– Занятная байка! – оценил Малих. – Только какое отношение она имеет к обсуждаемому предмету?
– Прямое. Все мы знаем, что самые крупные магические камни обладают собственной волей. Я подозреваю, что Красный айкас не слишком благоволит к лорду Региусу, потому и не реагирует на попытку господина советника составить против него заговор. Возможно, Камень хочет сменить хозяина.
Сгорны еще долго спорили, но наконец согласились, что Красный айкас и возможности, которые он сулит магам, жаждущим перемен, – награда, стоящая риска. Потом все четверо как по команде перевели взгляд на первого советника. Никто не произнес ни слова, но Соф Омри и без того прекрасно понял, что означают эти взгляды. Заговорщики пытались оценить, что представляет собой их неожиданный союзник. Понимая, что успех предприятия во многом зависит от чужака-нагорна, они хотели убедиться, что доверяют свою жизнь не провокатору и не трусу.
Они на него положились, и теперь Соф просто не мог допустить проявления животного страха, который по мере приближения к цели все сильнее и сильнее скручивал его нутро. А он проявится, если Омри позволит себе передышку. Меур с ним, с неподобающим платьем и экипажем! Если дело выгорит, гардероб все равно придется обновить: владыки одеваются роскошнее, чем их советники. А если не выгорит… Есть ли разница, какое на нем будет платье?
Фургон въехал в город через Восточные ворота. Миновав скопление повозок, телег, скота и торгового люда на площади перед заставой, Соф Омри привстал на козлах и энергично заработал бичом. Лошади рванулись вперед, зеваки брызнули в стороны, свора собак, с лаем устремившаяся за фургоном, не выдержала гонки и отстала. Летевшие навстречу лачуги, лавчонки, мастерские скоро сменились добротными купеческими домами, складами, салонами, богатыми трактирами. За ними последовали особняки в окружении ухоженных садов и парков. А вот и дворцовая площадь. Конец пути.
Соф остановил лошадей в дюжине шагов от малых ворот дворца. Спустился с козел, обогнул фургон. Трое сгорнов уже стояли на мостовой, щурясь на ярком свету, четвертый как раз выбирался из фургона. Заговорщики обменялись испытующими взглядами. Кажется, все в порядке, никто не передумал в последнюю минуту. Они постояли в молчании – обо всем было договорено заранее, потом, кивнув друг другу, разделились. Малих и Джинакс пошли следом за Софом к дворцу, Вайтум остался сторожить малые ворота, Отрикс направился к парадным. Пост у ворот было решено поставить на случай, если во дворец принесет одного из учеников лорда Региуса или какого-нибудь залетного мага.
Один из стражников, стоявший за воротами, преградил троице дорогу, но, увидев перстень на руке, махнувшей перед его физиономией, признал первого советника и с поклоном отступил назад.
– Господа маги к лорду Региусу по неотложному делу, – объявил Соф, небрежно кивнув на своих спутников. – Лорд возвратился?
Первый советник, выехавший с Большой встречи вслед за придворным магом, прекрасно знал, что тот уже должен прибыть во дворец, куда его срочно вызвал владыка. На заставе сказали, что экипаж лорда Региуса опередил их больше чем на час. Вопрос имел целью выяснить, через какие ворота маг въехал во дворец. Это был важный момент. Если стражник не знает, возвратился ли лорд Региус, значит, старик воспользовался парадным входом. Путь от парадного входа до личных покоев придворного мага гораздо короче, чем до покоев владыки, а стало быть, Кармал и Региус почти наверняка встретятся на территории лорда. И тогда заговорщикам придется отложить свою попытку на неопределенный срок, пока Кармал не вызовет придворного мага на свою половину. Ибо, по словам Малиха, напасть на Верховного лорда на его же территории может только безумец.
– Да, ваша милость. Уж час, как воротился, – ответил стражник.
Ну что же, значит, отсрочки не будет. Оно и к лучшему. Вот только унялось бы немного сердце, да не болел бы так надсадно живот…
До покоев владыки они дошли беспрепятственно. Слуги таращились во все глаза на незнакомцев (Софа Омри никто не признал), но остановить их и спросить, по какому делу они пожаловали во дворец, никто не решился. Сложности – вполне, впрочем, ожидаемые – начались в малой приемной. После демонстрации перстня старший слуга Кармала Удмук, пристально вглядевшись в лицо посетителя, убедился, что перед ним действительно первый советник, но покачал головой.
– Боюсь, ваша милость, вам придется подождать. Владыка повелел никого не впускать. – Удмук подался вперед и заговорил свистящим шепотом: – У нас тут такое творится!..
В другое время Соф Омри непременно задержался бы послушать сплетни, но теперь ему было не до сплетен. Он обернулся к магам. Малих кивнул и выставил перед собой руку с полупрозрачным серо-голубым камнем. Удмук дернулся, выпучил глаза и застыл. Четверо гвардейцев, стоявших на часах у входа в анфиладу личных покоев владыки, почуяли опасность и успели схватиться за сабли. Но и только. Малих повел рукой, и незримый магический луч обратил гвардейцев в неподвижные изваяния.
– Дальше ты, Джинакс, – предупредил маг. – Мне нужно восстановить силы.
Они оттащили гвардейцев в сторону и вступили в первую из комнат. Теперь спину Софу прикрывал Джинакс, державший наготове целую связку айкасов, а Малих замыкал шествие. В первой комнате никого не было. Во второй Джинакс обездвижил двух гвардейцев и лакея, собиравшего блюда на поднос. В третьей они едва не зацепили магическую паутину сигнализации – Джинакс дернул первого советника за платье в последний миг, когда Соф уже протянул руку к портьере, закрывающей дверь. Паутину маги удаляли вдвоем: Джинакс тоже успел выдохнуться.
«Долго они не продержатся, – тревожно и тоскливо подумал советник, пытаясь унять дрожь в руках. – Нужно было идти впятером».
В следующей комнате магам пришлось обезвредить шар-ловушку, притягивающий к себе живые объекты. Когда стихло неистовое жужжание, и прилипшие к шару осы воспарили под потолок, Соф Омри прокрался через комнату и осторожно заглянул в щель между портьерами.
В центре пятой комнаты на подушках сидел Кармал. Перед ним стояли его возлюбленная шлюха Алмель и девчонка Хайна, из-за которой Соф потерял впустую три года. А сбоку от Кармала, между ним и женщинами, сидел, развалясь в сгорнийском кресле, придворный маг лорд Региус.
Первый советник облизнул пересохшие губы и вытащил из ножен кинжал.
Хайна вцепилась в Алмель так, что никакая сила на свете не могла бы их растащить. Когда люди в черном провели их через бесконечную череду залов и коридоров к комнате, охраняемой сразу четырьмя стражниками, высокий толстяк в парчовых одеждах, вышедший им навстречу, сказал, что повелитель пожелал сначала увидеть Алмель. Одну. Но Хайна не отпустила названую сестру, наоборот, прильнула к ней всем телом. Девочку уговаривали, пытались – правда, довольно аккуратно – оттеснить в сторону и разжать ей руки. Все напрасно. Хайна только молча мотала головой и прижималась к Алмели все сильнее.
