предпочитал работать руками. Говорил, что так лучше всего спускает пар.
Парень не сказал, о чем с ним говорила бабушка, но то, что она говорила, было очевидно. Ладислав стал по отношению ко мне более отстраненным, хотя по-прежнему приносил букетики лесных цветов, иногда шутил и оставался вечером на ужин.
Мы с ним и с Даринкой завели традицию собираться у меня на крыльце, ставить самовар и заваривать вкусный чай из ягод и трав, которые нам приносила баба Клава. Я так и не рассказала друзьям о письме Вия. Наверное, во мне стала развиваться дурная наследственная черта, доставшаяся от бабушки – не доверять ничего и никому.
Я должна была каждый день общаться с ней через переговорное блюдце, но не могу сказать, чтобы ждала этих разговоров с нетерпением. После беседы с Вием мое отношение к ней изменилось. Я стала обращать меньше внимания на ее улыбки и больше – на выражение глаз. Оказывается, Ядвига никогда не улыбалась глазами.
Даринка иногда забирала у меня блюдце, чтобы поговорить с Владимиром. Он лежал в столичном лазарете с переломом руки и выбитым зубом. Хотя зуб ему вставили новый – золотой. Теперь улыбка молодого Инспектора стала еще более ослепительной.
Я первое время сидела вместе с Даринкой, расспрашивала, как там Ксения Алексевна. Все как будто шли на поправку. Позже я стала под разными предлогами уходить, чтобы оставить подругу с Владимиром наедине. Пусть себе общаются. Хоть кто-то во всей этой истории должен радоваться.
Спустя несколько дней мои силы восстановились, и я вернулась к гаданию. Однако на себя больше не гадала. Страшно. Листок с дуба Нави я спрятала поглубже в шкаф и решила пока не думать о нем, чтобы минимизировать соблазн. Лишь однажды сделала расклад, но карты не хотели со мной общаться. Эта ветка будущего была пока закрыта.
Зато настоящее кипело и бурлило. Мы с Даринкой и Ладиславом занялись разработкой самопропалывающих грабель. После комаров прополка в списке самых нелюбимых летних ассоциаций стояла у деревенских на втором месте.
Пока дело шло туго, но Ладислав воспринял заказ как личный вызов. Вячко устал каждый день приносить по паре новых инструментов, хотя сам тоже был заинтересован в результате. Позже к ним присоединился Ваня, которого Ладислав иногда катал на спине в обличье волка. Так и повелось, что парни шушукались в одном углу, а девочки в другом.
Даринка каждый день обследовала Маришку и готовила ей обезболивающие средства. Я сплела амулет-оберег для малыша.
Неждан Егорыч по-прежнему приходил каждое утро. Сразу после бабы Клавы. В приготовлении пирогов старушку никто так и не переплюнул. Мы переписали у нее парочку рецептов и пытались готовить сами – все равно не то.
А конец практики между тем становился все ближе. Никаких великих потрясений больше не случалось, хотя я ждала, что вот-вот да и нагрянет какая-нибудь оказия. Однако вторая половина лета проходила относительно мирно. Даже подозрительно…
Дневники у меня с Даринкой были исписаны от корки до корки. Пришлось вставлять дополнительные листы, на которых каждый сельчанин хотел оставить отзыв. Маришка написала целую поэму, Вячко присоединил к ней пару строк, Настасья Сергеевна залила свой лист слезами, а баба Клава – сахарным сиропом. Случайно вышло.
Я начала потихоньку убирать избу, хотя мы с Даринкой решили, что на следующую практику – теперь уже осеннюю – опять приедем в Вершки. По своей воле. На это нам намекали и жители деревни, и лично Неждан Егорыч. Теперь мы уже были его ведьмами.
Однажды он заявился ко мне с Даринкой вечером, когда мы сидели на крыльце, попивая малиновый чай. Ладислав ушел еще раньше, оставив образец самопраполывающихся грабель у лестницы. Мы зачаровывали грабли, как могли, но пока не разобрали до конца принцип их действия. Вместе с сорняками грабли дергали еще и овощи.
К граблям принюхивался Терентий. Козел терся около них уже который день, то покусывая черенок, то тыкаясь в него рогами.
- Вечер добрый, госпожи ведьмы! – сказал староста, косясь на Терентия. – Я тут вот вам принес свой отзыв. Печати проставил, подпись оставил. Проверьте, чего не так.
Мы спустились с крыльца, полистали дневниик и никаких несоответствий не обнаружили.
- Все нормально, господин староста, - сказала Даринка.
- Вы же приедете в следующем году? – уже в сотый раз уточнил Неждан Егорыч.
- Приедем, куда денемся. Вы только избы наши никому не отдавайте.
- Кстати об этом. Прошлая хозяйка вашей, Алина, избушки решила вернуться. Нагостилась у детей, говорит… Вы не серчайте, мы вам новую избу дадим. Лучше этой! Марья Иванна все-таки женщина пожилая, вы ее пожалейте… А вот и она!
К забору подъехала телега, в которой сидела сухонькая старушка с… козлом.
С козлом, слишком уж сильно похожим на Терентия…
Мысли в моей голове завертелись с сумасшедшей скоростью.
- Я дико извиняюсь, но…
Мы с Даринкой одновременно обернулись, чтобы проверить Терентия, который волшебным образом переместился от крыльца в телегу к своей хозяйке, но никакого козла не обнаружили.
На ступеньках сидел солидного вида мужчина с козлиной бородкой и гладко зачесанными назад серыми волосами. В руках он держал образец грабель.
- Интересный экземпляр, - сказал мужчина, поднимая на нас глаза. – И раз уж мне больше нет смысла скрываться, позвольте представиться – Родовид Игнатьевич. Проверяющий от Школы. С этого года мы тестируем новые методики образования и проверяем работу будущих ведьм и колдунов в реальных условиях. Будьте добры передать мне дневники. Я подтверждаю оценку Неждана Егорыча и ставлю вам твердые пятерки с плюсом.
Глава 2
- Э…А… О! – только и смогла выдавить Даринка.
Я вообще потеряла дар речи.
- Проверяющий? От школы? Новые методики образования? Но вы же… козел!
- Поправочка. Я оборотень, который может перекидываться в козла, - возразил мужчина. – И вообще называть члена проверяющей комиссии козлом неуважительно!
- Прошу прощения, - сразу исправилась я. – Но все-таки… как… почему было не прикинуться жителем деревни? Что вообще за…
- Аккуратнее в выражениях, а то еще что-нибудь ляпните, и я не посмотрю, что вы внучка Ядвиги Яковны, - погрозил мне пальцем Родовид. – Во-первых, кто-то из жителей деревни мог проговориться, во-вторых, как бы иначе я лично убедился в ваших способностях? Ну и в-третьих… я к своей работе подхожу творчески. И пребывание в животном теле воспринимаю как необходимую процедуру по укреплению духа и воли. И еще мне нравится деревня. Я сам в ней родился.
- Вы
