— Хаддин позаботился о Кейбе — тебе — и назвал себя твоим отцом. Натан и он, наверное, предвидели сегодняшний день.
— Может, и так. Это все перепуталось… Впрочем, уже не важно. — Кейб выпрямился и осмотрелся. — У нас еще есть более важные и спешные дела.
Послышались шаги, принадлежащие явно не человеку. Волшебник призвал свои силы и посмотрел туда, куда не мог дотянуться обычным зрением.
— Жителей этих пещер можно не бояться. Их мало, они знают, что хозяин их побежден, и бегут куда глаза глядят. Без него у них не хватит смелости на бой. — Он глянул на тело у своих ног. Император лежал неподвижно, лишь дыхание свидетельствовало о теплящейся жизни.
— А снаружи, — напомнила Гвен, скорчив гримасу, — дерется с Томой Азран. О, хоть бы они прикончили друг друга!
— Боюсь, Азран Томе не по зубам. В этом новом мече нечто гораздо большее, чем в Рогатом Клинке, нечто гораздо более черное — если такое возможно. Боюсь, он сейчас просто не управляет сам собой.
Леди побледнела.
— У нас есть еще одно дело. — Кейб повернулся к одному из уходящих во тьму коридоров.
— Да?
— Где-то там, внизу, комната выводков.
— И монстр, который только и жаждет нас убить!
— Ты хочешь в будущем столкнуться с новым поколением Королей-Драконов? — мрачно усмехнулся Кейб.
— Для этого нужно, чтоб оно было, это будущее! Как насчет него? — Она кивнула на тело Золотого.
— Оставь его. Он не сможет даже встать. — В его голосе почувствовалось сожаление, словно он надеялся на другой исход.
Поколебавшись, она последовала за ним. Пока Кейб выбирал нужный коридор, она вдруг обвила его руками и поцеловала. После чего взглянула ему в глаза:
— Прежде чем что-то случится, знай: я люблю тебя, кто бы ты ни был.
— Я все тот же человек, что раскалывал кристалл. Только теперь я сам знаю правду о себе.
— Вот про это я хотела спросить. Как ты ухитрился так вовремя все узнать? Кейб фыркнул:
— Хороший план и обычное везение!
Казалось, пещеры не кончатся никогда, спускаясь на самое дно мира, если не преисподней. Смрад от множества поколений вылупившихся драконов бил в нос, чуть не удушая обоих. Злясь на собственную глупость, Гвен наконец окружила их заклинанием, которое придало коридору вокруг запах фиалок. Кейб молча улыбнулся.
Им встретился всего один воин. У всех видов есть свои стервятники, огненные змеи — не исключение. Этот склонился над сокровищами, оставленными убитыми или бежавшими родичами. Что он собирался делать, неведомо. Увидев магов, он схватился за топор и бросился в атаку.
Кейб очень спешил, потому он одним движением заморозил дракона в прыжке. Тот съежился, и по полу побежала крохотная ящерка.
Бармаглота не было видно. Чтоб его секретное оружие не заметили братья, Золотой наверняка держал его в особо потаенном месте. В нижние коридоры не заходил никто, и, говорят, там еще бродили существа из прошлого.
Они все же ошиблись тоннелем. Комната выводков должна бы быть повыше и поближе к вулканическим центрам. Но температура росла, и рано или поздно они, скорее всего, все же выйдут к цели. Кейба бесило зря потраченное время. Едва ли Тома и Аэран будут драться вечно.
За поворотом открылся вход в плодильню. Рядом лежал обуглившийся труп огненного воина. Они шагнули внутрь.
Их взгляд встретили пылающие красные глаза.
Старая самка, охраняющая выводки, была чересчур велика, чтоб покидать плодильню. Она была не меньше Золотого и выглядела куда свирепее. Скорее всего, подумал Кейб, менять облики она не умеет. Это принципиально — если потребуется убегать.
— Ни ш-ш-ш-шагу дальш-ш-ше, теплокровные! От одного с-с-стервятника я уже защ-щ-щитилассь, а он был наш-ш-шего рода!
Под ее громадными крыльями суетилось множество маленьких змеев, три из которых могли стать новыми королями. Низшие стояли перед самкой и шипели на пришельцев. Но они были слишком малы, чтобы угрожать всерьез.
Люди переглянулись, и Кейб шагнул внутрь. И окунулся в огненную волну.
Когда пламя погасло, он поднял обе руки в знак мира:
— Мы не повредим детям. Но я хочу перенести их в другое место. Их надо кормить и воспитывать.
— В с-с-слуги ваш-ш-шему роду?
— Нет. Я дам им все права, которыми обладают наши дети. На худой конец, они смогут жить в мире сами по себе. А здесь их ждет только смерть.
Самка оскалилась:
— Я вос-с-спитаю и вс-с-скормлю их не хуже предыдущ-щ-щих!
— Чем вскормишь? Еды больше не будет! Золотой пал, остатки его кланов разбежались в страхе перед битвой герцога Томы с Азраном!
— Тома накормит новорожденных! Он…
— …не победит! Почему, как ты думаешь, разбегаются остальные? Его армия уже поредела вдесятеро! Ты хочешь, чтоб за детьми пришел Азран?
Самка затряслась. Она была словно женщина-няня, которой сказали, что ее ребеночка отдадут диким зверям. В ее глазах была боль.
— Возьми же их! — Она развернула крылья и подтолкнула детенышей вперед. Те, по-прежнему шипя, подчинились. — Почему-то я верю тебе, теплокровное. Ты кажешься честнее и достойнее многих наших. А теперь идите.
— Что ты будешь делать?
Она глянула на них одним глазом:
— Я больш-ш-ше не нужна. Ос-с-стальные с-с-сбежали. Я ус-с-сну, надолго ус-с-с-с-сну…
Она замолкла и закрыла глаза. Посмотрела в последний раз на своих питомцев и закрылась крылом. Кейб и Гвен молча начали сгонять драконью детвору в коридор.
Кейб вдруг остановился. Детвора забеспокоилась. Гвен слегка обиделась, что вот они знают, о чем думает Кейб, а она нет.
— Боюсь, тебе придется побыть ненадолго их няней.
Она начала отвечать — но не успела. Волшебник с редким искусством окружил всех их, кроме себя, прозрачной голубой сферой. Последнее, что он видел, был гнев на лице Гвен. В ответ он грустно усмехнулся.
Сфера полетела прочь.
На этот раз голос услышали все. Он эхом прогремел по коридорам, несомый волной невероятной силы. Кейб знал, чего ожидать, и все же слушал громыхающее эхо.
— Кейб, сыночек! Иди же к своему отцу!
Почти с детским восторгом Азран разрубил одного из древних каменных варанов, украшавших пещеру. Безымянный рассек его, не прикасаясь. Куски полетели в разные стороны,
Азран крикнул еще раз, при помощи заклинания его голос разносился по глубочайшим туннелям. Этот нахал сыночек все еще не отвечал! В приступе гнева он разнес рельеф на стене, пробив при этом камень на два фута.
Тома, скорчившийся у его бока, глядел на него одновременно с ненавистью и восхищением. Путы, держащие его, были не физическими. Азран специально позаботился о нем как о самом почетном призе. Драконий воитель почти одолел колдуна, и одолел бы совсем, если б не меч. Аэран не мог припомнить в точности, почему он захватил этого пленника. Когда он пытался вспомнить, у него начинала страшно болеть голова.
