Девушка отвела взгляд, и смотрела куда угодно, лишь бы не в его сторону.
— Нет, мы никогда не брали в плен вампиров. А что касается второго вопроса, я не буду отвечать.
— Ну, пожалуйста, — неожиданно попросил он.
Делайла потрясённо моргнула.
— По-моему, это первый раз, когда ты о чём-то вежливо просишь.
— Пожалуйста, — повторил вампир. — Кем бы он ни был, именно от него в наследство тебе достались волосы такого необычного цвета, правда?
— Нет. Некоторые амазонки рождаются с необычным цветом волос.
В таком случае он вообще ничего не понимал.
— Делайла… расскажи мне, — попросил Лайел снова, не в силах преодолеть своё странное любопытство.
— Ты будешь смеяться, — смутилась она.
— Не буду. Клянусь.
— Он кентавр, — призналась Делайла, залившись пунцовым румянцем. — И если только посмеешь обозвать меня Кобылой, я тебя прирежу.
«Её кто-то так называл?» — поразился Лайел, и ему нестерпимо захотелось наказать всех, кто посмел это сделать.
— Ты слишком миленькая, чтобы обзывать тебя кобылой.
Она покраснела ещё сильнее.
— Я… Спасибо тебе. Он не был ни королём, ни воином. У него не было знатного происхождения, но зато — неотразимая улыбка. Это всё, что я о нём знаю.
По её тону угадывалось, что девушка не в восторге от подобных фактов биографии родителя. Вероятно, из-за недостатков своего отца амазонке постоянно приходилось утверждать свою силу, и доказывать превосходство. Желание наказать её сестёр ещё больше усилилось. Что было не приемлемо для него. Пришло время сменить тему.
— Так зачем ты это сделала? — снова спросил он, поднося мокрую ткань к её шее. Лайел аккуратно отжал воду на рану, пытаясь промыть её, не прикасаясь руками, чтобы не причинять девушке дополнительную боль.
Делайла не стала уточнять, о чём речь. Было ясно и так.
— Это не имеет значения, — ответила она и отвернулась.
— Имеет.
— Почему?
— Ты спасала его!
— Я спасала тебя, — возразила Делайла, сдвинув брови.
— Нет. — «Что она хочет этим сказать?» — Ты спасла Тагарта.
Амазонка всплеснула руками.
— Даже если и так? Он из моей команды.
— И это делает его жизнь ценнее твоей собственной? — огрызнулся Лайел.
— Команда должна…
— Прекрасно, будь с ним заодно, чтобы уничтожить меня, если ты должна. Но скажи мне одну вещь. Он твой любовник?
Делайла задумчиво рассматривала Лайела, немного колеблясь с ответом.
— А это для тебя имеет значение? — наконец, спросила она.
«Да», — чуть не ответил он.
— Нет!
— Тогда, тебе будет всё равно, если я позволю ему прикасаться к своей груди и ласкать языком мои соски? Тебе будет плевать, если я направлю его пальцы внутрь себя и…
— Нет! Замолчи, не произноси больше ни слова, — взорвался вампир. Он так сжал ткань в кулаке, выжимая из неё последнюю влагу, что побелели костяшки. Прозрачные капли смешались с красными, стекая розовыми ручейками по изгибу шеи амазонки на изумрудный мох.
— Если ты пустишь его в свою постель, — неожиданно для самого себя добавил мужчина, не в силах, удержаться, — я съем его сердце прямо у тебя на глазах.
Возможно, ему показалось, но на мгновенье смотревшие на него фиалковые глаза сверкнули восторгом.
— Лишь одного мужчину я хочу в подобном смысле, — мягко призналась она.
«Благодарение богам», — невольно подумала девушка. — «А ты становишься всё бесстыднее с каждой секундой», — сокрушённо вздохнула она, признавая, что всё же реагирует на этого мужчину совершенно непозволительно. Амазонка попыталась сесть, но он схватил её за плечи и уложил обратно на землю.
— Ещё рано. Отдыхай.
— Хватит мной помыкать, — возмутилась Делайла.
— Я стану делать то, что посчитаю нужным. Я сильнее тебя.
— Только, если я сама тебе это позволю.
Лайел неожиданно склонился и прилёг рядом, положив руку на живот девушки. Он отчаянно нуждался в ощущении тепла её тела, её жизненной силы. В ответ на прикосновение Делайла затрепетала.
— Ты, действительно, считаешь себя сильнее меня? — поинтересовался вампир.
— Считаю? — фыркнула амазонка. — Твоя задница попадала в полное дерьмо почаще меня за последние несколько дней.
Лайел удивлённо засмеялся. И замер. Смех? Сейчас? Уже очень долгое время эта эмоция была настолько чуждой его жизни, что он и забыл, как такое вообще возможно.
Делайла смотрела на него, как зачарованная.
— Я предполагала, что у тебя очаровательная улыбка, но твой смех… ты должен чаще смеяться. Ты становишься просто потрясающим, когда смеёшься.
Он отвернулся, признаваясь сам себе, что из них двоих она на самом деле была сильнее.
— Это сумасшествие должно скоро закончиться, — сказал он со вздохом. — Мы должны найти способ покончить с этим.
— Если не поубиваем друг друга до того, — пробормотала Делайла.
Эта девушка подошла сегодня к смерти так близко, что едва не переступила черту. Печально, но вампир не мог винить в этом богов. Только он был виноват. Он один.
— Я… прости меня.
— За что? — удивилась Делайла, откровенно смущаясь.
— Боги, Делайла, ну ты же не повредилась ко всему умом. Как ты думаешь, за что?
— За то, что укусил меня, я знаю. Но объяснись, я не понимаю, почему ты просишь прощения.
— Я поранил тебя, Делайла.
— Но я сама подставилась, Лайел. Так что нет нужды извиняться за этот укус. Однако, за кое — что другое мог бы и извиниться, — добавила амазонка, чувствуя себя на седьмом небе от счастья при звуке собственного имени из уст этого мужчины.
— За что другое?
— Ты перестал меня целовать и оставил… неудовлетворённой.
Лайела словно кипятком окатило. Мышцы непроизвольно дёрнулись в ответ на её слова, а член моментально затвердел. Опять.
— За это я не собираюсь приносить извинений.
Она подняла руку и обвела ранки на шее.
— Я хотела бы закончить начатое, — сказала она, надув губки.
Лайел позволил себе коснуться пальцами её пупка — «какая же прелестная, гладкая кожа, какие татуировки» — кровь вампира всё быстрее струилась по венам, когда он медленно поглаживал живот девушки. «Остановись. Нельзя», — стучало в висках. Он поднял руку к её шее и накрыл ладонь, которую девушка прижимала к израненной коже.
— Твоя готовность отпустить мне все прегрешения удивляет.
— Ты опять об укусе?
— Конечно.
Делайла громко и протяжно вздохнула.
— Почему же удивляет?
— Ты не производишь впечатления всепрощающей.
Она повернула руку, и их ладони соединились.
