чем могла, утешала опечаленного градоправителя, и сливовая настойка постепенно превращалась в наливку. Слова воспитанника действительно затронули сердце сурового воина, и тот вздыхал, хмурился и пил, не забывая, однако, закусывать ватрушками.
— Моя, говорит, жизнь! — качал головой градоправитель. — А хороша наливка-то!
— Ты ж её уже проглотил, а значит, это — выпивка! — хохотала Марта. — А Вилль прав. Зачем ты так с ней? Леська — девка хорошая, а что вредничает — не беда, подрастёт — поумнеет. Вилль это, похоже, сам лучше неё понимает. А ты что? Загнал девочку в угол, застращал самосудом? Она же здесь одна, и за помощью пойти не к кому… Да и я, глупая, поверила. А если бы правда яда напилась?
