Лес пошел к следующим воротам. Он понял две вещи.
Первая: что Арчи Монаген не любит его ровно настолько, насколько сам Лес не любит Арчи – недаром же он завел этот разговор, и вторая: что Арчи скучает по Юлику Бирну.
Арчи хотел бы играть с молодым юристом, а не с Лесом.
Арчи было пятьдесят, Лесу – сорок, и, как бы они ни относились к друг другу, у них было больше общего, чем у Арчи и Бирна, которому еще не исполнилось тридцати.
– Думаю, Бирн неглупый малый, – сказал Лес.
– Неглупый? Парень, да если бы он работал в корпорации, он уже был бы вице-президентом. Как насчет того, чтобы поставить денежки на ту лунку, шеф?
– Сотню за удар, – сказал Лес, но Арчи не возмутился.
Он лишь усмехнулся.
На девятой лунке Лес уже проиграл Арчи триста долларов и собирался продуть еще сотню. Эта желтая рубашка и чудовищные полосатые штаны обскакали его. Отдать триста долларов Арчи Монагену! Лес предположил, что это размеры пари воодушевили Арчи, и поэтому тот из кожи вон лез, чтобы заработать свои сотни.
Лес мысленно прочертил линию удара, примерился клюшкой к мячу и встал в удобную позицию. Он не мог не думать, что, если мяч пойдет как надо, размер его долга уменьшится до двухсот долларов. Однако уже в ту секунду, когда клюшка пришла в соприкосновение с мячом, он знал, что удар будет неточным. И действительно, поначалу мяч пошел хорошо, но затем резко остановился, закатившись в подлесок.
– Может, одолжишь мой компас? – крикнул сзади Арчи.
Лес пошел за мячом, нарочно не глядя на партнера. Он не хотел видеть усмешку Арчи. Он знал это место и надеялся, что ему удастся оттуда загнать мяч в лунку. Лес озирался в поисках мяча. Он тяжело дышал, пот стекал ему за воротник.
Арчи как раз примеривался, чтобы ударить, и Лес остановился, чтобы поглядеть на него. Арчи примерился, махнул клюшкой.., и ударил по мячу слишком сильно. Лес молчаливо аплодировал. "Не будешь больше шутить насчет своего дерьмового компаса", – мысленно произнес он.
Он сразу увидел свой мяч. Маленькая белая искорка притаилась во мху около большого дуба. Лес подошел к мячу и услышал треск в кустах за мячом. Белка. Лес обошел дуб и поглядел на поле для гольфа. Арчи стоял у лунки, и вид у него был уже не такой радостный. Затем позади Леса раздался детский плач. Лес резко развернулся, но ничего не увидел.
Когда он вновь поглядел на мяч, плач возобновился. Он перевел взгляд на кусты и услышал там тихий треск.
– Эй, выбирайся оттуда, малыш, – сказал он.
Ребенок тихо всхлипывал.
Лес прислонил клюшку к стволу дуба и уперся ладонями в колени.
– Все в порядке. Выходи.
В кустарнике было тихо.
– Выходи. Я тут пытаюсь играть в гольф. Никто тебя не обидит. Выходи из кустов.
Не дождавшись ответа, Лес вновь подобрал свою клюшку.
Казалось, ребенок в кустах увидел это и испугался, что его ударят клюшкой: кусты затрещали вновь, словно малыш старался спрятаться в них поглубже. Лес подумал, что ему, должно быть, четыре или пять – ребенок постарше не мог бы двигаться так тихо.
Лес не в силах был ударить по мячу, когда в кустах делалось такое. Потом всхлипывания возобновились, и Лес поставил клюшку на землю.
– Тебе нужна помощь, сынок? – Ответа не последовало. Лес подошел к кустам и присел на корточки на плотной подстилке из опавшей листвы. – Вылезай, я помогу тебе.
Он услышал, как тоненький голосок сказал:
– Я потерялся.
– Все в порядке, я помогу тебе, – сказал он немного резко и раздвинул ветки кустарника. – Как ты забрался туда? Твой папа…
Он отдернул руку. Его голову точно стиснул тугой обруч, в глазах потемнело. Лес выпрямился и замигал.
Тоненький голосок сказал:
– Я заблудился. Мне страшно.
– Ладно, ладно! – сказал Лес и вновь наклонился. Руки его потянулись к кустарнику и замерли, коснувшись молодой зеленой листвы. С кустарником было что-то не так, что-то не так было с тем, кто там прятался, не желая появляться.
Лесу показалось, что запахло илом, помоями, гниющими водорослями.
Ребенок вновь заплакал, но Лес боялся дотронуться до кустарника. Что-то не так. Тут было что-то не так. Он вновь ощутил резкий, острый запах.
Лес знал, что, если вновь дотронется до кустарника, обруч вновь охватит его голову, а в глазах потемнеет. То, что сидело в кустах, горько плакало. Лес таращился на листья, но видел одни только листья, а за ними – еще листья, листья, залитые солнцем, и листья, укрывающиеся в тени.
– Твой мяч так безнадежно потерялся? – Лес обернулся и увидел пестрые штаны и округлый животик Арчи Монагена.
– Я кое-что слышал, – сказал Лес, выпрямляясь. – Мой мяч не потерялся, просто я кое-что слышал. Там, в кустах, ребенок. Он плакал.
Брови Арчи поползли вверх.
– Он только что перестал, – сказал Лес. – А я его не вижу.
– Давай-ка старина Арчи посмотрит, – сказал Арчи, наклонился и раздвинул руками кустарник. На миг до Леса вновь донесся запах ила. Он почувствовал, как на лбу у него выступает пот, он ощущал себя так странно, так легко, что, казалось, вот-вот упадет. Арчи Монаген уже по пояс ушел в кусты, и Лес смотрел на его широкие плоские ягодицы.
– Ну, знаешь что? – сказал Арчи, выбираясь из зарослей. – Никого нет дома. Ты уверен, что тут был ребенок?
– Я слышал, как он плакал.
– Ты с ним говорил?
– Говорил. Он сказал, что он заблудился.
– Забавно. Сейчас там никого нет. Он, должно быть, смылся. – Арчи выпрямился и поглядел под деревья. Лицо его просветлело.
– Эй, вон там твой мяч, и он лежит удачно. Ты еще можешь выйти из всего этого, благоухая точно роза.
Лес выкинул из головы все, касающееся детей и кустов, от которых темнеет в глазах. Он поднял клюшку, лежавшую на ложе из опавших сосновых иголок, подошел к мячу и загнал его в лунку.
"Вот так ты и стал вице-президентом в этих джунглях конкуренции, парень!"
Часа два с половиной спустя он говорил Арчи Монагену:
– Давай я куплю выпивку, – Он ощущал странную смесь облегчения и огорчения. Облегчения, потому что он отстал от Арчи только на один удар, а огорчения – потому что не разделался как следует с этим жирным типом. Он полагал, что во всем виноват грипп, который расстроил его координацию движений, но все еще помнил, как шуршали кусты, и слышал детский голос. Когда Арчи сунул в заросли голову, первым порывом Леса было оттащить его, увести в какое-нибудь безопасное место.., но, разумеется, с Арчи ничего не случилось. Никакого заблудившегося ребенка в зарослях не было.
Но ему показалось.., словно чьи-то челюсти сомкнулись вокруг шеи Арчи. Однако с ним же ничего не случилось – он засунул голову в это не правильное место и, похоже, ничего не почувствовал.
