Термин должен поддаваться произнесению вслух человеком с высшим образованием и звучать завораживающе. Так, чтобы невинная жертва сенсации, выговорив со второго-третьего захода «большой андронный коллайдер» [2], ощутила, что она и правда не тварь дрожащая, а человек с высшим образованием.
Поэтому сенсация всегда начинается со Слова.
Но слово слову рознь, у каждого своя убойная сила и скорость по пересеченной местности. И раздавшееся осенью 2008 года слово «рецессия» легко спихнуло с вершины чарта даже такой хит, как «нанотехнологии».
Походя «рецессия» расправилась еще с десятком потенциальных хитов поменьше. Очень жаль. Во-первых, лучше плохие глупости, чем плохие новости. Во-вторых, среди дутых сенсаций притаилась одна уморительная – а мы ее прохлопали. Все было сделано как надо, по уму – но до обидного мало народу село на крючок.
А ведь в сентябре 2008 года авторитетнейшее издание The Economist бросило в народ поистине роскошное Слово.
И Слово то было – «датамайнинг».
Обстоятельная статья поведала миру о секретной программе Пентагона по распознаванию «террористических» паттернов поведения. Потенциальных шахидов искали путем анализа больших информационных массивов – грубо говоря, по всему Интернету, – этим самым датамайнингом. Пентагон датамайнил американцев аж с 2002 года, но общественность об этом вовремя узнала и подняла шум. Однако программа не была свернута, напротив, датамайнингом увлеклись спецслужбы. «Американские правозащитники ведут усиленную борьбу против датамайнинга, который ФБР сделало своим основным инструментом для слежки за гражданами», – писал The Economist.
Волнующий материал был мигом переведен на русский и стал поводом для сокрушенных вздохов и нецензурной брани. Еще бы – сегодня ФБР ведет интернет-слежку за американцами, а завтра, глядишь, и ФСБ до нас додатамайнится… Потом, к счастью, пришли эксперты и объяснили: для борьбы с терроризмом датамайнинг не годится, «поскольку террористические акты слишком редкие события, чтобы набрать по ним статистику, достаточную для анализа». Все поняли, что датамайнинг – очередная разводка для американских лохов, и успокоились.
А напрасно.
У профессионалов, торгующих сложным коммерческим софтом, есть обидный термин «обезьяна с ноутбуком». Это бестолковый юзер, торгующий сложным коммерческим софтом. Что приводит, как легко догадаться, к полной дискредитации софта. Эксперт, уверяющий, будто программа распознавания поведенческих паттернов не годится для поиска террористов из-за малой статистики по терактам, – та самая «обезьяна», не способная отличить датамайнинг от OLAP. Вроде другой «обезьяны», уверенно объясняющей, что «интернет-поиск по сути и есть датамайнинг». Или вроде журналиста из The Economist, так написавшего статью, что само понятие датамайнинга оказалось намертво увязано с происками спецслужб.
Можно, конечно, предположить, что американские правозащитники «борются с датамайнингом». Мало ли, чего им в голову взбредет. Но тогда их первейшие враги – Amazon, Yahoo и традиционные сети розничной торговли. Любые торговые сети, включая российские. Датамайнингу как понятию уже больше двадцати лет, а софт для него стоит в России от 3 до 10 тысяч долларов.
Что эти программы делают? Говоря попросту, «ищут информацию в информации». Заменяют людей при работе с такими массивными датабазами, в которых утонул бы целый советский НИИ. Выявляют неочевидные закономерности, находят ответы на вопросы, поставленные слишком расплывчато для традиционного статанализа. В Америке программы распознавания паттернов успешно применяются в борьбе с мошенничеством и уклонением от налогов – об этой стороне датамайнинга специалисты не распространяются. Ну и, естественно, «антитеррор». А самая понятная обывателю сторона – оптимизация торговли и управления производством. Как вы догадываетесь, я сейчас упрощаю рассказ до предела.
Узнать о датамайнинге вполне достаточно для начала можно с помощью любого поисковика (который вовсе не датамайнит, хотя создатели Google именно этим занимались в Стэнфорде) и потратив на чтение полчаса.
Тут у вас, по идее, должно возникнуть легкое удивление – насчет того самого журналиста и прочих «обезьян с ноутбуками».
А я уже не удивляюсь. К несчастью, важная часть моей повседневной работы – распознавание поведенческих паттернов на основе недостаточных данных.
И все-таки, повторю, лучше плохие глупости, чем плохие новости.
* * *
«Моbi», март 2009
Идеальный сферический кризис
К сожалению, бывает только в вакууме
Когда наступает разруха, остаются на плаву те, кто делает еду, и те, кто хоронит тех, кому еды не хватило. В общем, люди, занятые реальным полезным делом. Логично?
Но это логика кризиса в Освенциме – там повара и могильщики обычно жили дольше всех. Логика ущербная, ведь из схемы выпадает лагерная администрация: здоровый румянец и полные карманы золотых зубов. Да, придут русские и повесят гадов. Но у русских есть свои лагеря, и там еще интереснее: помимо вохры, самые сытые – «воры» и «придурки». Те, кто не машут кайлом.
Если дать людям побольше воли, окажется, что в дни кризиса жируют особи из тех же страт. В американскую Великую депрессию или страшную немецкую стагнацию 20-х вкусно ели и сладко спали политики, крупные чиновники, гангстеры и «крышуемые» означенными господами спекулянты. Пекарю, слесарю и человеку с лопатой приходилось туго. То, что из окон на Уолл-стрите градом сыпались прогоревшие финансисты, вызывало, конечно, у народа здоровый сарказм. Увы, сарказмом сыт не будешь.
Но вот момент, о котором у нас почти не знают. Для городской семьи времен Депрессии точкой полного краха считалась неспособность содержать детей. Тогда малышей отправляли «на деревню дедушке». Америка оставалась изрядно аграрной страной, и у большинства горожан из «коренных» был такой дедушка-фермер. Он, конечно, не салом объедался, но мог худо-бедно детей прокормить.
Значит, простейшая «кризисная логика» работает? Есть столпы экономики, которые не рухнут? Ну, есть – условно. Деревню тоже лихорадило, фермеры разорялись, целые семьи уезжали на сезонные работы… Но многие держались.
Вроде бы прозрачная аналогия. Применительно к IT-индустрии в «деревню», крепко стоящую на ногах, можно записать тех, кто дает реально нужный продукт. Во-первых, «железо», не считая серверного («работает сервак – и пускай работает, не видишь, кризис») и флэш-памяти (рынок перегрет). В остальном на 2009 год ожидается лишь небольшое снижение темпов роста. Очень вовремя пришла мода на нетбуки – стопроцентно «антикризисный» продукт. Никуда не денутся телефоны разной степени навороченности. Скорее уж народ повременит с заменой цифромыльницы на цифрозеркалку, и то не факт.
