— Эй, парни и девушки, — Рус шутливо поднял руки, как бы загораживаясь от нападения, — не верьте слухам! Их распускают бездельницы-матроны и лентяи-рабы, а вы повторяете. Я — совершенно ни при чем.
— Как же, Рус! — воскликнула Лаурин, — мой отец — не последний купец в Эолгуле и он утверждает обратное! — вместе с ней загомонили и другие всегда сдержанные молодые Хранящие.
— Да тише вы, тише! — Рус остановил галдеж и покосился на красную от обиды молчащую Гелинию, — это не мой секрет. Извини Гелиния, и для тебя тоже. Могу сказать одно: Асман и все верные ему Шахниды не виноваты. Так и передайте друзьям и родителям. Пускай не скупают продукты — войны не будет.
— А правда, что с тобой был этруск? — не сдавался любопытный Фарангул.
— Рус… — тихо произнесла Гелиния, но таким тоном, что в классе повисла тишина.
От дальнейшего расспроса новоиспеченного принца спас куратор первогодок, Портурий. Он зашел в класс и хмуро произнес:
— Рус Нодаш, за воротами ордена тебя ждут посланники князя. Побыстрее. Оставь книги, их отнесут за тебя в библиотеку.
Рус со вздохом, не торопясь, непонимающе пожимая плечами, направился к выходу.
— А тебе, Гелиния, — услышал он слова куратора, — надо остаться…
— Но как же так! — надменно возразила княжна.
— Тебя никто не отпускал, и от посланников на счет тебя было прямое указание, — твердо остановил её наставник.
Дальнейшее Рус не слышал.
Пиренгул принял его, возбужденно расхаживая по шатру.
— Приветствую, князь, да пребудет с тобой милость Богов! — торжественно воскликнул наглый ученик Хранящих и, не останавливаясь, продолжил, — как здоровье многоуважаемого Максада? Тысячу лет его не видел!
— Какую тысячу… — опешил князь, но мгновенно вспыхнул, — ты мне зубы не заговаривай! Почему я должен успокаивать город от глупых слухов!? Откуда взялся этруск и где он теперь!? Какие дела у тебя с ним!?
— Этруск выздоравливает в «Закатном ветерке». Извини, что не пустили твоих Следящих — не заросла еще старая рана от их прежнего визита, но безопасности Тира он ни коим образом не угрожает, клянусь памятью Предков! Дела исключительно личные.
— Предков!!! — в последний раз, как чайник после отключения, Пылающий вскипел и сразу остыл, — только из-за их благоволения к тебе, я запретил входить в твою виллу силой. Как легко ты клянешься ими, удивительно! Все, больше не отвлекайся и будь добр, успокой меня и остальной Эолгул. Только правду! Я твою ложь прекрасно вижу, — здесь обманул он сам. Не видел.
— Не смею лгать Великому Князю! — шутливо поклонился Рус, но не сбил Пиренгула с настроя, он продолжал буравить паяца раздраженным взором.
— Значит так. Я ошибся в произношении. Я не из Эритреи, а из Этрусии. Да, Пиренгул, я — этруск. Маленький такой, но удаленький. Тот парень прибыл за мной. Кое-какие семейные дела. Напали тоже по-семейному, другая родня наняла «серьезных людей». Мы вдвоем отбились. Извини, не дождался патруля — родственника ранили, пришлось торопиться. Теперь все хорошо и продолжения не последует, — и глупым взглядов уставился на Пиренгула. Зачем решил играть клоуна? Сам не понял. Не хотелось серьеза, надоели мысли из серии «что делать».
Эрлан выздоравливал на вилле. «Ледяная стрела» оказалась с хитринкой — повредила несколько энергетических каналов. Выздоровление шло не так быстро, и Рус этому только радовался. Сейчас за спящим этруском, который только два раза просыпался попить и наоборот отлить, присматривал Леон защищенный амулетом «отражателя». Кстати, на Духов он действовал слабее, чем на структуры, но гладиатор, справится с ослабленным Эрланом. А может и с неослабленным справился бы, кто знает, он серьезно прибавил как воин.
— Ты мне балаган не разводи, — серьезно произнес князь, — говори правду. Запомни, я в любом случае на твоей стороне, за тобой Великие Шаманы и… — не сказал о дочери, которая все уши прожужжала «о славном Русе», промолчал.
Больше он не в восторге он от такого проблемного безродного зятя, несмотря на все благоволение к нему, если не сказать большее, Великих Предков, прошел предыдущий восторг и, чего греха таить, страх.
— Магистр Хранящих, — закончил он.
— Как, разве сам господин Отиг за меня! — глупо хлопая глазами, подколол князя Рус.
Пиренгул ждал, пауза затянулась.
«А собственно кто еще может мне посоветовать?», — решился «принц», — «он у меня на хорошем поводке, не напакостит… надеюсь, а мужик он умный, опытный…», — и выдал всю информацию о себе, версию о чудесно спасшемся принце (маленький был, не помнил как именно), воспитывавшемся в глухой дыре в Эритрее.
Теперь глупо захлопал глазами Пиренгул.
«Ну, Гелингин, ну дочка и жениха ты себе прихватила…», — первая мысль, которая всплыла у него во время рассказа. Причем не важно, что «жених» судя по всему, не догадывается о такой чести. Потом посадил Руса рядом и приступил к советам. Он сразу поверил в эту историю, достойную воспевания сказителями. А что? Мир простой, античный, наполненный Богами и магией — здесь и не такое возможно.
— …проблема в твоем посвящении Гее и склонности к её Силе, — вещал князь, — Боги не прощают перепосвящения, но тебе это не обязательно…
— То есть? — Рус в первый раз перебил длинный монолог Пиренгула, общий смысл которого сводился к следующему: «Ты дурак? От такого не отказываются! Если что — вернешься «на коне» и продолжишь свою учебу, если тебе так нравится», но слышался и подтекст: «валил бы ты отсюда…».
Здраво рассудив, хитрый сармат решил, что царем Рус неизвестно станет или нет, а пока от него одни проблемы. Вернется с поднятым луком (знак победы у кочевников) — повезло дочери, завидный жених, а нет — поплачет и другого найдет. Какие её годы!
— А вот так. Женись, рожай наследника, его объявят царем, а ты станешь опекуном. Это только после победы, пока рано торопиться. Говоришь, давно воюют?
— Не перестают, — отмахнулся Рус, — а на ком жениться?
— Ну! Ты мне, конечно, как сын, но уже взрослый человек и я тебе не сводник. Сам решай. Возможно, твои родственники предложат. Думай. Сначала победить надо! — князь ободряюще хлопнул «сына» по плечу и быстро сменил тему, — Я пойду, распоряжусь принести вина, а то велел слугам не подслушивать, — поторопился выглянуть за полог входа, оставив Руса размышлять в одиночестве.
«Придется выдумать другую историю для успокоения подданных. Пускай Максад этим займется, найдет распространителей, а то город будто в осаде…», — досадно подумал князь.
Они выпили великолепного Месхитинского вина и поболтали ни о чем. Жениться Русу не хотелось, как не манила и царская перспектива. Но выход Пиренгул нашел хитрый, стоит подумать… Каган на хвосте!
