— Остатки пира должны были быть отданы Текиле, — вздохнул аскан.
— Текиле?.. Кто это?
— Так они называют существо, вылупившееся из яйца Горбатой Змеи. Каждое савраматское племя держит при себе одну из этих тварей, а если приходится кочевать по пустыне, они берут ее с собой, хотя это сопряжено с невероятными трудностями и человеческими жертвами. Это их идол, их талисман. Они больше никому не поклоняются, хотя, насколько я слышал, ими управляет чья-то могущественная рука.
— Текила — это тоже змея?
— Ну… — Аскан замялся, не зная, как обрисовать тварь, которую он видел. — Она очень похожа на змею, только огромную, с клыками и чешуей, которую не пробьет ни стрела, ни копье. Она чудовищна, и я благодарю богов, что не довелось увидеть ту, что ее породила.
— Ты полагаешь, мы — ее будущая трапеза? — спросил Владигор, ощущая холод, пробежавший по спине.
Аскан не ответил.
Сверху послышался звук отодвигаемой решетки. На краю ямы появилось несколько воинов, они начали спускать вниз лестницу — толстое бревно с выдолбленными ступенями. Когда лестница уперлась в дно, стражник что-то сердито выкрикнул.
— Нам приказывают вылезать, — пояснил аскан.
Владигор первым шагнул к бревну и начал осторожно выбираться, боясь, что в любой момент скользкая подошва сорвется и он снова плюхнется в ненавистную жижу. Он не успел еще окончательно прийти в себя, боль в затылке стихла, но голова кружилась, и ноги предательски подрагивали. Стражники торопили его злыми окриками и, когда наконец Владигор выкарабкался из ямы, ему тут же связали руки и оттолкнули в сторону. Он удержался на ногах, с наслаждением вдохнул чистый свежий воздух и огляделся.
Место, где он оказался, представляло собой небольшую долину, окруженную склонами гор, поросшими невысокими деревьями и зарослями зеленых кустарников. Долину пересекал небольшой ручей, по обе стороны которого стояло с десяток круглых шатров. Между ними сновали мужчины в одеждах из звериных шкур. Полуодетые женщины суетились вокруг трех котлов, в которых готовилось какое-то варево, и покрикивали на грязных детей, крутившихся под ногами. Табун неоседланных коней пасся неподалеку.
Звук журчащего ручья был таким чарующим, что Владигор невольно шагнул к нему и тут же получил удар кулаком в висок от одного из стражников. Голова загудела, но ему вновь удалось устоять на ногах.
Из ямы выкарабкался айгурский аскан, сам протянул руки, чтобы их связали, и встал рядом с князем. Крики и ругань стражников стали громче. Они возмущенно жестикулировали и глядели в яму.
— Тот, кого принесут в жертву, отказывается вылезать, — пояснил аскан Владигору.
Стражники заспорили между собой. Вероятно, никому не хотелось лезть в вонючую яму и вытаскивать оттуда приговоренного к смерти. Наконец один из воинов ушел к ближайшему шатру и скоро вернулся, неся аркан. Он примерился и метнул его вниз. Видно, бросок не достиг цели, потому что стражники захохотали, переглядываясь и показывая пальцами на своего товарища. Тот повторил попытку. Лишь с третьего раза ему удалось зацепить пленника. Из ямы раздался отчаянный визг, и стражники, схватившись за веревку, потащили свою жертву наверх. Несчастный так визжал, что у Владигора зазвенело в ушах. Внезапно его визг был перекрыт глухим рыком, эхом разнесшимся по долине. Мучители на миг замерли и перестали смеяться.
— Текила… — прошептал аскан.
— Где? — Владигор посмотрел по сторонам. — Я никого не вижу.
— Она вон там, в яме.
Посмотрев внимательнее в ту сторону, куда кивнул аскан, Владигор заметил в двухстах саженях от себя черное круглое отверстие в земле, огороженное невысоким частоколом, вокруг которого были разложены кучи хвороста для костров. К яме вела утоптанная дорожка, другой ее конец терялся среди шатров. Полог самого большого и высокого шатра откинулся, оттуда вышел коренастый мужчина, широкий пояс которого был украшен золотыми монетами. То, как он встал, подбоченясь и гордо выпятив подбородок, указывало на привычку повелевать. На его голове желтел шлем из черепа какого-то животного.
— Это вождь племени, — тихо сказал аскан.
Вслед за вождем из шатра вышел молодой воин. Его длинные черные волосы были заплетены в несколько кос. Он что-то сказал вождю, указывая на огороженную яму. Тот важно кивнул.
Стражники, связавшие Владигора, наконец выволокли наружу приговоренного пленника. Он уже не визжал и находился в полуобморочном состоянии. Петля аркана стягивала его лодыжку, и стражникам пришлось тащить несчастного вниз головой. Ноги не держали его, он повалился на землю, едва шевеля губами. Один из воинов поднял глиняную чашу, стоявшую на краю ямы, и вылил половину ее содержимого на голову пленнику. Остальное он плеснул в лицо Владигору. Капли теплой затхлой воды потекли по щекам, усам, бороде. Князь ловил их потрескавшимися губами, но влага, попавшая в рот, лишь усилила жажду, и у Владигора было такое ощущение, что вся вода испарилась прежде, чем долетела до его лица.
Пленника, оставшегося в яме, стражники арканить не стали. Подталкивая князя и айгурского певца копьями в спины, они повели их к шатру вождя. Обреченного на смерть стражникам пришлось тащить, поддерживая его с двух сторон, босые ноги волочились по земле, оставляя грязный след.
Вождь стоял уже в окружении десятка воинов, насупленных и грозно сжимающих копья, будто люди со связанными руками представляли серьезную угрозу. Владигор встретился с ним глазами, и вождь самодовольно улыбнулся. Затем повернулся к молодому воину, сказал что-то и расхохотался, обнажив крупные желтые зубы.
Владигор с удивлением увидел, что широкий пояс вождя был сделан из змеиной кожи. То, что он издали принял за золотые монеты, было чешуйчатыми пластинами, ярко сверкающими на солнце и блеском действительно напоминающими золото. Вождь заметил, что Владигора заинтересовал его пояс, похлопал себя по тугому животу и задал князю вопрос на своем языке. Владигор пожал плечами.
— Он спрашивает, откуда ты и что ты делал у Старой Скалы, где его сын пленил тебя, — подсказал аскан.
— Скажи ему то, что я говорил тебе. Я купец. Буря застала меня в пути, я потерял своих людей и заблудился.
Аскан перевел. Молодой воин поморщился и выкрикнул злую фразу. Но вождь оживился и казался удивленным и обрадованным. Возможно, подумал Владигор, он рад не ответу, а тому, что аскан оказался неожиданно полезным в качестве толмача.
— Его сын утверждает, что ты лжешь, — сказал айгур.
— Больше мне нечего сказать, — ответил Владигор.
Вождь покачал головой и вновь заговорил, радостно глядя на князя, словно повстречал хорошего знакомого, с которым давно не виделся. Аскан дословно переводил:
