... я на веранде дома в традиционном стиле, пью чай и веду разговор о войне с серьезным шатеном, Такаока Кикьё. Солнце светит ярко, деревянный пол уже горячий, и более-менее спасает только то, что юката, стандартная для всей их партии, светлая.
... соленые брызги бьют в лицо. Первая поездка на корабле и почти детский восторг.
... игра на флейте в заброшенном храме во время дождя. Спасенный нукенин, Изуру, вслушивается с любопытством и, казалось бы, забывает про разломанные буквально на осколки и кое-как сращенные Шосеном ребра. Икари Изуру оказался человеком чести, что не так уж и часто встречается среди нукенинов, и поэтому решил отплатить за помощь. Именно так Отогакуре и получила одного из лучших мастеров тайдзюцу... А мне же он искренне понравился. Да, у него был отвратительный характер и острый язык, но такой человек никогда не бросит своих товарищей.
... данго в деревне на границе со страной ветра были очень вкусные. Интересно, а оригинал их уже пробовала?
... разговор с одним из чуунинов Суны - и гадливость. Непереносимо желание перерезать этой мрази глотку, но я сдерживаюсь, привычно накладывая на себя самогендзюцу. Не он первый, не он последний... Это война его так искорежила или же, наоборот, он рад войне, так как она дает ему шанс разгуляться? Я улыбаюсь и подливаю ему саке, а он разливается соловьем, рассказывая про встреченную гражданскую из страны Рек, которая "похожа на меня", которая просила его вывести из леса, где заблудилась, а вместо этого была изнасилована и убита. Все-таки не выдерживаю, и у молодого парня останавливается сердце. Оставляю его там же, в баре, уложив тело так, чтобы он казался спящим, и ухожу. Еще около часа его не обнаружат, а я успею бежать.
... страна Чая. Прекрасное государство, было бы жалко, если бы этот край затронула война. Если бы это было возможно, я хотела бы жить здесь.
... кафе - и Шимура Данзо. Почему-то умирать совсем не страшно. Может, потому, что я клон?
Большего я не выдержала. Сознание просто отключилось.
Приходила в себя я медленно и болезненно. Голова просто раскалывалась, мысли путались. Но, самое главное - в заблуждение вводило наличие двух комплектов воспоминаний за последние шесть лет, моих и Риоки Хачи, как клон сама себя называла. Ну верно, все логично, ведь эту технику мы разрабатывали на основе хидзюцу Яманака, Шинтен Буншин, а ментальный клон при рассеянии обладает свойством возвращать все накопленные знания создателю. А тут весь массив информации за шесть лет, со всеми эмоциями и чувствами...
- Кажется, очнулась... - кто-то тихонько произнес надо мной. - Карада, ты в порядке?
Хизаши? Кое-как пошевелившись, я открыла глаза - и тут же их закрыла. Все закрывала красная пелена, через которую были видны только расплывчатые силуэты.
- Тихо-тихо, не напрягайся, - продолжал увещевать меня Хьюга. - У тебя началось глазное кровотечение. Что вообще с тобой такое, где же ты так?
Ни одной мысли в голову не шло, а голос... кажется, сел. Неужели я так кричала?
- Что...
- Погоди, сейчас в госпиталь доставлю...
И впрямь - доставил. Первым делом мне помогли разобраться с глазами, и я наконец-то смогла осмотреть окружающую обстановку. А обследовавший меня ирьенин только ругался, обнаружив следы микроинсультов. По его словам, мне светило остаться растением, и я избежала сей участи только чудом... И это была только одна Риока! А что было бы, погибни несколько из них разом? Или же, скажем, лет через десять спустя? Я бы точно была мертва.
Только спустя минут пять, после того, как меня привели в относительный порядок, меня начала разбирать истерика. Меня трясло, слезы сами наворачивались из глаз. Опять чуть не погибла! Страшно, как же страшно! И это чувство вступало в конфликт с тем ощущением спокойствия, что испытывала Риока перед смертью. Пришла я в чувство только от хлесткой пощечины. Голова мотнулась в сторону, и эмоции начали утихать. Действительно, менталист я или где? Подняв взгляд, я увидела Орочимару, стоявшего прямо надо мной с занесенной рукой. В глаза сразу бросился и общий шокированный вид Белого Змея, и расширенные зрачки, ставшие практически овальными, и даже легкая дрожь занесенной руки.
Я дотронулась до щеки. Неприятно... Но в чувство привело. Благодарно кивнув саннину, я наложила на себя самогендзюцу, отсекающее все эмоции, и подобралась. Первым делом отчет, все остальное потом.
- Что с тобой произошло? - спросил Орочимару.
- Откат от Тайкьеку Шинтен Буншин, - ровным голосом отозвалась я. - Одна из Риок была убита.
- Что? - глаза моего собеседника расширились еще больше. - Кто убийца?
- Шимура, - лаконичный ответ. - Узнав об основании нового поселения шиноби и наличия выживших Узумаки, он направился в страну Чая, где и встретил Риоку, бывшую там одним из наблюдателей.
Орочимару вздохнул - а сознание, свободное от эмоций, зацепилось за тот факт, что он явно чувствует себя неловко. Об этом говори и взгляд, и жесты, и даже еле заметная дрожь в голосе. С высокой вероятностью, это страх раскрытия.
- Снимай самогендзюцу, - наконец произнес он. Нерационально!
- Нет, - голос звучал ровно. - После снятия самогендзюцу эмоциональная стабильность будет нарушена.
- Самогендзюцу лишь подавляет эмоции, - возразил Белый Змей. - Или же ты хочешь вот так проходить остаток жизни? Снимай.
Варианты отсутствуют, а значит, придется подчиниться приказу. Вздохнув, я прекратила тратить чакру на поддержание гендзюцу, и снова всхлипнула. Страх навалился с удвоенной силой, а перед глазами промелькнули образы смерти Риоки, моей смерти шесть лет назад и летящая на меня светло-серая машина еще тогда, в моем родном мире. Ками-сама...
- Поплачь, - тихо произнес Орочимару. - Тебе станет легче.
А не пошел бы он? Я хотела было огрызнуться, но не смогла - слезы сами полились из глаз. Я больше не хочу умирать... я больше не хочу умирать...
- Люди... так хрупки...
Внезапно кто-то обнял меня. Что?
- Я обещаю, ты не умрешь. Я не хочу больше терять своих людей.
Я тоже...
Смерть - ужасна, и я до дрожи боюсь ее. И я сделаю все, чтобы выжить и чтобы жили те, кто мне дороги.
Потом я успокоюсь и начну разрабатывать схему для ограничения передачи информации от Тайкьеку Каге Буншин. Потом я отоврусь перед Хизаши, Дайске и Сеном, что приступ был следствием ошибки в самогендзюцу, которое я постоянно накладываю на себя. Потом я свяжусь с Иноичи и попрошу помощи. Но все это будет потом, а пока что я плачу на плече самого близкого для меня человека.
Глава 21.
- Значит, вот оно как, - произнес Сарутоби, просматривая отчет от ирьенинов, проводивших вскрытие. - Хьюга Кираби считает, что с развитыми на уровне чуунина чакроканалами объект "Риока" не мог бы использовать столь мощную пространственную технику. Так что мы схватили не того...
